— Они что, с ума сошли? — прошептала фрёкен Снорк.

— Мы едим! — ответил кузнечик, что был поближе.

— Мы едим! — протянул другой.

— Мы едим! — заскрежетали сотни тысяч миллионов кузнечиков, с невероятной быстротой изгрызая листья, траву, цветы.

— Час от часу не легче, — сказал Хемуль. — Надеюсь, они не едят альбомы с марками?

— Раньше они никогда так себя не вели, — сказала фрёкен Снорк.

— Это саранча из-за границы, — объяснил Снорк. Дикая саранча из Египта.

Жутко было смотреть, как саранча объедает лес. Через некоторое время бедные деревья уже тянули к небу голые ветви, а земля была черна и нага. Уцелел лишь цветок за ухом фрёкен Снорк.

— Кометы обычно всегда вызывают катастрофы, — торжественно из — рек Снорк.

— А что это такое — катастрофа) — спросил Снифф.

— О, это всё, что угодно, ужасное: стаи саранчи, землетрясения, наводнения, ураганы и так далее, — ответил Снорк.

— Иначе говоря, буза, — сказал Хемуль. — . Никогдато тебя не оставят в покое.

— Как там, в Египте? — спросил Снифф у кузнечика, что был поближе.

— Голодно! — ответил кузнечик. — Сильные ветры! Берегитесь сильных ветров, которые летят за нами!

— Мы поели! — пропели кузнечики.

Они с шелестом поднялись в воздух; туча снова затмила небо и понеслась над пустым голым лесом, который был теперь даже ещё непригляднее, чем зимой.

Молчаливые и печальные, двинулись путники дальше.

А Муми-тролль впервые за всё время усомнился, поспеют ли они вовремя домой.

— Сыграй что-нибудь грустное, Снусмумрик, — попросил он. — Сыграй «Трали-вали», у меня сейчас такое настроение.

— Да ведь гармошка-то неисправна, — возразил Снусмумрик. — Только несколько нот и возвратились.

— Всё равно сыграй, — просил Муми-тролль.

И Снусмумрик сыграл:

— Это звучит ужасно, — сказал Хемуль.

И они побрели дальше на своих усталых маленьких ножках.

А в далёком Египте летел через пустыню неистовый смерч на чёрных крыльях.

Он грозно ревел, проносясь над землёй, он закручивал в воздухе столбы песка, он рос и набирал силу. Скоро он уже ломал деревья, срывал крыши с домов. Он перебрасывался с одного побережья на другое, он летел всё дальше на север и так добрался до тех краёв, где лежал Муми-дол.

Снифф, у которого были длинные уши, первым услышал его.

— Опять саранча, — сказал он. — Только эта опоздала к обеду.

Все задрали носы и прислушались.

— Нет, — сказала фрёкен Снорк. — Теперь это буря. Первые вестники смерча с рёвом пронеслись по опустошённому лесу. Они сорвали с Муми-тролля медаль и закинули её на верхушку сосны, они вихрем завертели Сниффа и чуть не сорвали шляпу со Снусмумрика.

Хемуль изо всех сил вцепился в свой альбом, и юбки вздулись вокруг него, словно воздушный шар.

Упираясь и спотыкаясь, они пролетели по ветру через лес прямо на торфяное болото.

— Во всяком случае, мы летим в нужном направлении! — весело сказал Муми-тролль.

— Какая досада! — проговорил Снорк. — Такой отличный попутный ветер, а мы не можем им воспользоваться по-настоящему.

— Вот если б у нас был планёр… — сказал Муми-тролль.

— Или воздушный шар, — сказала фрёкен Снорк.

В эту минуту к ним подлетел маленький гадкий смерчонок, схватил альбом с марками и вихрем закрутил его в воздухе. Бедный Хемуль вскрикнул от ярости и испуга и бросился за своим сокровищем. Ветер раздул его широкие юбки; они захлопали, затрепыхались, и Хемуль, как бумажный змей, воспарил над землёй.

— Идея! — воскликнула фрёкен Снорк. — Надо прицепиться к Хемулю и лететь вместе с ним!

Они нашли его через несколько километров, Он застрял в кусте.

— Милый Хемуль, — сказал Снорк, — мы тебе ужасно сочувствуем. А ты не одолжишь ли нам на немножко свою юбку? Мы сделаем из неё воздушный шар.

— Мои марки! — вопил Хемуль. — Моя коллекция, дело моей жизни! Ценная, уникальная, незаменимая! Самая ценная на свете.

— Послушай, — сказал Снорк. — Сними на немножко своё платье.

— Ась? — спросил Хемуль. — Снять платье?

— Ну да! — хором закричали все. — Мы сделаем из него воздушный шар и спасёмся!

Хемуль прямо-таки побагровел от гнева.

— Я сижу и горюю, — сказал он. — Из-за всей вашей бузы меня постигло страшное несчастье, а теперь вы ещё хотите оставить меня без одежды!

— Нам нужен парус, — стала объяснять фрёкен Снорк. — Мы должны успеть домой раньше кометы. Если ты окажешь нам эту любезность, мы поищем твой альбом с марками… Ну, когда-нибудь потом…

— Начхать мне на вас и на вашу комету! — сказал Хемуль. — Много вы понимаете в марках!

Но тут все разом набросились на Хемуля и через голову стащили с него платье. Это было платье с оборками, доставшееся ему в наследство от тётушки. Когда связали рукава, получился отличный воздушный шар.

Всё произошло в последнюю минуту, потому что с горизонта уже налетал смерч. Он имел вид спиралеобразного вращающегося облака, он с рёвом крутился над лесом и ломал деревья, как спички.

— Держись крепче! — крикнул Муми-тролль. Все что есть сил ухватились за оборки платья и для верности связались хвостами. И вот смерч налетел! В мгновение ока их поглотила ревущая, клубящаяся тьма. Платье Хемуля взмыло ввысь и со страшной быстротой понеслось на восток. Немного погодя его уже никто не мог бы увидеть.

В сумерки смерч выдохся и завязался узелком на самом себе.

Воздушный шар плавно снизился и застрял в кроне дерева. Шесть ошалелых путешественников медленно расползлись по веткам и долго сидели, приходя в себя. Наконец Муми-тролль произнёс:

— Мы целы или мне только так кажется?

— Я цел, — ответил Хемуль. — И я раз и навсегда заявляю, что отказываюсь участвовать во всех ваших штуках. Если вам охота бузить, бузите без меня.

— Моё зеркальце цело, — сказала фрёкен Снорк.

— И шляпа с гармошкой тоже, — сказал Снусмумрик.

— А мою тетрадь унесло, — мрачно сообщил Снорк. — Ту самую, в которой записано, как спасаться от комет. Как же мы без неё?

— Где Снифф? — тревожно спросил Муми-тролль.

— Я здесь! — пропищал из мрака тоненький голосок. — Если только это я, а не какая-нибудь дрянь, подхваченная смерчем…

— Уж как не ты, — сердито сказал Хемуль. — Попробуй от тебя избавься! А теперь меня интересует вопрос, могу ли я получить обратно своё платье.

— Пожалуйста, и спасибо за выручку, — сказал Снорк.

Ворча себе что-то под нос, Хемуль через голову натянул платье.

— Терпеть не могу мятых оборок, — сказал он.

Должно быть, сразу после этого они заснули. А проснулись они лишь на другой день в двенадцать утра.