— Это было по весне в Кабо? — спросила она, задыхаясь.

— А?

Он чуть отстранился. Глаза его были полузакрыты, но в них полыхал огонь вожделения.

— Ну, когда мы встретились. Кабо, Сан-Лукас. Это последний случай, насчет которого я помню, что ничего не помню.

— А, понял. Нет.

Взяв за плечи, он повернул ее к себе спиной, и его сильные пальцы принялись втирать шампунь в ее волосы, а заодно и массировать голову.

Лисса обмякла, словно лишившись костей. С невероятным умением он массировал ей плечи и поглаживал спину до тех пор, пока не смыл, отправив вместе с водой в слив, последние остатки кошмара. Она чувствовала мозоли на его руках и силу, таившуюся за этой заботой и лаской. Когда он, обхватив, увлек ее вместе с собой под душ, она приникла к нему, преисполненная доверия, которому вроде бы неоткуда было взяться.

— Но у нас с тобой был секс, — настаивала она, и при одной мысли о том, что это мог быть за секс, ее пробрала сладкая дрожь.

Он не проявлял нетерпения и держался так, словно времени для него не существует. Если то же самое происходит и когда он занимается любовью…

Он облизал мокрую раковину ее уха:

— Что-то в этом роде.

Лисса откинулась, встретившись взглядом с синими глазами, опушенными густыми ресницами.

— Ага. Помой меня. — Он сунул ей бутылочку. — Хочу почувствовать на себе твои руки.

Покачав головой, она потянулась за мылом. И ведь порывалась было сказать «нет», чтобы малость сбить с него спесь, но уж больно ей хотелось прикоснуться к нему. Так хотелось, что даже ладони зудели от нетерпения.

Намылив руки, она заскользила ладонями по его груди, восхищаясь твердыми как камень мышцами. Издав низкий стон, он закрыл глаза и схватил ее за бедра, а голову откинул назад, словно в порыве блаженства.

Эйдан буквально купался в ее ласке, вбирал ее, получая несказанное удовольствие от каждого прикосновения к восприимчивой точке. Ее, в свою очередь, возбуждало то, что столь могучий и опасный мужчина размякает в ее руках, как комок глины. А в том, что он опасен, у нее сомнений не было. Это угадывалось по его глазам. Они казались древними, все повидавшими, изнуренными, не под стать его годам. И было еще что-то в том, как он смотрел на нее, как двигался, в командных нотках, проскальзывавших во вроде бы обыденных фразах. Этот мужчина всегда держался настороже. Но сейчас он позволил себе расслабиться. Обнажился для нее, причем не только внешне.

Она с удовольствием вымыла его с головы до ног спереди, а потом и сзади. Со спины он выглядел столь же великолепно.

Когда он снова повернулся к ней, Лисса загнала его под душ и старательно прошлась пальцами по его волосам, чтобы смыть шампунь. Он был таким высоким, что ей приходилось вставать на цыпочки, и она, временами теряя равновесие, прислонялась к нему грудями. Его напряженный член упирался ей в живот, но попыток пойти дальше он не предпринимал.

— Ну, полагаю, я чист. — Он остановил ее, взяв за руки и мягко отстранив.

Лисса в растерянности прикусила нижнюю губу. Кивнув в знак согласия, она открыла стеклянную дверцу и взяла ближайшее полотенце, но вытираться не стала, а, обернув его вокруг себя, направилась к шкафчику, извлекла оттуда еще одно чистое полотенце и, не оборачиваясь, протянула его Эйдану.

И услышала, как смолк позади шум воды.

— Ну как, не хочешь на меня посмотреть? — мягко спросил он, переплетая свои пальцы с ее, отчего по ее руке пробежала дрожь.

Она выдернула руку и пошла к двери, чувствуя растерянность и неудовлетворенное возбуждение. Ей казалось непостижимым, как после всех этих столь интимных прикосновений он вдруг мог отступиться. Торчавший член и похотливый блеск в глазах выдавали несомненное желание, но он неожиданно ударил по тормозам.

Ну и зачем, спрашивается, его занесло сюда, к ней домой, если он, доведя ее до безумия, не хочет в постель?

— Дам тебе возможность побыть одному, — буркнула Лисса и взялась за дверную ручку, но Эйдан удержал ее, заключив в объятия. Прижал к своей голой груди и уперся ей в зад торчащим членом.

