Через пять минут мы спокойно вместе с дежурным солдатом прошли в казарму. Только и требовалось, что внушить ему мысль о посещении туалета и тот получив по рации разрешение отправился в казарму к ближайшему гальюну.

Мы же следом прошли за ним и дойдя до дверей ведущих на другую часть корабля также влез в сознание прогуливающегося механика и он внезапно захотел обсудить со своим товарищем солдатом в отдыхающим в казарме возвращение новой партии отпускников.

После того как он открыл двери мы прошли в носовую часть корабля. Тут он начинал постепенно сужаться, но все равно его ширина тут была огромна как и высота надстройки над нами.

Шестнадцать этажей в которых расположились службы обслуживающие корабль и внешняя охрана вместе с авиакрылом. Тут на носу была лишь одна посадочная площадка диаметров в тридцать метров и небольшая надстройка ангар.

Из памяти пилота доставившего нас сюда я знал, что этот ангар был как раз тем что нам надо. Оставалось только подождать пока пилот отчитается о проведенном полете и поставит конвертоплан в ангар.

После он должен прийти сюда чтобы начать заниматься ремонтом шасси самолета руководителя тюрьмы. Мне даже не пришлось ему эту мысль внушать, лишь немного усилить ее чтобы он точно не передумал.

Проверив посадочную площадку на наличие различных систем при помощи духа жизни чувствующего электромагнитные поля и электричество я убедился в отсутсвии датчиков кроме самых примитивных и камер которые нас не увидят и в костюмах рейнджеров.

А потому мы сели недалеко от входа в ангар и отключили артефакт полной скрытности. Я аж облегченно выдохнул настолько артефакт нагружал мою энергосистему, что я почувствовал облегчение.

Ждать пришлось почти до заката, только после девяти вечера освободившись пилот пришел чтобы начать устанавливать новое шасси на самолет. Проскользнуть следом за ним удалось без проблем в ангар.

Кроме самолета тут была неплохая мастерская для его обслуживания. Но главное немного в стороне была дверь с биометрическим замком ведущая внутрь. И только сейчас до меня дошло, а нафига мне вообще вызывать демонов, ведь я менталист и могу заставить кого угодно сделать что угодно.

Весь корабль был в зоне моего ментального контроля. Мне только и требовалось, что перебрать сознания людей и найти принадлежащее Оласу Гвиду. Уже он то точно сможет провести нас напрямую к камере с Куэсом и уйти тихо и незаметно.

А потому вместо того чтобы взламывать дверь как я собирался ранее я сел в медитацию и погрузился в мир ментальных откликов рассылая их всем разумам на корабле проецируя изображение Оласа, кто посчитает, что это он и является тот и нужен мне.

Всего на корабле я обнаружил больше пяти тысяч разумов. Больше половины разумов были в состоянии наркотического сна. Еще около пятисот разумов в данный момент испытывали сильные негативные эмоции, внедряться и уточнять я не стал, это точно не мог быть начальник тюрьмы.

Около трех сотен разумов обладали защитой от менталистики на уровне стандартных армейских имплантов. Около трех десятков обладали более серьезной защитой такой которую я встречал в спецподразделениях. И всего у трех она была на уровне профессора Школира. А у него стояли едва ли не самые продвинутые импланты ментальной защиты.

Другой вопрос, что лично против меня эти импланты не сильно эффективны. Я на профессоре натренировался и мог обойти их пусть не моментально, но довольно быстро.

Я сразу предположил, что Олас один из обладателей самых новых и мощных имплантов. Обход защиты каждого из обладателей этих имплантов занял около пяти минут.

Сработать чисто не получилось и у всех них завтра будет жуткая головная боль, но главное импланты не смогли обнаружить проникновения. Первые двое оказались заместителями Оласа и в своих мыслях каждый из них видел себя на его месте так как Олас в ближайшие три месяца должен был уйти куда-то на повышение.

А вот третий действительно оказался руководителем тюрьмы и сейчас он играл с одним из заключенных в игру похожую на шахматы только обладающую сорока тремя фигурами у каждого и имеющую сразу три поля расположенных вертикально.

– И все таки Алек, почему ты не хочешь предоставить информацию о своем тайнике? – произнес заключенному Олас, – Ты ведь умный, можно сказать гениальный человек и должен понимать, что ты отсюда уже не выйдешь. А так может быть не тронут твою семью.

