— То, чего мы достигли? — возразил командующий. — Ты как будто бы тоже способна на такие отношения. Этот сокол здесь не случайно.

Уна понимала, что рискует, привлекая внимание Варнела к своей боевой птице, оставив ее в своей комнате, но ее связь с соколом слишком хорошо известна в отряде Тарлаха и среди ее собственных людей и в любом случае будет замечена. И тогда ее обвинят в сокрытии.

— Солнечный Луч последовала за мной после того, как ее воин соединился с другим соколом в твоем лагере прошлой осенью. Не знаю, почему она избрала меня. Я даже не знала, что такое возможно, но я рада ей и теперь ни за что не расстанусь. Она несколько раз спасала мне жизнь во время осады, — добавила женщина. Голос ее смягчился.

— А ты ее?

— Да, мне посчастливилось несколько раз помочь ей.

— Не нам оспаривать выбор сокола, — грубовато признал он немного погодя.

Потом командующий кивнул, словно про себя.

— Крылатым нравятся ваши высокогорья, они уже дали понять, что согласны здесь поселиться. Местность нравится и моим воинам, она даже лучше той, что мы потеряли. Если я соглашусь, очень многие захотят сделать ее своей. Но меня больше беспокоят другие поселенцы, которые нам необходимы.

— Я понимаю, что ты мало знаешь о женщинах-сокольничьих, но одна из них с тобой.

Правительница долины напряглась.

— Она мой друг и оказала нам большую услугу…

Варнел нахмурился.

— Мне об этом рассказывали. Вы с вашим наемником как будто сомневаетесь в моей чести.

— Только потому, что с этим связана наша честь, — спокойно ответила У на.

— Ей не причинят никакого вреда, но я должен расспросить ее. Нет смысла продолжать переговоры и рисковать положением Горного Сокола, если нас не поддержат деревни.

Уна в знак согласия наклонила голову.

— Ее приведут к тебе, когда захочешь.

— Капитан сказал, что некоторые из ваших женщин могут согласиться временно присоединиться к нам. Ты думаешь, это возможно?

Уна не скрывала своего удивления.

— Я не думала над такой возможностью, — призналась она.

Она задумалась. Желание детей, стремление продолжить свой род в Морской Крепости может оказаться недостаточным, чтобы преодолеть обычаи и ожидание теплых взаимоотношений, хотя Тарлах, кажется, с этим не согласен. Сокольничьи, мужчины и женщины, привыкли к временным союзам для продолжения рода, но ее люди сочтут такое положение унизительным, особенно сейчас. Они знают себе цену с тех пор, как по Верхнему Холлеку пронеслись Псы Ализона. С другой стороны, преимущественно женский гарнизон Морской Крепости установил близкие связи с отрядом наемников во время осады и незадолго до нее. Возможно, и между отдельными сокольничими и женщинами возникло какое-то сближение или интерес.

— Возможно, что-то выйдет, — медленно сказала она, — хотя я бы не стала ничего обещать заранее и давать вам надежду.

В этот момент сокол командующего, который во все время разговора внимательно наблюдал за У ной, издал резкий короткий крик и перелетел ей на плечо. Вцепившись когтями, он принялся нетерпеливо тянуть женщину клювом за воротник.

Правительница долины оставалась совершенно неподвижной, хотя отчетливо сознавала, что острые, как бритва, когти и клюв всего в нескольких дюймах от ее кожи, и с ужасающей ясностью видела мысленно, какой вред они могут причинить. В боевой птице не было гнева, и два собственных товарища Уны не встревожились, хотя проявляли открытое недовольство поведением птицы.

Славе Неба потребовалось несколько мгновений, чтобы отыскать цепочку под одеждой и вытащить наружу благословенный амулет Гунноры и серебряного сокола.

Варнел посмотрел на сокола, потом взглянул в лицо женщине. Глаза его жгли, как разгневанные звезды.

— Ты знаешь, что это такое, женщина?

