Вдали застучали барабаны и запели флейты. Андрей посмотрел в подзорную трубу. По полю колонами, двинулись шведы. Реяли на воздухе их сине-желтые полотна знамен. Что-то кричали служивым офицеры.

-У, нелегкая, – проворчал откуда-то взявшийся Федот Скобельщина.

И тут из леса выскочили несколько кавалеристских полков. С гиканьем и с криками «Ура!», они влетели в шведские колоны. Рубя саблями супостата. Впереди, Андрей хорошо видел его в подзорную трубу, сам Светлейший князь – Александр Данилович Меншиков.

-Горячая голова, – проговорил полковник Барнер, – Данилыч. Ох, горячая голова. Ни себя не бережен, ни солдат своих. Зато, как вовремя.

-Разреши господин комендант, – проговорил Яков Полонский. – Я со своими драгунами навстречу Александру Даниловичу выступлю. Дай бог, вдвоем и поколотим неприятеля.

-Ступай, – скомандовал Андрей.

Минуты через две, когда там под стенами города, драгуны Меншикова рубили неприятеля, к ним на помощь, сквозь образовавшийся пролом из Нарвы вылетели драгуны Полонского.

Бойня началась на славу.

-Эх, дай и мне пошалить, комендант, – проговорил Федот Скобельщина, – не могу я сидеть и смотреть, как наши там рубятся.

Получив разрешения, он со своим полком выступил из города. И стало понятно, что инициатива в этой битве русскими перехвачена.

-Ты, что это себе позволяешь! – Метал на следующий день гром и молнию, князь Меншиков. – Что, государь наш велел, знаешь? Вижу, что знаешь. Так почему против воли его пошел?

Как только битва была закончена, а оставшиеся в живых шведы предпочли отступить, драгуны Меншикова и Полонского вернулись в город. Торжественно въехали в городские ворота. Зло посмотрел на встречающего, на крыльце ратуши Золотарева, но ничего не сказал, а всего лишь потребовал предоставить для его солдат квартиры, где те могли бы отдохнуть. О том, что вскоре в Нарву прибудет государь Московский Петр Алексеевич, Александр Данилович сообщать не стал, решив тем самым приготовить, для возомнившего себя творцом эстонца, сюрприз. Андрей тут же предложил выделить князю комнату в доме коменданта, но тот отказался и тут же объявил, что собирается провести эту ночь у бургомистра.

-Кстати, где он?

-Он, арестован ваше сиятельство, – проговорил полковник Барнер.

-Почему, и с какой стати? – Воскликнул Данилыч, грозно взглянул на Золотарева. – Я тебя спрашиваю?

-Пытался сдать город, – прошептал Андрей.

-Что? Не слышу?

-Пытался сдать город.

-Освободить. Причем немедленно.

Привели старика. Меншиков спустился с крыльца, обнял и по-отцовски (в данном контексте это было, как-то нелогично) расцеловал его.

-Вот он истинный герой Нарвы, – воскликнул князь. – А теперь веди, старик к себе домой. Дай полководцу отдохнуть, после тяжелой битвы.

Ну, а утром разъяренный, как лев, прискакал в дом коменданта. Ворвался, как ураган в кабинет Золотарева. Тот уже хотел было предложить Светлейшему князю кресло, но в этом, же кресле оказался сам.

-Против воли государя, пошел, – орал тот, – государь велел сдать город, если к нему шведы подойдут, а ты. Где царевич?

-В Санкт-Петербург за подмогой отправлен, – пролепетал Андрей.

-А, что до Пскова разве дальше? Или ты меня эстляндец боишься?

Комендант опустил глаза. Смотреть на лучшего друга царя было страшно. Вчера он не ожидал сегодняшнего поворота. Думал, Меншиков будет недоволен только из-за того, что бургомистр арестован. Хотел было оправдаться в причинах ареста, но не успел.

-Боишься. А, вот Яков Клеймен, не испугался. Пока ты из себя полководца корчил, он ко мне человечка послал. Сволочь, ты Ларсон, сволочь.

Тут дверь в кабинет отворилась и вошла Марта. Он посмотрела сначала на кричавшего князя, потом на супруга. Затем подошла к Меншикову и проговорила:

-Не смейте на него кричать. Он, как мог, пытался отстоять город.

