Пройдясь по уцелевшим помещениям я собрал все самые ценные вещи, может хоть что-то нам пригодится потом. Хотя особо и ценных вещей тут не было. Ну не назвать же кожаный охотничий костюм особо ценным? Разве, что арбалет который лежал в шкафу с костюмом был интересен.

Он явно не предназначался для охоты, точнее для охоты на животных. Этот Арбалет был длиной всего в полторы ладони и он легко взводился одним касанием пальца из-за нанесенных рунн на корпус.

Болты были очень небольшим всего в два пальца длиной, на конце болта так же была нанесена рунная вязь. Что она означает я не совсем понял, но руны отрицания и жизни я разобрал.

Что интересно арбалет для своего использования требовал наличие магического дара, когда берешь его в руки он немного брал энергии от использующего для своей работы. Очень интересная конструкция в целом, когда будет свободное время можно будет разобраться подробней. А пока я спрятал арбалет для скрытного ношения во внутренний карман плаща. Вещь однозначно полезная ведь пистолет то теперь у меня был полностью бесполезен.

После окончания поиска хоть чего-то интересного в уцелевшей части таверны я решил немного перекусить, а то ведь уже больше пятнадцати часов прошло с того момента как я ел в последний раз, а тут еще и личина сосала жизненные силы из организма для своего поддержания.

Получалось, что я должен есть вдвое больше чем бывший обладатель такой внешности иначе на поддержание будут как раз таки тратится жизненные силы. Уменьшать себе срок жизни не хотелось, так что пора и перекусить.

Голод мягко говоря был у меня очень даже приличный, я уже с гастрономическим интересом посматривал даже на деревянную мебель, так что едва я обнаружил пищу, то понял, что прежде чем не наемся ничем другим заниматься не буду. Пробуждение все еще спящего Анкеля подождет.

А вот Старлу я и вовсе будить не буду пусть этим занимается сам Анкель после своего пробуждения, она меня откровенно говоря немного пугает. Хоть и вроде бы союзник для нас в этом деле, но как-то стремно поворачиваться к ней спиной.

На обед прекрасно пошло копченое мясо срезанное со свиной ноги в подвале. Закусывал мясо я слегка выцветшим хлебом срезая плесень ножом. А запивал я все пивом также из запасов таверны.

Но чтобы мне не стало плохо от такой пищи после еды я не забыл выпить пару глотков зелья исцеления, после чего влил в горло Анкелю остаток из фляги. Сон у Анкеля был вызван магией и пока присутствовал Звойнич я видел небольшую паутинку на его энергетическом теле.

Когда Звойнич ушел паутинка исчезла, а значит он заклинание снял, но Анкель так и не пришел в себя, как мне кажется сейчас у него был очень глубокий сон. Я даже рискнул попытаться проникнуть к нему в сознание, но в ответ получил ментальный удар такой силы, что едва уже сам не потерял сознание.

Все же магистр это не обычный маг, он и во сне прекрасно поддерживает защиту своего сознания. А может это и вовсе было нечто автоматическое, но мне и так этого хватило чтобы не лезть больше в его сознание.

Поскольку зелье исцеление обладает бодрящим эффектом я и решил использовать его в качестве средства пробуждения Анкеля. Можно и просто воду вылить на лицо, но я бы после такой побудки был бы злым.

Так что зелье исцеление полностью оказалось поглощено Анкелем и я стал ждать результата. А уж если это не поможет то можно будет воспользоваться и другими способами побудки.

Можно будет попробовать разность температур, прислонится одной рукой объятой пламенем и второй излучающей настоящую зимнюю стужу. Но моим кровожадным замыслам не удалось сбыться, уже через минуту после приема зелья когда я раздумывал с чего лучше начать с огня или стужи Анкель дернулся и открыл глаза.

Первые несколько мгновений он не понимал где находится, а потом прежде чем хоть что-то сделать окутался магическими щитами высокой мощности. Из-за щитов в магическом спектре Анкеля и не рассмотреть было.

— С добрым утром, — произнес я с ухмылкой смотря на Анкеля.

— Где он? — спросил вскочив с кровати Анкель.

— Отправился к себе вместе с нашими денюжками и сказал завтра с утра к нему наведаться, а чтобы мы не сбежали, он заблокировал пространственную магию во всем городе. — ответил я.

