Сократ мог ошибаться, но в целом это был великолепный стратег и отличный профессионал.

Теперь очередь дошла до Пигмея. Дантист со своим честолюбием ни за что не простит ему обмана. Он скрыл от главного идеолога и руководителя историю с похищением сына, ничего не сказал о том, что впутал в дело Сократа, словом не обмолвился о вызове на Петровку. Дантист принял это как вызов. Его пытались оставить в дураках, обойти стороной. Хорошо, что Пигмей во всем признался. Но так ли просто все выглядит на самом деле? Пигмей засвечен, а это означает конец карьеры и пышные похороны. По-другому Дантист вопросы не решает.

И каков итог? Из треста уйдет еще один мощный кулак. Таких людей с ходу не заменишь, одни их связи чего стоят. Трест превращается в обезглавленную гидру, не способную защищаться и иметь полный кругозор. А тут еще следствие! Чепуха, с одной стороны, не такие наезжали, и со всеми договаривались, но с другой — то, что они каким-то образом докопались до генералов и хотят задействовать военную прокуратуру, пустячком не назовешь. Предупредить он их предупредит, но остановить процесс не сможет. Слишком сложная схема задействована. Все зависит от того, с какого конца прокуроры начнут разматывать клубочек.

Гельфанд понял, что попал в тупик. Остается считать дни до полного краха.

Рано или поздно, но за ними придут. Бежать некуда. Адвокатская фирма в Москве — это все, что у него есть. К тому же он прекрасно знает, как о нем заботятся.

Дантисту известен каждый его шаг. С него глаз не спускают. Генералы тоже держат его под наблюдением. Он слишком много знает. Так просто ему не исчезнуть. К тому же все его деньги вложены в дело, а с пустыми карманами за кордоном делать нечего. Тупик! Иначе не назовешь.

Машина остановилась возле метро «Добрынинская» у подземного перехода.

Сердюку продиктовали номер машины, и он ту же увидел припарковавшийся к тротуару «мерседес». Бывший подрывник, как считал Гельфанд, тут же подсел к нему на заднее сиденье и, забыв поздороваться, начал размахивать руками.

— Эти сволочи у меня машину угнали! Мою «Волгу»! Ей цены нет! Ночью, прямо из гаража! Они лишили меня всего. Не сомневаюсь, что теперь они квартиру подпалят, а потом, когда я превращусь в бомжа, затребуют выкуп за жену. Скоты! Их уничтожать надо, это отребье!

— Эмоциями делу не поможешь, Роман Семеныч. Действовать надо хладнокровно и жестко. Среди моих клиентов немало людей, которые живут не в ладах с законом. И это закономерно. Им, как никому другому, нужны грамотные защитники. Сами понимаете, они мне многим обязаны. Я попросил некоторых из них покопаться в сложившейся обстановке, и они кое-что выяснили. Сейчас мы подъедем к одному месту. Там нас уже ждут нужные люди. Вам их знать не обязательно. Они будут вас защищать в случае конфликта, а конфликты неизбежны. Вам надо показать кавказцам свои клыки, доказать им, что и вы кое на что способны. Мне стало известно, что похищением людей с целью дальнейшего шантажа занимается группировка Мурзы, он же Шамиль Зибиров, отъявленный головорез. Если Зибиров понимает, что выкупа не будет или родственники не в состоянии его выплатить, то он избавляется от своих пленников. Так что гарантировать никто ничего не может. Есть только один способ договориться с ним — показать ему свою силу. Ведь наверняка на вашу жену его кто-то навел, иначе он ею не заинтересовался бы. Обычно его люди берут в заложники людей, зная точно, что выкуп будет заплачен. За ними наблюдают, изучают, а потом действуют. В вашем случае речь идет о мести вам лично, а Мурза лишь попался на удочку. Потом перед ним извинятся, скажут, будто напутали, поставят магарыч и уйдут. Мурза о вас и не вспомнит, а жену вашу закопают где-нибудь в подмосковном лесу. Поэтому нам не следует терять драгоценного времени и убедить бандитов оставить ее в покое и не связываться с людьми, о которых они мало что знают. Хороший урок им не помешает.

— И вы считаете, что он пойдет на попятный?

— У нас нет выбора. Судьба вашей жены предрешена. Нужно использовать последний шанс, другого не будет. Машина остановилась на Таганской площади.

