— Скоро будут, — пообещал Власов. — А по гостиницам распорядись, чтобы по три раза в день обменивали рубли. Скок, ты тоже! Да сам отслеживай, вози, обменивай, да по всем точкам и по нескольку раз в день! Закупайте за рубли впрок нужный товар, который не портится!

— Дагестан, ты меня пугаешь, — заявил Макс. — Тишь-блажь в Москве, никаких шуршаний!

— Лучше мы перебздим да подстрахуемся. — И добавил задумчиво: — Не знаю. Главное, никакой информации не добыть, все что-то слышали, шепотом намекают, делают многозначительные лица! Не нравится мне все это!

А через неделю — здравствуй, страна, это я, твой дефолт!

Мужики конторы свои позакрывали, повесив объявления на дверях туманного содержания, что-то типа: «До лучших времен, целуем!» — присоединившись таким образом к общему массовому закрытию на замки всей страны. И на три дня зависли у Власова, запивая наступление новой финансовой истории страны.

— Дагестан, я каждый раз офигеваю, как у тебя это получается? — допытывался с восхищением Макс.

— А хрен знает! — пытался объяснить Власов. — Как тогда за скалой засада, помнишь? Вроде тишина блаженная, птички поют, море плещет, разведка «зеленый коридор» дала, а у меня что-то под ложечкой щелкает и на затылке волос шевелится. Верняк, жопа спереди! Так же и тут.

— Ну это ладно, это засада, ясный конь, — вступил в выяснение Федька. — А как ты фишку рубишь? Вот как ты прощелкал, что разделиться надо? Или, помнишь, отдыхать нас за границу не пускал и квартиру снимать не разрешал…

— И про магазины со складами, — перебил Макс, добавив: — Ведь если б тогда их не взяли, не поднялись бы!

— Во-во! — согласился Багор. — И про товар, который пойдет, а который не пойдет…

— И про сеть мою, и про гостиницы Багра, — добавил еще Скок.

— Здесь по-другому, — рассказывал Игорь. — Мне история мировой экономики нравится, вернее, как мужики делали самые известные и крутые капиталы. До фига научиться можно! Ну и еще держу в голове, изучаю весь рынок, изменения. Надо постоянно в теме находиться, как, что меняется экономически, — сам запутался в объяснениях не слишком трезвый Власов. — Ну и чувствую: вот это пойдет, а это не очень.

— Как чувствуешь?

— Да пошел ты, Скок! — взбунтовался Власов. — Не знаю как! Головой и жопой! Давай выпьем лучше!

— Давай! — поддержал продуктивную инициативу Макс. — За то, что благодаря тебе нас пронесло!

— Слава богу, не поносом! — поддержал тост Багор.

— Прорвемся! — пообещал Власов.

А куда денутся? Прорывались дальше!

Вперед и с песней, и без нее, «наморщив ум», как говорил один знакомый Власова.

Развивались, осваивали новые направления. Игорь приобрел весьма выгодно небольшой бывший завод продуктовой промышленности. Думал переоборудовать, сдавать в аренду, как офисы со складскими помещениями и гаражами. Походил, посчитал, посмотрел и решил: а чего бы не обзавестись собственным производством? Вложился в оборудование, специалистов, ремонт и заимел мясоперерабатывающее производство с кучей сопутствующих проблем, например необходимостью учиться в данном направлении.

А как-то зимой в две тысячи первом, сидя с мужиками на Федькиной недавно приобретенной даче, Власов неожиданно не то пожаловался, не то настроениями упадническими поделился:

— Надоело все! Остохренело!

— Ты о чем, Дагестан? — насторожился Федька.

— Да обо всем! — откровенничал Власов. — Москва суматошная осточертела, в пробках стою, психую, завожусь! Чиновники эти, политики мордатые, всем дай-дай-дай, берут, гады, и смотрят снисходительно. Я уж срывался пару раз, и что интересно: рявкнешь, намекнешь, что и другие берущие есть, и дело быстрей делается, и заискивание в глазах появляется. Видеть не могу! И шестнадцатичасовой рабочий день достал: бегаешь, как таракан беспокойный, с двумя телефонами, решаешь двадцать вопросов сразу, и ведь, гадство, не конкретные дела, а тому дай, того ублажи, этого подмажь, тому «поляну» с девочками накрой!