Алексашка взглянул на женщину. Прошелся по комнате и опустился в свободное кресло.

-Тебе повезло золотарь, – проговорил он, припомнив первую должность, Андрей при государе, – скажи спасибо своей жене. Я покричал, гнев спустил. Мне моих людей жалко, что сейчас под стенами города лежат. Я, отойду, а вот государь…

-Что государь? – спросил Золотарев.

-Государь сюда скачет. А он неповиновения его приказу, и угрозу его сыну не простит. Моли бог, чтобы только от должности отстранили, или на худой конец в какую-нибудь деревеньку сослали. А то смотри государь зол в гневе, и не снести тебе головы, если с царевичем по дороге в Санкт-Петербург, что случилось.

Андрей же понял, что Меншиков вроде от гнева начал отходить, и уже стал корить себя за то, что не отправил Алексея Петровича в Псков. Но, с другой стороны, если бы он это сделал, пришел бы сейчас на помощь осаждающим Александр Данилович со своими драгунами? Да и бургомистр хорош. Заговор затеял это одно, но чтобы человека к князю отправить, тут не дюжим умом обладать нужно. Возможно, и не он такое решение принял, а кто надоумил?

-Может, отобедаете князь? – проговорила Марта.

-Отобедать? – уточнил Алексашка.

-Отобедать. Обед, правда, скромный, чай в осажденном городе вот уже, сколько дней жили.

-Отчего же. Сейчас любая трапеза, после походной пищи, покажется даром богов, – он прищурился, словно пытался заглянуть в душу женщины, – вернее богини.

Андрей вдруг испугался. Ему вдруг стало страшно. Он подумал, о том, что все возвращается на круги своя. Когда-то Марта должна была стать любовницей фаворита, но он с помощью царевича, увел ее прямо из-под носа князя. Сейчас же, складывалось такое ощущение, что Алексашка все же это сделает. Теперь все было в руках Марты.

После обеда Меншиков изъявил желание посетить стены крепости.

С появлением Александра Даниловича у Андрея началась черная полоса в жизни. Еще вчера казалось, что он был на коне, а тут в одночасье полетел вниз. Хорошо, что падение оказалось не таким уж болезненным. Меншиков взял на себя управление городом, оставив Золотарева комендантом чисто номинально. Князь хотел было приударить за супругой графа, но Марта на удивление не пошла на контакт. Впервые Андрей понял, что для кого-то он в этой чуждой ему эпохе – нужен.

Золотарев, все еще ездил на стены крепости, смотрел, как горожане восстанавливали разрушенное. Общался с полковниками. Барнер, как-то в разговоре проговорился, что если Питер решит, Андрея отстранить от управления городом, то он готов замолвить слово, чтобы его разрешили зачислить в полк, в звании майора, но эстонец отказался.

-Ну, как знаешь Андрей, – произнес полковник, – как знаешь. Дело хозяйское.

А потом в город прибыл Петр. Сразу же в кабинет коменданта, а там Меншиков.

-Так и так, пришлось отстранить Золотарева твое величество. Супротив указу твоего пошел.

-Знаю, – прошипел Петр, – где он?

-Так у себя в квартире. Пытается еще руководить городом. Наказать бы тебе его, за самодеятельность нужно…

-Без твоих советов обойдусь, – рявкнул государь.

Он покинул кабинет и прошелся до спальни. Рывком распахнул дверь. Андрей сидел в кресле у окна и курил трубку, рядом возились его дети. Петр, собиравшийся, с кулаками набросится на эстонца, сдержался.

-Поговорить надо, – молвил государь.

Золотарев посмотрел на царя и прокричал:

-Марта! Уведи детей.

Вошла супруга и увела малышей. Петр на женщину даже не взглянул. Не, ужели, промелькнула мысль у Андрея, тот в этой изменяющейся реальности стал другим? А может, царь встретил другую женщину, которая способна оказалась заполнить образовавшуюся, в результате его действий, нишу.

-Стоило бы тебя казнить за неповиновение, – молвил государь, – но видя твоих чад – передумал. Не хотелось бы их оставлять сиротами, как не хочется потерять сына. Кстати, где Алексей?

-Он отправился в Санкт-Петербург за подмогой…

-А почему не в Псков? – Перебил его монарх, – ведь город куда ближе. А Меншиков в качестве полководца не уступает Головину.