— Слушайте меня внимательно, Роман Семеныч. Перейдете на ту сторону и пройдете в переулок, ведущий к набережной. Там есть ресторан «Колхида». Возле него полно палаток, где торгуют черные. У ресторана их тоже хватает. Подойдите к палатке, к любой. Скажите продавцу, что у вас есть разговор к Шамилю. Сам он, конечно, к вам не выйдет, а пошлет шестерок. Не волнуйтесь, разговаривайте уверенно. Это должен быть ультиматум. Если Мурза к вечеру не освободит вашу жену, то вы уничтожите всю его банду, а самого Шамиля вздернете в сортире. Думаю, такая наглость должна вызвать соответствующую реакцию. Остальное сделают за вас.

Гельфанд поднял с пола портфель и достал из него тонкий бронежилет.

— Наденьте под рубашку. Выглядит неубедительно, но очень надежная штука. Главное, берегите голову.

Через пять минут Сердюк вышел из машины. Может быть, обычный обыватель с твердым характером и с душившей его злобой шел бы на риск, полный решимости и жажды справедливости. Но подполковник милиции Платонов думал иначе. Его втягивают в кровавую разборку, чтобы испытать, как говорится, на вшивость. Тут имелось только два выхода. Один — сесть в троллейбус, уехать домой и забыть о тех, кто причастен к гибели его сына. Второй — идти до конца, доказать своим врагам, что он озлобленный ненавистник всех кавказцев и азиатов, и войти в доверие к главарям организации. Как на его месте должен поступить подполковник милиции? Свернуть или остаться? Вряд ли его уход что-нибудь изменит. Если решение принято, оно будет выполнено. Но он не будет соучастником, он останется чистеньким. Второй вариант предпочтительней. Организацию надо уничтожить изнутри, а для этого нужен доступ. Сейчас он его может получить или лишиться раз и навсегда.

Кажется, выбора уже не оставалось. Пока он думал, ноги привели его к месту событий. Прямо перед ним находились двери ресторана «Колхида». Теперь он попал в поле зрения противоборствующих сторон и ему придется до конца играть роль разъяренного Сердюка. Знали бы они спокойного и безобидного Рому, который сейчас тихо и мирно ловит рыбку у себя в деревне и не помышляет о своей второй жизни, которую его друг ведет в Москве!

Уверенной походкой Платонов подошел к лотку с овощами и строго глянул на толстого кавказца.

— Слушай меня, черная обезьяна. Иди к Шамилю и, скажи ему, что его ждет костлявая возле твоего лотка. Он мне должен. Не вернет должок — загнется.

Выпалил он весь текст быстро без заминки и очень убедительно. Судить можно было по реакции продавца. Того словно с места сдуло, даже деньги остались неубранными под гирей. Ожидание казалось бесконечным, а главное — вокруг царили покой и тишина. Улицы в разгар дня, когда солнце раскалило асфальт, казались вымершими. Где же они, супербоевики, готовые его защищать? Может быть, им решили пожертвовать ради высших целей? Веселенькая штучка! Пришел дядя, облил грязью джигита с горячей кровью и вызвал на дуэль банду, имея в кармане пилку для ногтей.

Банда состояла из четырех человек. Ну это еще куда ни шло. От дверей ресторана они направились в его сторону, черные в черном. Рубашки, брюки, ботинки — все черное, шелковое и щеки небритые. Не Москва, а Арабские Эмираты.

— Ты что-то здесь кудахтал, петух гамбургский? — издали начал самый высокий. Их разделяло шагов пять.

— Стой на месте!

Платонов схватил гирю с прилавка и размахнулся. Деньги подхватил легкий ветерок, и в воздухе запорхали гознаковские бабочки.

— Не приближайся! От тебя псиной несет. Шамиля вызывай, не то всех вас в сортире замочат.

— У Президента угрозам учился? Только дальше угроз дело не пошло.

— Идем с нами, он на тебя посмотрит, перед тем как разорвать на куски.

В окружении обозленных противников Платонов шел на встречу к главному злодею. Все вместе вошли в ресторан. В зале стоял полумрак, работали кондиционеры. Несмотря на раннее время, треть столиков заполняли посетители, и не только кавказцы, но и русские. Компания из десяти-двенадцати человек отмечала какой-то юбилей: Кавказцы сидели группками по три-четыре человека в Разных углах просторного помещения. Как догадался Платонов, Шамиля среди посетителей не было, его повели в глубь зала, после чего проводили в служебное помещение.