— Ты бы съездил куда, — предложил Федька, прекрасно понимая Власова и разделяя все его чувства.

— Да только вернулся, ты же знаешь! Две недели по Французской Ривьере катался! И что?

Телефон на ухе, факс с компом в номере! Ладка на кровати спортивной гимнастикой извивается, а мне даже трахаться не хочется!

— Может, тебе жениться, Дагестан? — двинул предложение Макс. — Влюбиться, жениться, детей завести.

— Ты уже женился, понравилось? Особенно конечная часть: развод? — в сердцах спросил Власов.

— М-да! — согласился Макс. — Зато у нас Федька — счастливый муж и отец.

— Значит, он единственный из нас, кому повезло! — разошелся в своем негодовании Игорь. — Да все бы хрень и ничего, но интерес пропал, азарт деловой! Растащило на решение мелких, каких-то мышиных вопросов, возня каждодневная!

— Это точно! — пожаловался за компанию Скок. — У меня, блин, продуктов нормальных не достать для ресторанов. Самолетом приходится из Европы да с юга привозить! Ну ладно для сети и тех точек, что разрядностью пониже, еще беру здесь. А овощи, фрукты? Это ж засада! Воняют все химией, и экспертизы не надо!

— Да сейчас вообще с этим засадняк! — вздохнул Федька. — У моей младшей такой приступ аллергии после салата капустного случился, да вы знаете! Три месяца по врачам! Не знаем, чем кормить!

— Вот, Дагестан, если тебе так все остохренело, занялся бы сельским хозяйством! А что? Новое направление, и из Москвы уехать придется! — двинул идею Макс и тут же сам ею увлекся. — Не, действительно! Что-нибудь экологически чистое выращивать. Будешь мне в рестораны и сеть поставлять, вон Федьке в семью! Да сейчас это в Европе самая модная фишка! Ты знаешь, как мои европейские поставщики за чистоту своего продукта трясутся!

— А что? — поддержал Багор. — Вот тебе новое дело, Дагестан. У нас, по-моему, вообще никто чистыми продуктами не озабочен.

— Ты что-нибудь в сельском хозяйстве шаришь, Багор? — спросил скептически подостывший Власов.

— Нет.

— Ну вот и я не шарю, и Скок не шарит!

— Ну и что? — полез активно настаивать Макс. — Надо будет — научишься! Или не так уж припекло? Шухер тут поднял: надоело, остохренело! Ты что, новую тему не поднимешь, Дагестан?

— А что, есть сомнения? — принял подачу Власов по-пацански, по большей части в шутку.

— Не, мужики, — тормознул привычно Федька, — я тут с одним аграрником пересекся по делам, так он меня загрузил по полной рассказами. У них там такая засада по делам! Сплошные убытки, невозвратные кредиты, государственных дотаций с гулькин нос, ни хрена не продать, — не покупают, говорят, не конкурентная продукция!

— Да ладно! — возбужденно спорил Макс. — Если Дагестан полезет, то у него и покупать будут, и кредиты отбиваться, и прибыль шуршать!

— Да ты хоть представляешь, какая это жопа! — завелся в ответ Федька. — На кой ему этот головняк?

— На что спорим, Дагестан эту тему поднимет? — вошел в раж Скок.

— Не, так не покатит, — осторожничал Федька, — на какой объем поставок и производства, за какой срок?

— А полный объем, скажем, большого бывшего колхоза и по всей программе — овощи, зерновые, молоко-коровы, мясо-птица, яйцо! И за пять лет!

— Это неподъемно вообще! — возмутился Федька. — За такой срок он только пукнуть в поле успеет!

— Спорим, что за пять лет поднимет и будет поставлять мне в рестораны свою продукцию! — азартом разошелся окончательно Макс.

— На что? — ответил взаимностью Федька.

— А вот на эту твою дачку, например! — дебоширил Макс.

— Лады! — согласился Федька. — А ты мне свой салон красоты, что замутил, — у меня Дианка работать просится.

— Так это ж через пять лет! — напомнил Макс.

— Вот ты его и раскрутишь за это время!

— Ладно! Ну что, забиваемся?

— Эй, на крейсере! — остановил, посмеиваясь, их Власов. — Матросам: отбой! Я еще ни подо что не подписался.

— Поздняк, Дагестан! — рассмеялся Макс. — Мы уже в азарте!