Значительно труднее пришлось войскам в Белостокском выступе. На земле у немцев не было такого превосходства в силах перед фронтом 10-й армии, они рассчитывали сначала окружить скопившиеся на этом участке наши войска и только потом разгромить получившийся «котел». И основные потери Красная Армия здесь несла от налетов авиации противника. Но и тут, вовремя получив указания, переданные из штаба 4-й армии с помощью уполномоченных из НКВД, командование смогло организовать противодействие, наладить прикрытие собственных аэродромов, не увлекаясь пока попытками наносить бомбовые удары за линию государственной границы.

В течение всего дня самоходки бригад оказывали огневую помощь обороняющимся частям, выбивали вражескую артиллерию по засечкам радиолокаторов и по целеуказаниям, получаемым с беспилотных аппаратов.

Некоторое беспокойство у Ледникова вызывали как раз потери среди этих очень полезных самолетиков, достигших уже тридцати процентов. Самым обидным было то, что большинство из них было сбито или пилотами наших же ВВС, или пехотинцами, увидевшими не так высоко надо собой что-то совершенно им незнакомое.

Но это можно было пережить, гораздо большее беспокойство генералу доставляли не совсем вразумительные распоряжения, запросы и приказы, так и сыплющиеся из Минска, от Павлова, и из Москвы, от Тимошенко.

Учитывая, что на юге и севере дела обстояли гораздо хуже, практически в точности повторяя нашу реальность, посовещавшись по защищенной линии с Веткачем и Соломенцевым, Лаврентий Георгиевич решил обострить ситуацию в собственном тылу. Согласовав предстоящий план действий на следующий день с командирами бригад, он начал следующий этап легализации, на более высоком уровне.

Переговорив наедине с Коробковым, он договорился об истребительном прикрытии из четверки «ишаков» и двойки «мигов» и вызвал с базы «вертушку». После чего, загрузившись на борт в сопровождении отделения спецназа и сразу десятка местных чекистов, приказал взлетать. Вертолет взял курс на Минск…

– Мой фюрер, наступление происходит почти в точном соответствии с нашими планами, хотя, как мы и предполагали, уже появились расхождения. Группа армий «Юг» продвинулась на территорию большевиков даже дальше, чем мы ожидали, сопротивление противника хаотично и разрозненно. Армии северного направления в целом достигли тех рубежей, которые им были установлены. Несколько запаздывает их правый фланг, что связано с самовольными действиями фон Бока, который прекратил движение своих дивизий, намеченных в помощь группировке, наступающих на Прибалтику и Ленинград. – Кейтель перевел дыхание и замолчал. Докладывать оставшуюся часть сводки у него не было ни малейшего желания.

Но желающих заменить его в роли гонца, приносящего плохие вести, не находилось, а откладывать ознакомление Гитлера с результатами начала операции «Барбаросса» он не рискнул. Оставалось только не детализировать, надеясь на то, что положение еще можно исправить и завтра из штаба фон Бока поступят более приятные сообщения.

– Группа армий «Центр» встретила неожиданно сильное сопротивление противостоящих частей русских, понесла совершенно незапланированные потери и не смогла практически нигде на своем участке фронта развить успех. Поэтому фельдмаршал начал перегруппировку, перебрасывая войска своего левого фланга к югу.

– А где Гудериан? Где его хваленые «Панцеры»? Где обещанные мне прорывы русского фронта? Расскажете мне, что Сталин успел втайне возвести на новой границе свою «линию Мажино» и теперь Гейнц опять будет вопить о необходимости искать лазейки среди фортов? – Гитлер умел быстро заводить себя, подавляя окружающих своей энергией, хотя это больше помогало с политиками, чем с военными, от которых требовался вполне конкретный результат. – Пусть он не выдумывает отговорки, а занимается своими прямыми обязанностями, мне необходимо в кратчайшие сроки доказать всем, что нашу победоносную армию неспособен остановить ни один противник!

