— Мне тоже тебя не хватало. — Она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его новую белую хлопковую футболку. — А ты классно выглядишь в джинсах.

Восприняв это как «оливковую ветвь», он улыбнулся и поцеловал ее в лоб:

— Рад, что ты одобряешь.

— Надеюсь, Стейси не слишком тебя доставала?

— Нет, мы с ней поладили. Я о тебе беспокоился. Как твои дела?

В глазах ее застыла печаль, да и выглядела она так, словно на нее давило тяжкое бремя. Между ними сохранялся разлом, болезненный и глубокий.

Откинув голову, Лисса посмотрела на него:

— У меня тоже все нормально. Я очень рада тому, что всего через несколько часов мы сможем покинуть клинику.

— Я тоже. Могу я что-нибудь сделать, чтобы это ускорить?

У нее вырвался натянутый смешок.

— Закрыть дверь моего кабинета. Всякий раз, когда я прохожу мимо и вижу тебя, это сбивает меня с рабочего настроя. И замедляет дело.

Эйдан, у которого потеплело в душе, ухмыльнулся и присел на краешек стола, удерживая ее у себя между ног.

— В каком смысле «сбивает»? Горячит, возбуждает?

— И то и другое. — Ее ладони поглаживали мягкий хлопок на его груди. Потом она потянула за цепочку на его шее и вытащила из-под футболки амулет. — Что это за камень?

Он походил на опал, но, казалось, светился изнутри. Она перевернула его, но оказалось, что с другой стороны он оправлен в серебро, так что просвечивать не может.

— Понятия не имею. Это подарок.

— От женщины?

Он насладился безошибочно угаданной в ее голосе ревностью, однако ответил довольно быстро:

— Нет. От любимого учителя.

— Хорошо. — Лисса убрала камушек обратно под футболку, обняла его за шею и поцеловала так страстно, что он застонал. — Ладно, мне пора браться за работу. Сиди спокойно, жди меня.

Однако он удержал ее, схватив за ягодицы:

— Не так быстро. — (Лисса непонимающе подняла брови.) — Ты ела?

Она поморщилась, и ему этого хватило.

— Не завтракала и не обедала. Совсем о себе не думаешь.

Он перегнулся и пододвинул к себе пакет, продолжая удерживать ее ногами за икры, затем извлек из пакета пластиковый контейнер и ложку и зубами открыл крышку. В воздухе тут же распространился аромат картофельного супа с сыром. Взяв ложку, он ухмыльнулся, когда ее желудок откликнулся на этот запах урчанием.

— Да это же мой любимый супчик, — промурлыкала она и чувственно облизала губы.

И этот жест породил в нем желание пройтись языком по контуру ее рта.

— Знаю. — Он зачерпнул полную ложку. — Открой рот пошире.

Эйдан то кормил ее с ложки, то целовал, и это действо было таким же интимным, как утренний секс. Она смеялась, ее темные глаза светились от удовольствия. И он очень хотел ее. Хотел прямо сейчас, такую теплую и открытую. Хотел ее целиком и полностью, снова, снова и снова, хотел слышать, как стонет она в преддверии оргазма, и купаться в зарождающемся внутри и прорывающемся наружу вожделении. Его манила не физическая разрядка, а физическая близость, телесное единение, столь же реальное, как и то, что он ощущал внутри.

Ну а потом, когда она дойдет до полного изнеможения, ее сознание мгновенно проскочит Сумерки, погрузившись в отрешенность, а у него появится возможность без помех продолжить изучение тайнописи Стоунхенджа.

— Ну хватит, — заявила она, когда контейнер опустел на две трети. — Я сейчас лопну.

— Ну еще чуточку, — настаивал Эйдан, воодушевленный тем, как порозовело ее доселе болезненно-бледное лицо. Он подмигнул. — Учти, позднее тебе понадобятся все твои силы.

Она поежилась так, что у него напрягся член, но доела все до капельки.

Когда Лисса, закрыв за собой дверь, вернулась к работе, он занялся похищенными у Старейших книгами. Томик, украшенный драгоценными камнями, судя по всему, являлся частью обширного собрания и содержал ссылки на информацию, содержащуюся где-то еще. Текст, прихваченный из храма Старейших, был еще труднее для понимания, со множеством вышедших из употребления и не имеющих созвучных современных аналогов слов, однако ничего другого в его распоряжении не было, и он твердо вознамерился извлечь из них все, что возможно.

