Зачем отцу эти книги срочно понадобились? Что, если найдя, он их уничтожит или перепрячет? Ладно бы пророчества, и чёрт с ними, а вот моя писанина о магии времени! Будущая я их не прочту, настоящая я забуду то, что знала. И тогда… всё станет только хуже. Точнее сложнее. Не думаю, что я была единственная, кто до этого додумался, и вряд ли Кхёрну удалось уничтожить абсолютно все книги. Вот только сколько времени уйдёт на их поиск?
В библиотеке раньше я уже бывала, поэтому создать портал туда труда не составило. Застигнутый врасплох, отец что-то спрятал за спиной. Затем его взгляд вперился в змейку. Мужчина с неимоверным облегчением вздохнул и, присев на стоявший поблизости стул, вытащил из-за спины до боли знакомую брошюрку. И показав её, уточнил:
– Твоих рук дело?
Киваю. Молчит. Я тоже. Вспоминается что летающие острова возникли в ходе великого божественного противостояния, а они есть… или он не проникся моими письменами с пророчествами… или же вернувшись в прошлое нельзя изменить настоящее? И тогда… тогда я не смогу спасти Элифана!!!
– Ты мне не поверил? – подавив панику, тихо спрашиваю и с замиранием сердца жду ответа, а он всё тянет.
– Вначале нет, но та встреча надолго запала в душу. Появился Кхёрн. Разразилась война, потеряв большую часть соратников, я понял, что проигрываю, и вспомнил твои слова. Что-либо менять было поздно. Артон тоже вспомнил пророчество…
Змейка на моей шее зашипела, закивала, а отец тем временем продолжал:
– Понимая, что Кхёрн жаждет меня уничтожить не только как божественную сущность, а вообще, Артон якобы принял нейтральную позицию и предложил изгнать меня в нижние миры. Остальные нейтралы поддержали, Кхёрн и его прихвостни против большинства не попёрли. И я был изгнан, начал искать Землю. Приехал в Питер. А дальше… дальше очень помогло оригинальное имя разыскиваемой мною девушки.
– Ясно, – успокоилась я, мелькнувшая ранее мысль о том, что прошлое изменить невозможно, жутко напугала. – И зачем они тебе сейчас понадобились? – кошусь на книги в его руке.
– Вспомнил, как мы с Артоном на досуге шерстили вдоль и поперёк твои пророчества. К магии времени в то время мы отнеслись непростительно несерьёзно. А вот к пророчествам… не то чтобы верили, скорее пытались найти несостыковки между описываемыми событиями, чтобы утвердиться в своём неверии.
– Нашли? – приподнимаю бровь.
Отец качает головой, мол, нет.
– Зато сейчас вспомнилось, что там было написано о его гибели. И вдруг показалось, что этот момент близок. Понимаешь… ты… тот его подарок тебе, это по незнанию. Не узнал, иначе б не посмел…
Гад на моей шее опять весь изошёлся, подтверждая правоту своего друга. А меня так и подмывало сказать, что он сделал куда больше, чем просто подарочек, от его остальных «подарочков» могли и котятки родиться! Но всё ж промолчала. Уж больно интересно было, что он дальше скажет. А тот всё внимательнее присматривается к змейке, и говорит:
– Он единственный выживший из поддержавших меня тогда. И перед этим мы десять тысяч лет провели бок о бок. Он мне как… не просто товарищ или друг, он… как сын… что ли… – на время он умолк, словно подбирая слова. Молчу. Жду. – Кать, это он? – взор устремлён на змею. – Что-то помнится про проклятие и змей.
– Он самый, – коротко отвечаю. – Я так понимаю, ты не хотел, чтобы он погиб? – уточняю. Кивает. Я чуть в ладошки не захлопала от радости. – Тогда, думаю, ты нам поможешь.
Пришлось рассказать о том, что ему и без меня было известно, то есть о назревающих под шумок разборок в божественных кругах военных конфликтах. А вот дальше он заинтересовался, услышав о призванном западниками демоне, в борьбе с которым погибли почти все защитники и трое богов.
– Я так понимаю в гимназии введён комендантский час? – отец спрашивает так, словно это имеет место прямо сейчас, а не в обозримом будущем, но я честно киваю. – И конечно, я запретил тебе покидать её стены, – это даже не вопрос, а так… констатация факта. Отвожу взгляд. – Ладно. Жаль, что большего никто не знает, но предупреждён, значит вооружён, – задумчиво произносит он. – Возвращайся в гимназию. Я сделаю всё, чтобы предотвратить случившееся.
