- Абсолютно, Гриша!
- Тогда пойдем отдыхать, завтра нас ждет трудный день! – И мы направились в спальню, где Григорий предоставил мне половину огромной кровати. Как давно я не спала по-человечески – на чистом, ослепительно белом белье, пахнущем свежестью и легким запахом туалетной воды Григория. А сколько лет, сколько долгих лет я мечтала уснуть, прижавшись к любимому мужчине?! Мечтайте! Ведь бывает, что мечты сбываются!
В пять утра, нещадно затрезвонил будильник, заставляя нас покинуть теплую кровать и пуститься в холодную темноту зимнего утра. Быстро позавтракав, Григорий оделся, укутал меня в пушистую шаль и отправился на стоянку за машиной. Ключи он взял у соседа накануне вечером. Забравшись в машину, Григорий включил печку и замерзшая за ночь машина начала оттаивать.
Без пятнадцати шесть мы были на своем посту – невдалеке от подъезда, где жил Серега. Было еще слишком рано, и дверь подъезда была наглухо закрыта. Но чем время ближе подбиралось к семи, тем чаще дверь распахивалась, выплевывая с клубами пара жильцов, отправляющихся на работу.
- Когда он уходит на работу? – Напечатала я на ноутбуке, стоявшем на переднем сиденье, рядом со мной.
- Честно признаться, не знаю. Я с ним очень мало общался и не в курсе, где он работает. Придется ждать на удачу.
- А он вообще дома?
- Ха! Хороший вопрос, об этом я даже не подумал! Жаль, что я не знаю, где его окна, можно было бы посмотреть, есть там свет или нет.
- Ничего, подождем! – Утешила я Гришу. – Рано или поздно он либо выйдет из дома, либо прейдет.
- Да, пожалуй, - согласился Григорий и попросил. – Пока мы ждем, расскажи, что ты делала последние три месяца. Пока ты печатаешь, я буду наблюдать за подъездом, а когда буду читать – ты посмотришь. Ты его сможешь узнать, Эллина?
- Еще бы! Я, наверно, никогда не смогу его забыть! – И я начала печатать историю своей кошачьей жизни.
Рассказав о Жене, его семье и том, как я обезвредила парочку воров, я позвала Гришу читать, а сама стала глядеть на ярко-зеленую дверь подъезда…
Было около одиннадцати часов утра, когда дверь отворилась и на свет появилась знакомая фигура. Я от неожиданности мяукнула, чем и привлекла Гришино внимание.
- Вот он, голубчик, вылез из своего логова! – Зло сказал Григорий и, подождав, когда Серега сядет в свою машину, завел двигатель и поехал за ним. Нам казалось, что наш убийца немедленно приведет нас к тайнику с украшениями, но нас ждало огромное разочарование. Серега неторопливо колесил по центру города, время от времени, покидая машину, чтобы куда-нибудь зайти. Тогда я тоже выскальзывала из машины и, ковыляя на трех лапах, тенью следовала за нашим объектом наблюдения. Сначала он посетил кафе, где заказал себе салат из свежих мидий, черепаший суп, мясо молодого ягненка, запеченное в горшке и бокал кроваво-красного вина. Потом зашел в книжный магазин, где очень-очень долго стоял перед стеллажом, на котором разместились книги о разных живописцах мира. Затем отправился в кинотеатр, где посмотрел детскую сказку «Хроники Нарнии», а после преспокойно сел в машину и отправился домой.
- Надо проследить хотя бы, какая у него квартира, - сказала я, когда мы сообразили, что он держит путь к дому. – Я пойду за ним.
- А вдруг он тебя заметит! – Забеспокоился Григорий.
- Не заметил же еще! А если и заметит, то подумает, что кошка идет домой или заблудилась! У него неприязнь, скорее всего, только к бродячим котам, а я теперь явно домашнее животное! Не беспокойся, Гриша, все будет хорошо.
- Ладно, но я буду поблизости. Если раздастся хоть одно твое «мяу», я сделаю из него отбивную! Приехали. – Сказал Григорий, останавливая машину и приоткрывая двери. Я выпрыгнула из авто и поскакала к подъезду. В саамы последний момент я проскользнула в дом за Серегой, а потом дверь тихо захлопнулась, притянутая магнитом домофона. В подъезде на первом этаже было темно – не светила ни одна лампочка. Только по громкому топанью я поняла, что Серега поднялся к лифту. Он долго давил кнопу, а потом, выругавшись, по поводу сломанного лифта, стал подниматься по лестнице. Густой полумрак беспрепятственно позволял мне следовать по пятам убийцы.