— Сколько? — произнес Анкель.

— Что сколько? — спросил я у него не понял сначала.

— Сколько он потребовал с тебя? — произнес учитель.

— Двадцать тысяч золотых за смерть шамана, мастеров меча, слуг и за повреждения брусчатки. Дом ты должен будешь построить новый. А чего я рассказываю, он приказал мне все записать. — произнес я и протянул лист пергаментной бумаги куда я все записал специальной магической ручкой.

— И ты согласился на все это? — недовольно произнес Анкель прочитав весь список, ведь большую часть работ выполнять будет он лично. Мне там вообще отводилось только на все время работы Анкеля быть помощником в городском суде и помогать разбирать дела при помощи менталистики.

— Знаешь, он был очень убедителен, — произнес я вспоминая когда я только хотел помыслить о том, что тот или иной пункт списка можно убрать, как начинал ощущать на себе давление силы архимага.

— Опять этот старик за свое, — устало сел на кровать Анкель, но практически сразу вскочил схватившись за зданицу. Он не заметил, что сел на Старлу, а та как раз проснулась и только притворялась, что спит и долбанула молнией в зад учителя.

— Смотри куда свою жопу мостишь, — произнесла Старла. Вставая следом за Анкелем с кровати. Сейчас она в магическом спектре выглядела куда как тусклее чем ранее, видимо участие в магическом ритуале с Звойничем было весьма затратным для нее.

— Могла и просто сказать, — произнес Анкель обернувшись и рассматривая дырку на своих своих штанах, кожа не выдержала молнии и теперь на копчике была дыра.

— Нет, не могла. Я теперь могу всем рассказывать как великому демонологу дала молнией в зад и мне за это ничего не было, — произнесла Старла после чего рассмеялся громко. Было видно, что у нее был отходняк, не каждый день участвуешь в обезвредивании артефакта стратегического класса сравнимого по мощности с тактической ядерной бомбой. Мне тоже было не по себе, а потому и я присоединился к смеху Старлы, вначале Анкель слегка обиженно на меня посмотрел, но потом и сам улыбнулся.

— А это мы посмотрим, будет или нет, — произнес усмехнувшись Анкель и материализовал у себя в руке плетку из воды. Старла сразу перестала смеяться и даже успела поставить защиту, но в момент перед тем как плетка соприкоснулась с защитой она превратилась сначала в ледяную, а на ледяной появились руны которые вспыхнули при соприкосновении с щитом Старлы и плеть прошла свободно через него в паре миллиметров от лица остановившись и расплескав вновь превращенную в воду плеть по лицу.

— Анкель, ты совсем поехал головой использовать пробойник в такой ситуации? — спросила ставшая серьезной Старла.

— Не люблю когда надо мной смеются, — произнес Анкель, — Теперь ты не сможешь сказать, что я оставил безнаказанно твою выходку. А значит и репутация моя не пострадает.

— Хорошо поигрались и хватит. Я свое дело сделала и могу уходить, — произнесла Старла. — Старик явно сегодня в хорошем настроении и совсем ничего не задал мне в отличии от некоторых, — ехидно произнесла Старла и встала с кровати. Но не успела она сделать и шага как в комнате появилось умертвие.

— Хозяин просил провести вас после пробуждения к нему, — произнесло умертвие и схватив Старлу за руку исчезло из помещения.

— Это что за нафиг? — спросил я у Анкеля.

— Ты думаешь почему сюда особо никто не суется. Одно дело сдохнуть выполняя задание, другое попасться этому старику Звойничу. Половина его немертвой охраны состоит как раз таки из таких попавшихся. Не смогли при жизни компенсировать разрушения? Не беда и после смерти послужат на благо архимага. — произнес Анкель.

— Раньше я немного по другому его представлял из твоих рассказов, — произнес я.

— А раньше он и был другим. Но еще лет за тридцать до войны с ним что-то случилось и он сильно изменился. Теперь вот такой уже почти пол столетия. Никто не хочет косячить перед ним поскольку это очень дорого встает. — произнес Анкель, — Ладно нам еще повезло смогли от большей части его требований откупиться, но нам тут минимум две недели сидеть. Он специально придумал задания по наименее развитой из четырех основных у меня стихий.