При виде истаивающего в фиолетовой дымке трехмачтового судна Мгал испытал почти незнакомое ему чувство отчаяния, но потом мысль о том, что чернокожий юноша и отшельник сделают все возможное, дабы ключ от сокровищницы не был использован во зло кому бы то ни было, несколько успокоила его. Гиль обладал удивительными, еще не полностью осознанными им самим способностями и мог совершить такое, о чем простой смертный-и помыслить не смел. Рашалайн, если уж на то пошло, тоже знал и умел несравнимо больше, чем можно было ожидать от прозябавшего в уединенной пещере старца. Выяснить бы, что это за нгайи, выручить Батигар и… В конце концов империя Махаили не за семью морями лежит и кристалл Калиместиара — не пустяк, следы его они и в стране мланго как-нибудь да разыщут…

Лагашир вернулся в дом городского судьи только к ужину, и лицо его было чернее ночи. Дожидавшиеся мага за накрытым столом Мисаурэнь, Эмрик и Хималь уже по долгому отсутствию ушедшего на заре Магистра поняли, что планы его по каким-то причинам изменились, но и представить себе не могли, сколь скверными окажутся принесенные им известия. Выпив укрепляющий напиток, собственноручно приготовленный из найденных в кабинете Фараха снадобий, Лагашир с нескрываемым отвращением поковырял двузубой вилкой в аппетит-нейших блюдах и сообщил, что вчера днем Мгал схвачен был городскими стражниками и отведен в тюрьму. Этой ночью он бежал оттуда при помощи имперцев, корабль которых на рассвете вышел в открытое море. Кстати, весь город говорит о таинственном исчезновении отшельника Рашалайна, и нашлись рыбаки, уверявшие, что видели, как он вчера вечером поднимался на борт «Кикломора».

— Здорово! Значит, Мгал уплыл в Махаили? — нарушил воцарившуюся в столовой тишину Эмрик.

— Я тоже так подумал. Но с выводами торопиться не стал и решил отправиться за достоверными сведениями к городскому судье. Меня, видите ли, помимо всего прочего заинтересовало, какое участие принимал во всем этом Мартог. Точнее, я хотел знать, на каком основании он велел схватить Мгала. Хималь, помнится, говорил, что Бай-Балан потому и растет так быстро, что городские власти не преследуют чужеземцев за преступления, совершенные ими за морем.

— Совершенно верно! — подтвердил юноша, баюкая на перевязи раненную в ночной стычке руку.

— Городской судья принял тебя? Он рассказал тебе что-то новое? поторопил мага Эмрик.

— Поначалу он показался мне человеком, стремящимся скрыть свои мысли за потоком пустых слов. Но после того как я покрутил у него перед носом боевой жезл, которым предусмотрительно снабдил меня наш уважаемый хозяин, речи Мартога наполнились смыслом и он подробнейшим образом рассказал мне о причинах, побудивших его взять северянина под стражу. В порыве красноречия он поведал мне даже то, о чем я вовсе не собирался его спрашивать. Мартог сообщил, что Мгал не уплыл на «Кикломоре». Утром соглядатаи городского судьи видели его на базаре беседующим с какими-то нищими побирушками, после чего он купил лошадей и вместе с двумя спутниками выехал из города. А поскольку побег из тюрьмы — проступок не шуточный, за ним немедленно была послана погоня.

— Это меняет дело, — протянула Мисаурэнь. — Удалось ли тебе узнать, кто сопровождал северянина? — Девушка проспала чуть ли не весь день и все же чувствовала себя неважно, но благодаря заботам Хималя, более или менее сносно разбиравшегося в снадобьях отца, силы постепенно возвращались к ней.

— Я надеюсь, ты расстался с Мартогом по-дружески? Он наверняка разузнает, где ты живешь, а нам портить отношения с городским судьей совершенно ни к чему!

— Мы расстались друзьями, — успокоил Хималя Лагашир. — Памятуя, что этот жезл у тебя последний, я не стал демонстрировать Мартогу его боевые качества, и правитель Бай-Балана оценил мою сдержанность. Он был настолько очарован мною, что указал, в каком направлении поскакал Мгал, и по секрету добавил, что посланные в погоню стражники не будут из кожи вон лезть, чтобы схватить северянина. Мартог произвел на меня впечатление здравомыслящего человека, который очень не любит осложнять свою жизнь чужими заботами и предпочитает договариваться со всеми полюбовно.