Встав из-за стола, он расправил затекшие от долгой, непривычной неподвижности плечи, открыл дверь и направился по коридору туда, где сидела Стейси.

Увидев Эйдана, она подняла брови:

— Есть вопросы?

— Где тут ближайшая библиотека?

— Черт меня побери, если я знаю. — Она выдвинула ящик письменного стола, достала телефонную книгу и плюхнула на стол. — Вот. Поищи сам.

Мысленно выругавшись, Эйдан взял справочник и, повернувшись, едва не столкнулся с подошедшей сзади пожилой женщиной.

— Прошу прощения, молодой человек. — Сутулая, с седыми кудряшками, она одарила его ясной улыбкой.

Названный «молодым человеком», хотя был на несколько столетий старше ее, Эйдан улыбнулся в ответ:

— Не за что, это я виноват.

— А вы, случайно, не здесь работаете? — подмигнув, спросила она. — Не поможете мне отнести Матильду к машине? Она плохо себя чувствует в переноске, а когда ее несу я, то Матильду укачивает.

Эйдан с готовностью согласился и взялся за ручку кошачьей клетки.

— Советую вам предложить такому красавчику постоянную работу, — сказала женщина, обращаясь к Стейси.

— Да? Так скажите это ему, — отреагировала та, но тут же, тепло улыбнувшись, добавила: — Миссис Лауджин, я позвоню вам в понедельник утром, узнаю, как дела у вас и Матильды.

— Жду звонка, дорогая.

Эйдан попридержал стеклянную дверь клиники и пропустил миссис Лауджин, но снаружи она настояла на том, чтобы он пошел вперед.

— Не надо меня ждать, я еле-еле плетусь. Куда мне угнаться за таким длинноногим. Видите желтый «хаммер»? Это моя машина. — Она дистанционно отключила сигнализацию. — Можете просто поставить клетку на пол.

Подойдя к машине, Эйдан разместил переноску перед пассажирским сиденьем, а затем вернулся к старушке и предложил ей руку.

— Доктор Бэйтс просто очаровательна. Правда? — произнесла она, поглядывая на него с не столь уж невинным видом.

— Да, вы правы.

— Думаю, она одинока. А так трудолюбива. Сообразительна. Вкус, опять же, прекрасный. Клиника у нее лучшая в городе по отделке. И Матильда ее любит.

— У Матильды замечательный вкус, — широко улыбнулся Эйдан.

— Что есть, то есть. Я всегда знаю, когда в дверь звонит мой адвокат, потому что Матильда писает на пол перед входом.

Рассмеявшись, Эйдан распахнул водительскую дверь и подождал, когда опустится выдвижная ступенька, чтобы миссис Лауджин могла самостоятельно забраться в кабину. К его удивлению, она протянула ему бумажку в сто долларов.

— Спасибо, не надо.

— Возьмите. У меня их много. Мой дорогой Чарльз, будь он благословен, сделал нас богатыми.

— Все равно не надо.

— Я пришла в восторг от вашей задницы. — Она помахала перед ним банковским билетом. — Возьмите эти чертовы деньги, или я буду чувствовать себя виноватой. Вы ведь не хотите, чтобы старая женщина испытывала чувство вины, верно?

Рассмеявшись, Эйдан взял деньги, решив передать их Стейси как плату по счету миссис Лауджин.

— У доктора Бэйтс тоже чудесные ягодицы.

— Истинная правда, — согласился он.

Просияв, она надела солнечные очки.

— Я чувствовала, что мы друг друга поймем. Идите купите себе что-нибудь славненькое или подарок для доктора Бэйтс. Женщины любят подарки, а я буду знать, что мои деньги потрачены не напрасно. Такой чудесной задницы, как у вас, я уже очень давно не видела.

— Спасибо.

Эйдан подождал, пока старушка вырулит с парковки, а затем огляделся в дурацкой надежде обнаружить поблизости библиотеку. Ее он, разумеется, не нашел, но зато на глаза ему попался проезжавший мимо междугородний автобус с рекламой канала «Дискавери» на борту.

Ну что ж, может быть, лучше купить то, что ему нужно, а не брать взаймы. По крайней мере, где находятся магазины, он уже знал. И каков бы ни был его следующий шаг, с этим следовало поспешить. Казалось, все сегодня работало против него, но Эйдан не имел обыкновения сдаваться без боя. Пропади он пропадом, если к наступлению ночи его усилия не дадут результата.