— Мисс Мэйсон?

Лила отбросила в сторону иллюстрированный журнал, который за время ожидания успела выучить почти наизусть.

— Да, это я. А кто вы?

— Меня зовут Бо Арно.

— Вы шутите.

— Боюсь, что нет. Прошу прощения, что вам пришлось так долго ждать. — И он примирительно улыбнулся. Но Лила не ответила на его улыбку, и врач снова стал серьезным. — Мы не могли бы с вами побеседовать?

Он решил было помочь девушке с чемоданом, но Лила ему не позволила. Она сама втащила чемодан и сумку в лифт и хранила суровое молчание, пока они поднимались на шестой этаж. Усевшись в кресло в его кабинете, Лила все-таки согласилась выпить чего-нибудь холодного и кивком поблагодарила секретаршу, принесшую напиток. Сделав первый глоток, Лила поинтересовалась:

— Адам Кавано все еще в больнице?

— Нет, его здесь нет.

Лила выругалась сквозь зубы.

— Следовательно, кто-то все перепутал.

Мне платят деньги, чтобы я занималась с ним лечебной физкультурой. Я только что преодолела несколько часовых поясов и целый океан, и все впустую.

— Мы не смогли вовремя до вас дозвониться, и за это я приношу свои извинения.

Вчера утром мистер Кавано потребовал, чтобы его выписали. У нас не было оснований для отказа. — Арно развел руками, давая понять, что оказался бессилен в этой ситуации. — Он отправился в свой дом на Мауи.

— В каком состоянии был Адам Кавано, когда уезжал?

— В очень плохом. Он все еще парализован. Я умолял его подождать до тех пор, пока нам будет известно больше. Но Кавано ответил, что и так уже знает достаточно и смирился с тем, что до конца дней останется прикованным к постели паралитиком. Поэтому он настаивал на том, чтобы его перевезли домой. Честно говоря, мисс Мэйсон, меня куда больше беспокоит его психическое состояние, чем физическое, тем более что я уверен, что это состояние временное.

— Позвоночник не был сломан?

— Нет. Серьезно травмирован, да, но я не сомневаюсь, что, как только спадет опухоль и пациент начнет занятия лечебной физкультурой, все функции постепенно восстановятся.

— Ну, от восстановления функций до занятий альпинизмом слишком большое расстояние. Я полагаю, что именно так рассуждает и Кавано.

— Уверен, что вы правы, — согласился доктор. — Он требует от нас и от вызванных с материка специалистов стопроцентной гарантии того, что сможет вести прежнюю жизнь. Но никто из нас не может дать ему такой неквалифицированный ответ. Очень трудно предсказать, как именно будет восстанавливаться организм и что в результате ждет пациента в будущем.

— Что ж, неважно, почувствует он это или нет, я бы с удовольствием дала мистеру Кавано хорошего пинка за то, что мне пришлось впустую потратить время.

Бо Арно потер щеки.

— Я говорил с миссис Рэндольф. Ваша сестра предложила — и я с этим предложением согласен, — чтобы вы отправились следом за мистером Кавано на Мауи и там начали занятия лечебной физкультурой.

— Ах вот оно что! И это моя сестра! В следующий раз, когда будете с ней говорить, передайте ей, пожалуйста, от меня эти слова. — То, что последовало дальше, заставило доктора Арно покраснеть. — А теперь, если позволите, господин Арно, я отправлюсь на поиски отеля с самым горячим душем и самой жесткой постелью, какие только можно найти на островах, и воспользуюсь и тем, и другим. И не обязательно именно в таком порядке.

— Прошу вас, мисс Мэйсон. — Арно встал с кресла и умоляющим жестом попросил ее оставаться на месте. Больше от усталости, чем из смирения, Лила снова села. — Если вы действительно такой хороший специалист, то этот пациент отчаянно в вас нуждается.

— А акулы нуждаются в пище. Но это не значит, что я намереваюсь добровольно отправиться им в пасть.

— Все будет не настолько плохо. — Лила наградила Арно испепеляющим взглядом. Он первым отвел глаза. — Конечно, следует помнить, — врач заерзал под проницательным взглядом голубых глаз Лилы, — что мистер Кавано привык всегда поступать по-своему. С ним может быть трудно. Но я уверен, что вы сумеете с ним справиться.