— Поговори со мной. — Его жаркие губы шевелились у ее шеи. Ее передернуло от всеподавляющего желания, сердце бешено колотилось. — В чем дело, Лисса? — Взяв пальцами за подбородок, он развернул ее лицом к себе и приник к губам, а затем подал бедра вперед, чтобы она ощущала его присутствие со всех сторон. — Я пытался сохранить рассудок, — шепнул он ей, — а не обескуражить тебя.

Застонав, она попыталась сопротивляться, но тут же сдалась. Его язык, проникнув к ней в рот, стал двигаться вперед и назад, и ее язык, встретившись с ним, начал вторить этим движениям. У нее судорожно сжалась матка. В это время он взял в руки ее грудь и сдавил ее, отчего та мгновенно набухла. Колени Лиссы подогнулись, но он держал ее крепко. Его язык и бедра ритмично двигались туда-сюда в извращенной имитации того, чего она так страстно желала.

— Еще! — потребовала она, впившись ногтями в его плоть.

Его рука на ее шее дрогнула.

— Не здесь. Лучше в твоей постели.

— Сомневаюсь, что смогу до нее добраться. — Она извивалась, терлась задом о его огромный член.

— Это всего лишь за дверью.

— Слишком далеко!

Он встал на колени и, пристроившись на уровне ее ягодиц, принялся их ласкать. Свободной рукой он залез под полотенце и добрался до истекающей влагой промежности.

— Ты такая жаркая, такая влажная, — низким голосом произнес Эйдан. — Я мог бы засадить в твою щелку сзади, поиметь тебя прямо здесь, именно так, как это нравится тебе. Именно так, как это нравится мне.

Его пальцы, имитируя только что описанное им действо, скользнули в нее и быстро задвигались туда-сюда.

— Да! — Она откинула голову ему на плечо, ее губы раздвинулись в стремлении принять в себя как можно больше его. Ее язык, совершавший беспрестанные лижущие движения, дрожал. — Сделай это!

— Я мог бы завалить тебя на столик перед зеркалом и любоваться нашим отражением. Ты бы смотрела, как я тебя имею.

В его груди зародилось рычание, свидетельствующее о настоящем сексуальном голоде. Этот хриплый голос заставил ее соски затвердеть, а влагалище сжаться вокруг его пальцев.

— Эйдан! — воскликнула она.

— Но я не стану это делать, Лисса. Сейчас не стану. Сейчас я хочу насладиться тобой, разложив тебя голой на постели.

Поскольку вожделение разгорячило его кожу, ноздри ее заполнил густой пряный запах. Знакомый до боли, до того, что узнавание заставило туго сжаться ее матку. Его рука, соскользнув с шеи, легла ей на грудь и стиснула ее, вызвав мгновенное набухание. У нее подогнулись колени, однако он крепко удерживал ее, и все это время обрабатывал ее рот дурманящими поступательными движениями языка, в такт которым еще и двигал вперед-назад бедрами, порочно имитируя то, чего на самом деле страстно желал.

— Я собираюсь заставить тебя кончить тысячей разных способов, — пообещал он. — И пальцами, и губами, и членом. Я собираюсь довести тебя до полного, окончательного изнеможения. Ты заснешь как убитая… когда я дам тебе заснуть.

Лисса застонала. Такого желания, как сейчас, ей не доводилось испытывать никогда в жизни.

— Я не могу ждать, — произнес он, и его слова прозвучали мрачной угрозой, возбудившей ее еще сильнее. — И не стану. Пойдем к тебе в постель, где мы сможем начать. Я хочу расположиться с удобством, потому что это надолго.

— Я… я не могу идти.

Отпустив на мгновение, Эйдан наклонился и подхватил ее на руки:

— Открой дверь.

Она, продолжая покусывать и целовать его шею, протянула руку назад, чтобы нашарить вслепую дверную ручку.

— Мы быстрее попадем в постель, если ты посмотришь, — заметил он с теплой усмешкой.

— Тогда придется от тебя оторваться.

— Ничего, покусать меня ты еще успеешь.

Лисса повернула голову ровно настолько, чтобы открыть дверь, и Эйдан, издав смешок, попятился в спальню вместе с выплывавшими из ванной клубами пара. Расстояние между ванной и постелью он преодолел всего за несколько широких шагов, а когда опустил ее, она, приподнявшись на колени, тут же на него навалилась.