– Спасибо. Такого облегчения я не получила, даже когда напилась с Мэвис.

– Вам просто повезло. Этот мужчина любит вас всем своим существом, до самых кончиков пальцев. А это озна­чает, что вы можете его сильно ранить и оскорбить. Но не советую вам этим злоупотреблять. Бросьте все и поговори­те со своим мужем!

– Я так и сделаю.

– А мне пора возвращаться на работу. – Мира подня­лась. – Я собираюсь сегодня пораньше закончить с дела­ми и отправиться домой, чтобы зверски наброситься на своего мужа.

Глядя на Миру с восхищением и благодарностью, Ева подошла к двери проводить ее.

– Знаете, доктор?

– Да.

– Ваши «материнские» наставления – это было жес­токо, но правильно.

– Мне они тоже доставили удовольствие. До свида­ния, Ева.

Как будто заново родившаяся, Ева влетела в свой ка­бинет и приказала Пибоди и Макнабу сделать перерыв минут на двадцать. Но когда Макнаб направился к стоя­щему в углу кофейнику, она набросилась на него:

– Только не здесь! Отправляйтесь куда угодно – в столовую, в гостиную, на кухню… Мне нужен покой. И не вздумайте отправиться в спальню! – добавила она, увидев радостный блеск в глазах Макнаба.

Сначала Ева позвонила Фини и предупредила, что, ес­ли ее вызовут к начальству, он должен быть готов пойти с ней. Затем она села за компьютер и приказала ему выяс­нить вероятность совершения убийств капитаном Эйлин Рот.

Пока компьютер обрабатывал данные, Ева с удивлени­ем отметила, что чувствует себя просто великолепно: бод­рой, полной сил и желания действовать.

Она подумала о Рот, пытаясь представить ее профес­сиональную и личную жизнь. Первое ей удалось, второе – нет. «Со мной такого случиться не может!» – решила Ева.

Наконец компьютер выдал ответ – вероятность совер­шения убийств капитаном Эйлин Рот составляла 67, 3 про­цента.

«Мало, – подумала Ева, – но все же кое-что!»

Она ввела в компьютер новые данные: капитан Рот за­мечена в злоупотреблении алкоголем, она переживает се­мейный и финансовый кризис. Кроме того, упомянутая Рот знала о том, что жертва работает в «Чистилище», и бы­ла на месте преступления за несколько недель до проис­шествия.

Дополнительные данные позволили поднять уровень вероятности до 80, 1 процента.

«Ну вот, это уже совсем другое дело! Теперь вы одна из главных подозреваемых, капитан! Кто у нас еще в этой компании?»

Прежде чем Ева успела встать со стула, зазвенел теле­фон.

– Это Мартинес, – послышался голос в трубке, заглу­шаемый звуками городской улицы. Мартинес явно звони­ла не из кабинета.

– У тебя есть что-нибудь для меня?

– Я нашла пробелы в документах – пробелы, которые не совпадают с моими собственными записями. Я все про­верила-перепроверила, но не смогла установить, кто это сделал. Ясно одно: кто-то серьезно поработал с протоко­лами и рапортами, убрав какие-то записи.

– Пришлите мне копии всех документов. У меня есть друг, который сможет хорошенько в них покопаться. У не­го удивительный дар находить то, что скрыто от других.

– Мне бы не хотелось посылать такие вещи по элек­тронной почте в управление.

– Пошлите их мне домой, – сказала Ева и продикто­вала свой личный электронный адрес. – Если вам пона­добится связаться со мной, звоните только домой или на мобильный телефон. Не играйте в героя – и никому не верьте!

– Я не верю даже вам.

– Отлично, – пробормотала Ева, положив трубку. – Только так у тебя есть шанс выжить.

Ева проверила записи Пибоди и обнаружила в них до­казательства, которые прибавляли еще три процента веро­ятности того, что преступления совершены кем-то из Сто двадцать восьмого. Потом она вызвала на экран компью­тера фотоматериалы, пролистала их и, улыбнувшись, оста­новилась на одной фотографии. «Джереми К. Вернон… Что-то мне не нравится твое лицо! Давай-ка посмотрим на тебя поближе».