Говоря это, он разглядывал белую кожаную куртку Лилы, украшенную серебряными клепками и шестидюймовой бахромой. Это одеяние было слишком теплым для местного климата, но Лиле не представилась возможность его снять, и потом, ходить в куртке было легче, чем тащить ее в руках.

— Прошу вас, измените свое решение, поезжайте на Мауи.

— Вам знакомо слово «нет»?

Теряя остатки терпения. Лила слушала, как доктор Арно перечислял те же самые причины, что и Элизабет с Тедом, когда уговаривали ее согласиться на эту работу.

— Ну, ладно, ладно! — воскликнула Лила так внезапно, что доктор подскочил в своем кресле. — Именно сейчас я готова продать душу дьяволу за возможность искупаться. Где находится Мауи и как я смогу туда добраться?

Не думая о расходах, Лила заказала все необходимое оборудование, которое она хотела взять с собой. Пока доктор договаривался об этом и о частном самолете, на котором Лила сможет добраться на другой остров, она вышла из больницы, взяла такси и отправилась на продуваемый всеми ветрами базарчик. Она воспользовалась имеющимися у нее деньгами и купила себе несколько вещей, более подходящих для Гавайских островов.

К тому времени, как она сошла с частного самолета на землю острова Мауи, Лила уже облачилась в яркий саронг и сменила свои невысокие ботинки на легкие сандалии. На голову она водрузила широкополую соломенную шляпу, чтобы спрятаться от солнца, и теперь высматривала свою машину. В фирме, сдающей в прокат автомобили, ей пообещали, что машина будет оставлена на стоянке «В-4» в аэропорту.

Усевшись за руль и вооружившись картой, Лила отправилась в тропическую резиденцию Адама Кавано. Великолепное шоссе сменилось дорогой похуже и поуже, а ей на смену пришла ухабистая проселочная дорога. Лила чертыхалась на каждом ухабе, подбрасывавшем ее кверху. Дорога вела в сторону гор, поросших такой густой зеленью, что даже раздражение Лилы не могло убавить ее восхищения богатством экзотической растительности.

Ее поразило и поместье, к которому привела ухабистая, извилистая дорога. Она предполагала, что дом Адама Кавано окажется симпатичным, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания. Особняк был великолепен и отлично вписывался в окружающий пейзаж.

Вымощенная естественной лавой дорожка бежала к величественной входной двери из узорчатого толстого стекла. Таща за собой багаж, Лила приблизилась к двери и нажала кнопку звонка. Спустя несколько мгновений дверь распахнулась. Сначала ей показалось, что она раскрылась сама собой. Но потом Лила опустила взгляд и увидела крошечного азиата, чье ссохшееся лицо оказалось на уровне ее груди.

— Ты кто?

— Крошка Бо-Пип. Помнишь такую песенку? Я потеряла моих овечек. И мозги тоже, иначе меня бы здесь не было.

Азиат решил, что это невероятно смешно, и закатился в приступе беззвучного хохота, хлопая себя ладонями по коленям.

— Ты Рира?

Теперь рассмеялась Лила.

— Это я. А как зовут тебя?

— Пит.

— Пит?! Я ожидала что-то более восточное.

— Доктор звонить. Говорить, что ты приезжать. Внутрь, внутрь. — С силой, удивительной для такого крошечного человека, он взял из рук у Лилы чемодан и жестом пригласил ее пройти в роскошную и огромную гостиную, пол которой был выложен квадратами из черного и белого мрамора.

Лила нагнулась и прошептала Питу на ухо:

— А пациент знает, что я должна приехать? — Широкая улыбка на лице слуги увяла. Лила все поняла без слов. — Ладно, все в порядке. Где он? — Черные глаза Пита метнулись на галерею у них над головами. — Там, наверху? — Он торжественно кивнул. — Что ж, ничего не поделаешь — вперед, — пробормотала Лила себе под нос.

Мысленно надевая доспехи, она поднялась по широкой лестнице. Подойдя к первой двери, Лила обернулась и вопросительно посмотрела на Пита. Тот отрицательно покачал головой и быстрым движением руки показал на следующую дверь. Лила подошла к ней, снова обернулась к Питу за подтверждением и получила утвердительный кивок его почти лысой головы. Он тут же развернулся и поспешно покинул гостиную.