Дальнейший монолог рейхсканцлера все дальше уводил присутствующих от темы доклада. Кейтель с облегчением понял, что требовать от него подробности сегодня уже не будут.

А они, эти самые подробности, отнюдь не радовали. Полностью потеряна связь со штабом Гудериана, руководство Люфтваффе о происходящем рассказывает очень уклончиво, сообщая о каких-то невероятных вещах и очень туманно говоря о своих достижениях. Единственная совершенно точная информация была о сверхтяжелых орудиях «Адам» и «Ева», переброшенных поближе к Бресту, исходя из возможного применения их мощных снарядов против крепостных сооружений. Так, оказалось, что обе установки уничтожены артиллерией русских, оказавшейся дьявольски точной и дальнобойной. О присутствии орудий с подобной дальностью стрельбы в данном районе абвер даже не упоминал!

Пообещав себе, что Канарис за это еще заплатит, Кейтель вернулся к речи фюрера, который явно собирался заканчивать.

Успокоившись, Гитлер даже не вспомнил начала разговора, настолько был заворожен перспективами, которые только что развернул в своем пылком монологе. Решив не портить себе настроение общением с этими тупыми вояками, он их отпустил. С удивительным единодушием генералы поспешили распрощаться и покинуть кабинет вождя.

Обер-лейтенант Рудель закончил предполетную проверку и начал выруливание на старт вслед за командиром Эвальдом Янссеном, который вчера назначил его своим ведомым. Теперь у Ганса Ульриха появился реальный шанс доказать, что предвзятое отношение к нему командира группы ничего не стоит.

Ju.87 взревел двигателем на взлетных оборотах и устремился вслед за самолетом ведущего навстречу еще низкому солнцу.

Сбор группы над аэродромом, построение в походный порядок, и пикировщики берут курс вдоль железной дороги на Гродно, где эти пехотные черепахи завязли в пригородах, взывая о помощи к небесам, то есть к ним, пилотам непобедимых Люфтваффе. Ну что же, сегодня у него, Руделя, есть все возможности оказать помощь своим солдатам и доказать всем зазнайкам и чинушам в погонах, кто является настоящим пилотом пикирующего бомбардировщика!

К сожалению обер-лейтенанта, о его грандиозных планах совершенно ничего не знал командир экипажа ударного вертолета, летящего сейчас в тридцати километрах южнее строя «юнкерсов» над самыми верхушками деревьев. Еще ночью эскадрилья ударных вертолетов из бригады Соломенцева, с приданными к ним в качестве сил ПСС Ми-171МВН, перелетела на один из аэродромов в расположении десятой армии.

Во вчерашнем разговоре с Ледниковым комбриги приняли решение один раз использовать свои вертолеты в качестве мобильных средств ПВО. Устраивать воздушные бои с немецкими самолетами вертолетчики не собирались, но вот побыть в качестве перехватчиков для уничтожения огибающих расположение 10-й армии самолетов противника попробовать было можно. На пилонах «вертушек» висели по две «иглы» для самообороны и по две управляемые ракеты новейших модификаций.

Поднявшийся более часа назад с взлетного поля, Ка-52, вместо ракетного вооружения несший лишь подвесные баки с керосином, выписывал восьмерки на сверхмалой высоте, иногда делая подскоки метров до пятисот, с помощью радара обозревая местность в радиусе семидесяти километров.

За прошлый день компьютеры баз и их операторы хорошо потрудились, сводя в базу данных сведения о воздушных и наземных целях, появляющихся в зонах досягаемости радаров всех постов и боевых машин. Их классифицировали, вводили в память, и теперь не составляло труда определить, что именно появилось на экранах.

Стрелок-оператор «камова» быстро опознал появившиеся на пределе обнаружения цели – сразу три девятки «Штук», следовавших курсом в сторону Гродно. Восьмерка «милей» взлетела и на предельно малой высоте устремилась на перехват. С современными им самолетами такими экспериментами заниматься не следовало, но сейчас все шансы были на стороне пришельцев из будущего – ведь будущие жертвы даже не подозревали, что они на прицеле.