Вот только один «герой» — тот, что пожирнее — не желает на самом деле погибать. Хотя я отчаянно хочу спасти женщину и ребенка, пусть даже они мне незнакомы. И постараюсь помочь — но не ценой собственной жизни и жизни совсем еще пацана.

— Продолжай наблюдать — велю я — Если чертовые твари вломятся в кабину — сразу говори. А я пока огляжусь…

— Хорошо! — голос Артема дрожит, но не от страха — его разум захлестнул цифровой адреналин.

Мой взгляд, словно больной на всю голову горный козлик, заскакал по каменистому склону, пытаясь найти хоть что-нибудь. Что именно? Да я сам не знал. Просто шарил взором по камням и кустам с безумной надеждой на удачу — а вдруг наткнусь глазами на большую артиллерийскую пушку готовую к выстрелу и с табличкой над лафетом: «уже нацелено! Стреляй!». Мечты, мечты… раньше мечтал о еще большем экране, теперь мечтаю об оружии,… как же сильно я изменился?

Камень!

Я раз пять скользнул взором по этому булыжнику, нависшему над дорогой, метрах в пятнадцати в стороне от разыгрывающейся драмы у грузовика. Большущий каменюга округлой формы, серый и тяжелый. Мне сразу вспомнились все многочисленные просмотренные фильмы и сериалы, где герои заманивают врага под камень, дружно налегают на камень мускулистыми плечами и вуаля! Враг раздавлен в лепешку, а добро торжествует очередную победу. Но как оказалось, Ковчег живет не по киношным законам! Злые враги не стали ждать пока добрые герои обсудят будущий план, добегут до камня и придумают, как привлечь злыдней. Ибо враги Ковчега не строили злых умыслов по порабощению мира — наши враги, судя по всему тупо хотели жрать.

Скрежет металла и предостерегающий крик Артема раздались практически одновременно.

Нижняя тварь, «лошадь из ада», таки проделала дыру и сейчас рьяно вспарывала тонкий корпус кабины, норовя добраться до дико закричавших жертв. Через большие проемы для стекол можно было бы забраться куда быстрее, но видимо мутанты до этого не додумались. И своим тупым напором не оставили нам выбора.

— Пошли — с тоской выдохнул я — Только держись за мной!

— Надо их спасти! Спасти! — тихонько твердил Артем, держащийся за рукоять мачете обеими руками.

Лишь бы меня не задел лезвием ненароком. А вообще — правильным парнем растет. Но несколько рисковым…

— Камнями! — прохрипел я еще сильнее севшим голосом. Из горла едва-едва вырвалось сипение.

Впервые настолько дикая и страшная ситуация.

Монстров я до этого видывал. Таких же жутких. Но тогда со мной рядом всегда были надежные товарищи, а сейчас только подросток с мачете. К тому же, что самое главное — мне не приходилось раньше стоять перед выбором — спасать или убегать.

Ольга была надежно защищена металлическими воротами.

Другая в бутылке как за стеклянной стеной. С такой-то бутылкой…

А сейчас перепуганные крики доносились из кабины грузовика что очень сильно смахивала на консервную банку с рыбой в томате. Так же легко вскрывалась и столь же много вкусностей содержала внутри.

— Давай! — мотнул я головой, поднимая руки с увесистыми булыжниками. Дробовик висел за плечом — Н-на!

Силой ни я, ни Артем обделены не были. Умчавшиеся к монстру камни ударили без промаха и очень сильно — судя по странному вибрирующему вою раздавшемуся из раззявленного слюнявого рта ужасного наездника. В воздухе взметнулись щупальца, по земле шлепнули лишенные панциря клешни.

А затем вся живая громадина неуклюже развернулась к нам.

— Избушка-избушка… — булькнул я, не в силах сдержать истерического смешка.

— Повернись к грузовику задом, а к нам передом — подхватил Артем, посылая еще один камень в цель.

Рев! Сидящая на своей уродливой лошади «рыба-капля» зачавкала пастью, забила щупальцами, пару раз долбанув и «омара». Нижний же монстр был какой-то… флегматичный, что ли? Тихий такой… хотя и по нему попал один из брошенных мною камней.

— Избушка-радио-мутушка… — продолжил я, метая длинный заостренный каменный обломок смахивающий на толстую и короткую сосульку.

— Отхвати в рыло! — завопил подросток.

