Я растерялся, а Фитиль тревожно оглядев толпу, прикрикнул на Данилу:

– Не знаешь, не подсказывай, деньги ставь, потом играй, – и обратился ко мне, – ну, который?

Если бы Фитиль не цыкнул на моего приятеля, я бы точно указал на средний стаканчик, а теперь мне показалось, что он выдал себя неосторожной репликой. Я указал на левый стаканчик:

– Здесь!

Фитиль облегченно вздохнул и поднял указанный мной медный стаканчик, больше похожий на колпачок из детского мультфильма. Никакого шарика под ним не было.

– А ты под которым думал?

– Под средним.

Фитиль приподнял остальные два. Черная горошина, как я и предполагал, была под средним, тем более мне показывал на него и недавний победитель Кузьма. Я зло посмотрел на своего приятеля: куда он смотрит, ясно же было видно, что колпачок-стаканчик с шариком остался в центре. А Фитиль, довольный, что два раза нас обманул, повеселевшим голосом объявил:

– Не слушай ты его, если хочешь, предлагаю сразу отыграться – ставка двести рублей.

Я прикинул, что в случае выигрыша восстанавливаю свою круглую сумму, шесть тысяч рублей, ну а при проигрыше нам с Данилой все равно хватит, пять тысяч мне на путевку и еще останется шестьсот на всякие мороженые. Я махнул рукой:

– Согласен!

Фитиль снова приподнял средний стаканчик, показывая всем, что черный шарик там так и остался, и вновь выписал на картоне тремя колпачками замысловатые фигуры. Не отрываясь, я следил за его руками. Шарик из центра уехал на правый край и вновь вернулся в центр. Как стоят пустые стаканчики, меня не интересовало. Я четко видел, как он сначала оставил стаканчик на правом краю и затем вторым движением перевел его снова в центр. В центре он, я даже не сомневался.

– Ну, говори, ставка двести рублей.

Я накрыл рукою средний колпачок. Данила чуть не лишился чувств и заорал:

– Справа на краю он остался. Он его больше не передвигал, я видел, шарик справа, – мой приятель попробовал перекинуть мою руку на крайний правый стаканчик, но Фитиль уже приподнял тот, на который я указывал. Он был пуст. Довольный Фитиль удовлетворил самолюбие Данилы и приподнял правый колпачок. Из-под него выглянул шарик стоимостью двести рублей. Пришлось отдать и эту сумму. Итого я уже проиграл четыреста рублей, хотя если бы был более внимателен, имел бы ее в плюсе. Теперь у меня осталось пять тысяч шестьсот рублей. Если попробовать еще раз отыграться, удвоив сумму до четырехсот, то в случае проигрыша мы все равно покупаем путевку за пять тысяч, и у нас остается еще двести рублей. Ничего страшного пока не случилось, без мороженого обойдемся, будем целый день купаться в море.

– Я хочу отыграться, – угрюмо сказал я Фитилю.

– Правильно, – согласился он, – я бы на твоем месте то же самое сделал, не может мне бесконечно везти… Ставка четыреста рублей, – громко объявил он и стал вертеть стаканчики. Покупатели неспешно обтекали нас с двух сторон. Зажатые прилавками, мы путались у них под ногами. В самый ответственный момент, когда Фитиль начал производить свои манипуляции, меня случайно задела тяжелой сумкой проходившая мимо тетка и еще обругала:

– Родители не видят, чем ты тут занимаешься. Нашел у кого выиграть, без штанов домой пойдешь.

Не вовремя она меня задела. Я упустил из виду стаканчик, под которым находился шарик, и теперь не знал, на который показывать.

– Крайний слева, крайний слева, – гудел мне в ухо Данила. – Поднимай, не ошибешься.

– Крайний справа, – подсказал мне стоявший рядом Кузьма, до этого два раза подряд выигравший по сто рублей у Фитиля. И тут у меня в голове мелькнуло смутное подозрение, а не играют ли они вдвоем? Вдруг Фитиль переметнулся от Гориллы к областным бандитам и сейчас они составляют одну команду – Кузьма, Бугай и Фитиль? Я на всякий случай огляделся. Напарника Кузьмы, Бугая, нигде видно не было, а сам Кузьма мне показывал головой на правую сторону, шарик, мол, там. Фитиль, сидевший на корточках, поднял на меня глаза:

– Ждем-с.