– Именно потому что я и не говорю о нем их и не трогают. А стоит мне сообщить так их всех уберут так сказать, чтобы продемонстрировать что идти против них опасно. – ответил заключенный делая очередной шаг, – И да я вновь победил, в следующий раз возьмите с собой хоть компьютер который будет вам подсказывать, а то совсем не интересно.

– Жаль, жаль. что ты не хочешь сотрудничать, – произнес Олас, – Охрана в купальню его, – в памяти Оласа я выяснил, что купальня это карцер в который каждых десять минут заполняют морской водой доверху на минуту и когда заключенный начинает задыхаться воду спускают после чего медроботник реанимирует заключенного если надо. – Я пытался тебе помочь, но на меня давят им нужен результат.

После того как заключенного увели Олас расслабился на кресле и через мгновение перестал контролировать свое тело. Немного посидев он сказал своему секретарю, что отправится в ангар посмотреть на ремонт своего самолета.

Через двадцать минут Олас добрался до двери которая нас разделяла с другой стороны и открыл дверь. Осторожно проникнув в нее мы остались подождать пока он переговорит пару минут с пилотом и после этого отправится обратно в свой кабинет.

В лифте вновь пришлось активировать левитационный артефакт чтобы не обнаружились мы раньше времени. Лифт остановился на этаже где расположена администрация тюрьмы.

Покинув лифт мы полетели следом за ним и остановились перед дверью с биометрическим замком ведущей в его кабинет. Сетчатка глаза, отпечаток пальца, образец голоса и наконец воздух выдыхаемый им для ДнК сравнения.

Только после этого мы вошли в его кабинет. Тут насколько я знал из его памяти не было никаких систем наблюдения, а потому отключил все кроме невидимости в костюме рейнджера.

Только и следовало найти Куэса и все. К сожалению никакого Куэса Смарта в системе не было. Пришлось в ускоренном режиме просматривать все три тысячи четыреста сорок три голофото мужчин заключенных чтобы обнаружить его.

– Знаешь за что сидит тут наш дорогой Куэс? – спросил я у нее.

– За что? – равнодушно спросила она у меня.

– За организацию террористического движения направленного на свержение законной власти, и сидит он тут под именем Гаджир Макоямба, кстати вот он реально был организатором террористического движения. Я еще в Торчвуде про него читал в закрытой информации. – произнес я.

– Он виноват? – спросила у меня Эля.

– Сомневаюсь, этот Гаджир начал действовать еще два года назад, тогда как когда я считывал память Куэса там никакой информации по этому поводу не было. – произнес я.

– А чего мы кстати стоим тут, а не к нему идем? – спросила у меня Эля.

– А зачем, вон Олас приказал доставить Гаджира в допросную расположенную по соседству. Правда он в наркотической коме и ему прежде чем он сможет говорить должны вколоть нейтрализатор. – произнес я.

– Что-то мне тут не нравится все больше, – произнесла Эля.

– Не тебе одной, – произнес я.

Через полтора часа Гаджир был приведен в относительную норму, по крайней мере он был в сознании, хотя его состояние здоровья оставляло желать лучшего. Отношение ту к нему явно было не самое лучшее и ранее увиденному мною Алеку через глаза Оласа тут жилось гораздо лучше.

Но так или иначе мы следуя за Оласом прошли в допросную в которой сидел Куэс. Он кстати не обратил внимания на наше появление продолжая смотреть в потолок, но я зафиксировал, что появление Оласа он взял на учет и просто решил притворяется больным на голову.

– А теперь я хочу узнать кто вы такие и что вам надо в моей тюрьме, – внезапно произнес Олас, а меня выкинуло из его сознания. – Тут в допросной нас никто не услышит, но стоит мне потерять сознание или вновь контроль над телом сигнал тревоги сразу уйдет и меньше чем через минуту тут будет охрана. Я жду ответа. – посмотрел он примерно в нашем направлении, то есть он нас не видел, но чувствовал. Внимательно всмотревшись в него магическим зрением я понял свою ошибку. Он не был одаренным, он был псиоником, то есть менталистом не использующим магическую энергию. Это были очень, очень редкие разумные. Анкель говорил, что известно всего о пяи псиониках за все время, они не были сильны, но поскольку магами не являлись могли незаметно пробраться куда угодно.