— Ну, это уже не стихи…

— Зато прямо в глаз ей влепил!

И точно… «рыба-капля» забесновалась еще пуще и окончательно забыла о раскуроченном грузовике, откуда не доносилось больше ни звука. Сдвоенный монстр шатнулся, переступил тонкими лапами и дернулся вперед… примерно со скоростью «жирдяя домашнего», как я всегда оценивал свою скорость там, в реале. То есть скорость не впечатляла. И еще очень уж особенно бросалась в глаза разница между быстротой щупалец и клешней по сравнению с едва-едва ступающими ногами. Будто торс стремительного богомола приклеили к улиточному «шасси» и получившийся «гибрид» отправили восвояси — иди и живи, мол, как сможешь.

— Пятимся! — с облегчением выдохнул я, делая шаг назад — Следи за щупальцами!

— Хорошо! Попал! И еще попал!

Мы медленно пятились, продолжая то и дело нагибаться и подбирать камни — обстрел не прекращали. Почти непрерывный огонь. И медленно ползущая вверх усталость. И я опасался, что тварь может приберегать какие-то опасные сюрпризы — ведь как-то она сумела загнать тех двоих в ловушку, несмотря на свою черепашью скорость.

Вот только видимого эффекта я не замечал — камни хоть и врезались в здоровенную тушу с приличной силой, но монстр как пер вперед после десятого булыжника, так и продолжал плестись с той же скоростью и злобой после пятидесятого. Лишь бы не было сюрпризов…

— Э-э-э-эй! — заорал я что есть силы, стараясь перекричать надвигающееся на нас чудовище — В грузови-и-ике-е-е! Выбирайтесь оттуда! И наверх, к вершине! Слышите?! Эй! Слышите?

— Да-а-а! — тоненький писк мог едва-едва был слышен, словно у кричавшего от страха горло передавило — Не може-е-ем! У Илии ноги еще не отросли-и-и!

— Вот мать его перетак! — заревел я — Артем! Оббегай эту тварь кругом! Только широким, очень широким кругом, чтобы щупальце не зацепило! И к грузовику давай. Вытаскивай из грузовика кто там есть и вместе с ними наверх дуй, к вершине!

— А ты, дядь Жир…

— Давай! И камни бросать не вздумай когда побежишь! Внимания к себе не привлекай… все, пошел! Вниз по склону, затем круто поворачивай и к машине. Пошел!

Бросив мне оставшийся увесистый булыжник юркий подросток зачем-то пригнулся словно спринтер и рванул с места, лихим прыжком преодолев метра три крутого склона. Я продолжил пятиться, видя перед собой лишь чудовищное деформированное «лицо» монстра-наездника и слепую харю его «лошади».

Бросок… бросок… рев… удар щупальцем об разбитый асфальт…

Бросок… бросок… рев… мощная клешня хоть и без панциря шутя сбрасывает со своего пути камень размером с легковую машину…

Если я сейчас угожу ногой в трещину и застряну… мама… лучше об этом даже не думать. Но оборачиваться я не забывал и подмечал каждую трещину и разлом, а заодно и метательные снаряды.

Сколько страшных метров я так преодолел, отступая от абсолютно тупого монстра? Никак не меньше двухсот… и с каждым метром я словно год жизни терял, быстро нарастала паника, хотелось все бросить и убежать — но нельзя! Кто знает что там за этой тушей монстра происходит?! Вдруг не получилось у Артемки… нельзя, нельзя отступать, надо продолжать отвлекать ублюдочное творение неведомого игрового дизайнера. А еще очень сильно хотелось сорвать с плеча дробовик и высадить прямо в склизкую морду все патроны — чтобы брызги студня во все стороны разлетелись! Но толку? У меня же на гранатомет за плечом.

— Дя-а-адь Жирдя-я-й! — звонкий крик Артем донесся сверху — Все-е-е-е! Уходи-и-и!

Уф… я ощутил внезапное просветление,… так расслабился,… что забыл о примеченной трещине и угодил-таки в нее ногой! И шлепнулся на свою глупую жирную задницу! Да еще как шлепнулся! Но тут же подскочил, словно ошпаренны, й с невольным хриплым взревыванием, и метнулся вниз по склону, наградив наступающий на меня живой танк еще двумя ударами камней. Нельзя ломиться прямиком наверх. Надо бы сначала «спустить» тварь как можно ниже по склону, а затем уже уходить в отрыв.