И тут почти напротив я увидел его, Бугая. Он стоял метрах в десяти от меня перед пивной палаткой и пил пиво. Меня как током обожгло. Значит, они с Фитилем и Кузьмой одна команда. Фитиль крутит стаканчики-колпачки, они его прикрывают. Но с другой стороны, прошлый раз Кузьма мне правильно подсказывал, а я его не послушал и проиграл. Что же делать? Кому верить? Я еще раз глянул на худосочного Кузьму, в его, казалось бы, тусклых глазах плясали веселые черти. «Жулик», – решил я, вы все тут заодно, и показал на левый стаканчик, о котором мне беспрерывно долдонил Данила. Данила врать не будет. Фитиль приподнял его. Под ним, конечно, было пусто.

– А ты на который думал? – участливо спросил он меня.

– На средний, – соврал я.

Фитиль поднял средний. Под ним тоже ничего не было. Черная горошина оказалась под правым крайним, как и подсказывал Кузьма. Подозрения, зароившиеся было в моей голове, что Фитиль, Кузьма и Бугай одна команда, отпали сами собой. Итого я проиграл восемьсот рублей. Для меня это была сказочно большая сумма, но к окончательному краху она не приводила. Тем я и успокоил себя. Если бы в это время кто-нибудь оттащил меня подальше от наперсточника, я бы ему три дня бесплатно копал огород, но таких доброхотов не нашлось. А Фитиль не дал мне никакой передышки и сходу заявил, как будто я дал согласие продолжать игру.

– Ставки растут, ставка восемьсот рублей, продолжаем или трусишь?

Что дальше делать, я не знал. И денег мне было жалко, и обидно. Переходить Рубикон я боялся, ведь если сейчас проиграю, денег на Сочи не хватит.

– Мы посоветуемся, – сказал я ему и потянул в сторону Данилу.

– Давай так, – предложил я своему приятелю, – если мы вдвоем угадаем один и тот же стаканчик, играем.

У Данилы тряслись руки, но он согласился.

– Я на корточки сяду, чтобы все видно было.

Мы подошли обратно к Фитилю.

– Крути!

Фитиль показал нам шарик и крутанул стаканчики. На этот раз он не выписывал долгие фигуры. Стаканчик с шариком уехал в левый угол и остался там стоять.

– Слева, – шепнул мне Данила.

Я сам видел, что он слева, и наступил на него ногой. Кузьма отрицательно покачал головой. Я ему не поверил. А Фитиль сказал:

– Приготовь деньги.

– Сам приготовь! – набычился мой приятель. – Открывай.

Фитиль достал свою пачку, отсчитал из нее восемьсот рублей и положил их на край картонки.

– Где твои?

Уверенный, что черный шарик находится под левым колпачком, я выложил ответные восемьсот. Фитиль приподнял стаканчик: хоть кричи, под ним ничего не было. А Кузьма нагнулся и приподнял рядом стоящий. Черный шарик был под ним.

– Я же говорил, не там.

Для нас с Данилой наступила катастрофа. Имея на руках письмо-приглашение, где нас включили в «короткий список» шорт-листеров с преимущественным правом розыгрыша автомобиля «мерседес», мы по вине какого-то Фитиля должны были остаться дома. Оставался единственный вариант – спешно отыграться.

– Крути, – ничего не соображая, сказал я ему.

– Ставка тысячу шестьсот? – спросил он меня.

– Тысячу шестьсот, – подтвердил я, зажав оставшиеся деньги в кулаке.

Я четко видел, как Фитиль накрыл черный шарик одним из стаканчиков и не выпуская его из рук, прогнал по картонке в разные углы, а потом поставил обратно посередке.

– Средний? – спросил я Данилу.

Тот молча сглотнул слюну и утвердительно кивнул головой. Наши мнения совпали.

– Средний! – дотронулся я до колпачка-стаканчика.

– А деньги? – Фитиль пошевелил пальцами.

Я отслюнявил тысячу шестьсот рублей и положил их на край импровизированного игорного стола.

– А ты?

Фитиль не заставил себя долго ждать и, отсчитав такую же сумму, пристроил их рядом.

– Победителю!

– Согласен, открывай.

Так как игра пошла по-крупному, вокруг нас сгрудилась приличная толпа. Зеваки обсуждали перипетии борьбы.

– Глянь, мальчишка какие деньги ставит.

– А чего ему не ставить, небось папа новый русский, он ему столько на карманные расходы дает.