— Хм-м… Клянусь Усатой змеей, все это плохо укладывается у меня в голове! — недоверчиво пробормотал Эмрик, поглядывая на Магистра без особой приязни. — Узнав все это, ты, надо думать, захотел поговорить с теми самыми нищими, ради беседы с которыми Мгал рискнул появиться на базаре, чего делать бежавшему из тюрьмы ни в коем случае не следовало?

— Верно. Я отправился на базар и узнал, что северянина интересовала судьба Батигар, похищенной, как говорят знающие люди, по приказу старосты какой-то отдаленной деревни, дабы откупиться ею от Дев Ночи. Эти кочевницы сильно досаждают здешним селянам.

— Стало быть, Мгал умчался спасать Батигар! Очень на него похоже, проворчал Эмрик. — А кто сопровождал его?

— Лив и Бемс. Куда делся Гиль, мне выяснить не удалось, но пока вы собираетесь в дорогу, я попробую это сделать. Нам уже приходилось связываться друг с другом при помощи «второго зрения», а по знакомой тропинке можно идти и с завязанными глазами.

— Ты хочешь ехать на поиски северянина немедленно? — удивленно спросил Хималь. — Но какой смысл пускаться в путь на ночь глядя?

Магистр поднялся из-за стола, всем своим видом показывая, что спорить тут решительно не о чем.

— Ты ведь сам еще не вполне здоров! Мисаурэнь тоже не оправилась от вчерашнего, да и Эмрику после заключения у Белых Братьев…

— Знаю, однако времени у нас в обрез. Мгалу свойственно передвигаться так стремительно, что он обгоняет слухи о своих деяниях. Пока след еще горяч, отыскать его будет нетрудно, а мы и так медлили слишком долго. — Лагашир явно чувствовал себя виноватым в том, что они упустили северянина, и видно было, что никакие доводы не заставят его переменить решение. — Позаботься, чтобы у нас было все необходимое, и, главное, раздобудь быстрых лошадей. На тонгах, что стоят у тебя на конюшне, мы Мгала вовек не догоним.

С этими словами маг вышел из-за стола и двинулся к лестнице, ведущей к отведенным гостям комнатам. Вслед за ним отправилась за своими скудными пожитками Мисаурэнь, а Эрик обратился к Хималю:

— Не могу ли я быть полезен тебе чем-нибудь?

— Нет. Со сборами затруднений не будет. Лагашир предупреждал, что вы можете выехать из Бай-Балана в любой момент и все уже давно приготовлено. Вот разве что ты пожелаешь выбрать себе оружие по руке… Не стесняйся, я кое-что должен Лагаширу и буду рад услужить его друзьям.

— Услужить друзьям?.. — задумчиво повторил Эм-рик. — Что ж, если так, стесняться и впрямь нечего…

Сборы в дорогу заняли у спутников мага совсем немного времени, и, когда он спустился в столовую, Эмрик и Мисаурэнь уже поджидали его.

— Ну как, удалось тебе выяснить, где сейчас Гиль? — спросила девушка, которой до смерти не хотелось рыскать по городу в поисках чернокожего целителя. При проходе через Глегову отмель парень держался молодцом, и было бы досадно, попади он здесь в какую-нибудь заваруху, но после схватки с Белыми Братьями, а потом еще и со стражниками им с Эмриком следовало показываться на улицах Бай-Балана как можно реже, а еще лучше — поскорее уносить из этого города ноги.

— Полагаю, Гиль вместе с Рашалайном находятся на борту «Кикломора», ответил маг и вопросительно взлянул на появившегося в дверях Хималя. — Все готово? Тогда в путь!

Единороги скакали день и ночь, словно сами они и всадницы их выкованы были из металла и усталости не ведали. Остановки на сон и еду становились все короче, гортанные возгласы, которыми обменивались нгайи, звучали все тревожнее. Батигар плохо понимала наречие кочевниц, а на языке Края Дивных Городов свободно могла говорить только Очивара — предводительница отряда, не снисходившая до бесед с новообретенной рабыней. Шигуб, знавшей десятка три слов на языке бай-баланцев, удавалось кое-как объясняться с бывшей принцессой, и она по мере возможности обучала ее самым употребимым выражениям, но успехи пленницы оставляли желать лучшего. Их хватило на то, чтобы сообразить — безумная скачка вызвана тем, что нгайи боятся дождя, однако чем же он их страшит, девушка уразуметь так и не сумела.