– Например? – не удержалась я.
– Попробую понять, что у них там за шаманы привлечены, и остановить их. Предупрежу Артона, чтобы был осторожнее. Ну и сам подстрахую во время боя и его, и твоего мужа, если иного варианта не будет.
Подхожу ближе к такому любимому существу, как-то даже не верится, что когда-то он был обычным испорченным властью самцом, а теперь такой заботливый, такой родной. Отец заключает меня в объятья.
– Ты осторожнее там, – шепчу.
– И ты, моя девочка, и ты, – так же тихо отвечает он, словно чувствует: не вернусь я сейчас в гимназию, ни за что не вернусь!
Как и следовало ожидать, вернулась я к тому моменту как Элифана и его коллег отправили на западную границу, и перенеслась не на кладбище (что я там забыла? Только проблемы будут с защитным куполом опять), а в замок мужа, и уже оттуда – телепортом к любимому.
Оглушённая, ослепшая от нестерпимо ярких вспышек магии, на время инстинктивно сжалась, создав вокруг себя любимой защитную сферу. И не напрасно! Тут же, шипя и искря, ударив в её стены, рассыпались миллионами искр летевшие в новую мишень магические снаряды. Осознав, что защита достаточно крепка, попыталась оглядеться.
Кто тут свой, кто чужой разобраться было не сложно. Выглядевшие вполне как люди кочевники, обряженные наподобие привычных землянам индейцев, явно выделялись на фоне защитников рубежа.
В нос ударил невыносимый смрад палёного мяса и… гниения! Подавляя рвотный рефлекс, зажимаю нос, пытаясь дышать только ртом, но отвратный, сладковатый запах, кажется, обладает ещё и вкусом. Немного привыкшие к непрекращающейся феерии вспышек глаза ищут источник мерзкого запаха. И замечают нечто иное…
Оказавшийся во главе передового отряда Элифан меня не заметил. А вот я залюбовалась: высокий, красивый даже в залитой кровью кольчуге. Горящие голубым пламенем мечи движутся с неимоверной скоростью, образуя светящиеся круги как во время представлений на факир-шоу. Порой он прекращал свой смертельный танец, и с так и не отпускающих мечи рук срывались, сбивая врага с ног, даже внешне вполне различимые порывы ветра. И он вместе с соратниками, словно смертоносная лавина, вновь наступает.
Нападающие же кочевники атакуют одноручными кривыми саблями, один за другим находя свой конец у его ног, но поток этот не кончался. Они словно бездумные пешки, прут и прут навстречу верной смерти. И это кажется странным. У любого самого фанатичного существа просто обязан возобладать инстинкт самосохранения. Здесь же им и не пахло. А вот что касается запахов…
Нет, я не обратилась, не хватало ещё потерять защиту и оказаться затоптанной в этой свалке. Просто позволила зверю во мне принюхаться. Вторая ипостась, недовольная тем, что ограничивают её возможности, нехотя подчинилась, и мне почудилось… нет… я, кажется, реально видела потоки витающих над полем боя едва уловимых запахов. А ещё обострившееся зрение уловило подозрительное выражение глаз у нападающих.
Вот кто-то из них пробился вперёд, и с них словно дурман спадает: озираются, сутулятся, падают ниц бросая своё нехитрое оружие… но вот очередная волна таинственного запаха настигает и их. Только что хватавшиеся за свою жизнь существа, забыв о страхе, подбирают оружие и прут на верную смерть.
А потом я заметила то, от чего всё внутри похолодело: уже убитые, с выпущенными кишками, болтающимися на лоскутках кожи головами и конечностями, причём как со стороны нападавших, так и защитников – начинают подниматься! И вновь идут в бой. Им уже не страшны мечи и испепеляющая, режущая тело магия. Не ожидавшие увидеть врага за своей спиной, ряды защитников начинают неумолимо редеть. При виде восставших товарищей среди воинов начинается паника.
Кровь, кровь, кровь… грохот взрывов, стенания раненых, вспышки магии. Сквозь этот сводящий с ума калейдоскоп пытаюсь уловить нечто ускользающее. Нужно что-то делать. Но что? Отец сказал – найдёт шаманов. Что-то не заметны результаты его изысканий. И тут моя вторая ипостась берёт управлением моим телом и, вопреки здравому смыслу, ведёт куда-то вперёд.