- Главное, не отстать. – Озабоченно думала я, чувствуя, что на пятом этаже дыхание стало сбивчивым, а три лапки предательски задрожали. Серега так же бодро, как и в начале пути, шпарил дальше, совсем не намереваясь сворачивать в сторону квартир. Шестой этаж, седьмой, восьмой, де-вя-тый, де-уф-ся-тый, од-дин-над-ца-тый. О Боже! Что он на крыше, что ли живет? На Карлсона он вроде не похож! Последний этаж – шестнадцатый! О, мои бедные лапки! Как бы он не услышал меня – пыхчу, как паровоз! Куда от там направился? Ага, квартира номер двести семьдесят пять! Отлично! Моя миссия выполнена! Я подождала, когда за Серегой закроется дверь, и неторопливо заковыляла вниз. Подождав пока кто-нибудь откроет дверь подъезда, я выбежала на улицу и тут же попала в объятия Григория, который, сажая меня в машину, сказал:
- Как ты долго, Эллина! Я уже весь извелся!
- Лифт не работает, а наш преступник обитает под самыми небесами – на последнем, шестнадцатом этаже! Квартира двести семьдесят пять! Каковы наши дальнейшие планы?
- Сегодня поедем домой, а завтра нужно будет выяснить обстановку у него дома. Ты можешь отсюда определить какие у него окна?
- Могу. Я примерно поняла расположение квартиры: вон та лоджия и окно рядом.
- Великолепно, если мне не изменяет зрение, решеток нет, форточка довольно большая и, несмотря на холодное время года – открыта! Завтра я спущусь с крыши, залезу в форточку и попробую поискать украшения.
- Григорий! Ты сошел с ума! Во-первых, ты можешь запросто свалиться, во-вторых, тебе придется перевернуть вверх дном всю квартиру, что может его раньше времени спугнуть, и в-третьих, если тебя там застанут, то за решеткой окажешься ты, а не он. Если тебя хоть немного интересует мое мнение, то я решительно против!
- Я, безусловно, ценю твое мнение, но у нас нет другого выхода! Мы должны найти настоящие украшения. Это наш единственный шанс! Я все прекрасно понимаю и тоже считаю, что мы должны проверить его квартиру. Только я настаиваю, чтобы это сделала я! Молчи! Дай мне объяснить! – Попросила я, видя, что Григорий готов разразиться потоком возражений. – Во-первых, мне будет легче попасть в квартиру – ты спустишь меня до форточки в какой-нибудь корзине, во-вторых, я не буду устраивать тартарарам, а просто подожду, пока Серега вернется. Есть вероятность, что он сам раскроет тайник, и, в-третьих, если он меня обнаружит, то просто выставит вон! Теперь я готова выслушать возражения.
- Это очень опасно, Эллина! Допустим ты благополучно проберешься в его логово и там спрячешься, но, сколько там тебе придется сидеть? Ведь он может и не полезть за украшениями, если он вообще держит их дома. В случае же, если он тебя обнаружит, то может просто спустить тебя вниз с шестнадцатого этажа! И я не уверен, что после такого полета с тобой будет все в порядке, даже не смотря на то, что ты сейчас кошка! Я не могу тобой рисковать, Эллиночка!
- Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – философски заметила я. – Но все-таки, я думаю, стоит попробовать. Ты всегда будешь где-нибудь поблизости. Если Серега меня обнаружит, я заору, как сотня мартовских котов, ты услышишь сигнал, позвонишь в дверь. Серега пойдет открывать ее, ты чем-нибудь его заболтаешь, а я в это время выберусь. В крайнем случае, скажешь, что давно мечтал завести кошку и заберешь меня. Ну, как, идет?
Григорий долго глядел куда-то сквозь лобовое стекло, видимо, взвешивая все «за» и «против», а потом со вздохом сказал:
- Хоть это и опасно, но попробовать стоит. Ты всегда можешь убедить любого, что ты права! Завтра, как только Серега уйдет из дома, начинаем!
***
- Эллина, только прошу тебя, осторожнее! – Умоляюще попросил Григорий, сажая меня в корзину, к которой была привязана веревка. – Если все пройдет нормально, завтра, как он только уйдет, я снова спущу корзинку, и ты мне расскажешь что и как. – Я кивнула в знак согласия головой и Григорий, намотав бечеву на руку, стал меня осторожно опускать вниз. Холодный ветер раскачивал легкую корзинку из стороны в сторону. Я старалась смотреть не вниз, а только на серые облицовочные плитки стены дома. Когда край корзины поравнялся с форточкой, я громко мяукнула, и движение прекратилось. Нужно было оттолкнуться и прыгать! В лапках неприятная слабость.