— Конечно. — Уна заставила себя говорить спокойно, хотя знала, что в нескольких секундах, возможно, ее смерть и смерть Тарлаха. Она поняла, что главнокомандующий узнал талисман и понял, кто изготовил его. — Это талисман сокольничего. Его нельзя отобрать у меня силой, обманом или угрозой, и обладание им дает мне право обращаться к любому сокольничему или отряду сокольничьих за помощью, если только исполнение мой просьбы не порочит их честь. К этому я еще никогда не Обращалась, — добавила она. — Отряд Горного Сокола помогал нам и без этого.

— Если ты все это знаешь, амулет должен быть получен тобой в подарок, а не просто случайно найден.

— Естественно. Я поняла бы, что это работа кого-то из вашего народа, и вернула бы его. Твоя птица проявила полное незнание правил вежливости. Прошу тебя приказать ей вернуться на насест.

Главнокомандующий пожаловался:

— Все соколы способны чувствовать присутствие талисмана, и мой товарищ решил, что мне это будет интересно. Его удивило присутствие у тебя талисмана. Тем не менее, я прошу прощения, госпожа. Ты явно имеешь право носить его, так как он согласен оставаться у тебя.

Однако он еще несколько секунд внимательно разглядывал женщину. Потом направился к двери. Снаружи ждал Руфон, чтобы служить госпоже или ее прославленному гостю.

— Пригласи к нам капитана. Мне нужно поговорить с ним.

Увидев свой талисман на груди женщины, Тарлах почувствовал, как замерло у него сердце. Однако он только отдал приветствие и ждал, пока заговорит его командир.

— Это твой? — без всякого предисловия спросил Варнел.

— Да. — Талисман принадлежит тому, кто его сделал, и владелец никому, даже главнокомандующему не обязан о нем отчитываться. — Я уже заменил его. — Хотя у сокольничего может быть только один талисман, воин имеет право изготовить другой, если первый потерял или подарил. Впрочем, оба эти события случались крайне редко.

Командующий переводил взгляд с одного на другую.

— И все равно это небольшое возмещение за долину, — наконец обратился он к Горному Соколу, — хотя, кажется, она понимает значение этого дара. — Он взглянул на Уну. — Ты мудра, что носишь его скрытно. Многие удивились бы такому дару, особенно в наших нынешних обстоятельствах.

— Поэтому я и прятала его и так рассердилась на твоего сокола, — ответила Уна, пряча и талисман, и амулет Гунноры в привычное место.

Поверил им Варнел или нет, но он оставил эту тему, к величайшему облегчению своих собеседников.

— Если на мои остальные вопросы я получу такие же удовлетворительные ответы — а я верю, что так и будет, — я поддержу соглашение, которое вы заключили.

Он поднял руку, предупреждая слова благодарности.

— Возможно, вам не следует торопиться с выражением благодарности. Нас всех впереди ждет трудное время, даже тебя, Уна из Морской Крепости, но тяжелее всех придется Горному Соколу.

— То, что нужно выдержать, я должен буду выдержать, — мрачно, но решительно ответил Тарлах.

— Это верно, но я позабочусь, чтобы ты был вооружен на случай необходимости. — Он увидел изумление офицера. Глаза командующего сверкнули, — Мало толку капитану спорить с командующими, даже у нас, где одобряются всевозможные обсуждения. Посмотрим, как это будет на тебе выглядеть.

Говоря, он снял свой плащ и набросил его на плечи Горного Сокола. Плащ был черный, как все плащи сокольничьих, но подбит серебром.

Уна увидела, как взволнован Тарлах, и повернулась к главнокомандующему за объяснением, о котором уже догадывалась.

— Это плащ командующего, госпожа, — сказал ей Варнел. — Обычно его не носят за пределами нашего лагеря или Гнезда, но ты — наш союзник и должна знать, какой властью мы обладаем.

— Очень хорошо сделано, главнокомандующий, — ответила Уна. Теперь правительница долины позволила проявиться своей гордости. Она показала, как и она, и жители ее долины ценят этого человека, чей меч она наняла. И теперь ей можно показать, что она рада его возвышению.

— Никто в нашей истории не заслуживал этого больше, — согласился Варнел.

Тарлах опустил глаза, первые мгновения возбуждения миновали.

— Я командую всего лишь отрядом в пятьсот человек, лорд, сейчас даже меньше. Это очень далеко по численности от колонны.