Ева просмотрела материалы по его финансовому по­ложению и обнаружила кое-что интересное. Она стала усложнять задания компьютеру, но результат оставался прежним. Ева все еще пыталась найти какую-нибудь за­цепку в его биографии, когда в кабинет вернулась Пибоди.

– Вы знаете, что у вас на обед паэлья? Паэлья с кре­ветками! Никогда не ела паэлью.

– Хм… – Ева даже не обернулась. – Включи другой компьютер и скопируй материалы на детектива Джереми Вернона.

– Вы что-то нашли?

– Да, кое-что есть. Как по-твоему, часто ли полицей­ские открывают банковские счета в других городах? – На этот раз она подняла голову и посмотрела на Пибоди за­думчивым взглядом.

– Я уж точно этого не делаю. Каждый раз, когда в на­чале месяца я оплачиваю свои счета, я радуюсь, что в ре­зультате остается немного денег, чтобы отложить на новое пальто. Кроме того… Хороший секс – это прекрасно, осо­бенно когда меняешь партнеров, но для этого необходимо иметь приличные трусики.

– Детектив, конечно, получает не только униформу, – задумчиво рассуждала Ева. – Но, даже если учесть, что за время моей службы зарплата полицейских несколько вы­росла, этот парень все равно был не в состоянии отложить из нее триста тысяч долларов! Но и это еще не все. У него постоянно умирают родственники. Миллз тоже использо­вал трюк с умершими родственниками, Где, черт побери, шляется этот Макнаб?!

– Он моет лицо. Мы и вам оставили кусочек пирога с клубникой. Только не заставляйте меня идти за ним: у ме­ня слабое сердце, а Макнаб выглядит, как вампир.

Ева с силой вдавила кнопку внутреннего переговорно­го устройства и сказала:

– Макнаб! Тащи сюда свою костлявую задницу!

– Она не столько костлявая, сколько маленькая, – заявила Пибоди и наткнулась на убийственный взгляд Евы. – Уж и сказать ничего нельзя! Вы хотите, чтобы я начала искать по компьютеру его родственников?

– Оставь это Макнабу. В этом деле он лучше нас с то­бой. – Ева поднялась. – Я хочу, чтобы Макнаб составил полные списки. Затем вы разделите их пополам и изучите каждого в отдельности: водительские права, банковские счета, штрафы и все, что только найдете. Все! А теперь я беру час на личную жизнь.

Она подняла голову и увидела влетевшего в комнату Макнаба.

– Боже, Даллас, это было как голос с небес! Вы страшно напугали меня!

– У тебя клубника на губах. Вытри рот и приступай к работе.

– Куда это она? – спросил Макнаб, когда Ева вышла.

– Взяла час на личную жизнь.

– Даллас? На личную жизнь? Может быть, это дейст­вительно был голос с небес? Ведь настал, кажется, конец света.

Пибоди чуть не рассмеялась, но подумала, что в по­следнее время и так была с ним слишком мила, и решила сдержаться.

– Она имеет право на личную жизнь, как и все люди. А если ты быстренько не засадишь свою «костлявую зад­ницу» за работу, она зашвырнет ее в Нью-Джерси, когда вернется.

– Я еще не пил кофе. – Эта мысль мучила Макнаба с того момента, как он покинул кухню. – А что она ищет?

– Материалы вот на этого парня. Особенно ее волнует все связанное с его финансами.

– Эй, да я его знаю! Это же Вернон! Однажды, когда я еще носил униформу, мы встречались с ним на месте пре­ступления – уж не помню, какого именно. Он настоящий говнюк!

– Почему? Он что, не оценил твоих блестящих моз­гов?

Макнаб грустно посмотрел на нее.

– Просто он все время корчил из себя черт знает что. Вспомнил: там дело было в аресте пары торговцев нарко­тиками и изъятии пары килограммов зелья, а он вел себя так, будто разгромил целый наркокартель. Этот Вернон относился к полицейским в униформе, как к рабам.

– Да, приятный парень.

– Просто прелесть! Мне кажется, я слышал, будто он берет мзду с торговцев наркотиками, потому что сам час­тенько нуждается в паре-тройке пакетиков. Ну что ж, ста­рик Джерри, все тайное рано или поздно становится яв­ным!

Макнаб забыл о кофе и, сжав кулаки, принялся за ра­боту.