— Вот я и говорю — пора! — улыбнулась она мне
А потом сняла с шеи цепочку и скомандовала
— Повернись, помогу одеть!
Я послушно повернулась. Она накинула мне на шею кулон и застегнула его.
— Что это?… — начала я.
2
И я сама захлебнулась своим вопросом, потому что те ощущения, что на меня нахлынули — они описанию не поддаются.
Это был восторг, ошеломление, радость и печаль, счастье и горе.
Все чувства мира одновременно!
Я почувствовала себя огромной вселенной и маленькой песчинкой.
И все это тоже одновременно.
Я почувствовала себя могучей и бессильной.
Счастливой и глубоко несчастной, безумно радостной и в глубокой печали…
Я знала где, кто и чем занимается в нашем лесу и в то же время чувствовала себя слепым котенком.
Тело было легким и летало над лесом и в то же время было таким тяжелым, что и мизинцем пошевелить не получалось.
Я чувствовала всю влажность водоемов и всю сухость земля, где уже давно не было дождя.
Тут же захотелось полить… Потому, что эта сухость воспринималась, как желание попить лично.
И так далее, и так далее, и так далее!
Такой спектр чувств, ощущений, эмоций — что я даже села на стул — ноги не удержали.
Хорошо стул был рядом, а так бы на пол и села!
А Серафима стоит рядом и улыбается. Не мешает мне впечатляться.
Она дала мне еще время, а потом, видно уловила более осмысленный взгляд, спросила
— Ну как?
— Ух! — выдохнула я
— А то! — подтвердила она и подмигнула мне
— Даааа! — так глубокомысленно давно не выражалась
— Ну, девонька моя, поздравляю тебя! Теперь ты хранительница этих земель и лесов.
— А ты куда собралась? — я сощурилась на Серафиму
Она рассмеялась.
— Никуда я не собралась, с тобой буду, пока не придет время уходить…
— Ты же не оставишь наш дом без присмотра, пока меня не будет — вот просто не знаю, как спросить долго ли она еще со мной останется
— Не переживай! И дождусь и с тобой поживу еще до срока.
Вот опять она про срок. Даже спрашивать страшно.
Ладно, сейчас главное, что она еще со мной будет. Потом разберемся с ее сроком.
Сейчас в дорогу собираться надо, а меня ноги не держат.
— Посиди, приди в себя. Понимаю все. А я пойду зелья еще раз проверю.
И она вышла в лабораторию.
А я взяла в руки кулон и стала его рассматривать. Очень, очень старый. Червленое серебро, работа очень тонкая. Большой темнозеленый, почти черный камень в форме полусферы оплетен тончайшим растительным узором в котором угадываются и животные, и птицы, и деревья, и трава…
А камень сам по себе очень глубокого цвета, так еще и пронизан весь блестящими вкраплениями всех оттенков зеленого.
Безумно красиво!
И камень необычный и работа искусная…
— Нравиться? — мягкий голос Серафимы раздался прямо над ухом.
Я подняла на нее глаза.
Она стояла рядом и так тепло смотрела на камень.
А я и не услышала, как она подошла.
— Очень! Он такой красивый! Что это? — почти шепотом спросила я
— Ведьмин камень, Сердце Леса, Сила Заповеди — как хочешь так и называй. Такой камень есть у каждой ведуньи в каждом заповедном лесу. И пока жива ведунья и жив камень — лес этот процветает. Поэтому ты теперь не только лес беречь должна, но и камень этот. Не снимай его, чтобы чувствовать лес и всех его обитателей. Понятно, что ни потерять, ни повредить его ты не должна. Помни, ты — ХРАНИТЕЛЬНИЦА! Это большущая ответственность, но и честь великая! Через камень слышать лес будешь, а он к тебе обращаться через него будет.
— А как же ты, бабушка?
— А что я? Я в порядке. Мои знания остались со мной, силы чуть поуменьшилось, так это и не страшно. Мне даже легче стало. А вот твое время пришло! Помогать и подсказывать буду, все таки опыта у меня поболее будет. А с остальным: попривыкнешь и справишься! Не ты первая, не ты последняя! Если пошлют боги детей — сможешь передать по наследству. А если нет — найдешь приемницу, когда срок придет.
— И где ее искать?
— Лес сам приведет. Вот как тебя ко мне.
— Ааааа! — все мудрее и мудрее становлюсь, прямо чувствую…
— Все, Марфушка! Будет время еще посудачить. Марта ждет, идти пора! Людям ты сейчас нужнее, чем наши разговоры. Иди!
Распрощались мы на опушке заповедного леса.
Открыла я тропинку заповедную. Мои помощники со мной пошли. Рысь на себе большую часть поклажи нес. Он у меня уже большой, красивый, сильный.
Я тоже несла часть зелий, да еще и метлу прихватила. Правда она у меня под посох зачарована. Но стоит стукнуть древком оземь и в руках опять метла будет. Ворон с соколом над нами с рысем кружат.
На выходе из леса увидела женскую фигуру. Наверное Марта встречает.
Так и оказалось.
Только я показалась, как кинулась она ко мне
— Спасибо, ведунья лесная, что откликнулась на зов мой!
— И тебе здоровья, Марта! Пойдем, да рассказывай по пути, что да как у вас.
И мы отправились перво наперво в деревню, что совсем на границе была.
Как сказала Марта, там людям больше досталось. А Марта мне вкратце рассказывала о беде случившейся в этом месте.
И правда в каждом дворе были раненые, а в некоторых уже даже вдовии дворы появились…
Сердце мое сжималось и при рассказе Марты и при виде горя.
Вот только мне сейчас нужно быть собранной и очень внимательной. Осмотрела все дворы внимательно.
Сначала самые тяжелые помощь получат, а потом по мере убывания.
Так мы с Мартой и решили.
А мужики лежали порубанные саблями, с поломанными конечностями и проткнутые копьями.
Я мази и зелья Марте передавала, говорила как и что делать, а сама шла тела вправляла и силой латала.
Следом мазями смазывали Марта с бабами, бинтовали, зельем поили.
И мы шли дальше. И так до последнего раненного.
Затемно пошли в следующую деревню.
И там то же самое.
Я на силе лесной уже и то еле держалась, а Марта, молодец, не отставала, справно все делала, на отдых не просилась и не жаловалась.
— Потерпи, Мартушка! Сейчас все сделаем, дам тебе настоечку для сил. Покушаешь, да спать ляжешь — завтра, как новенькая будешь!
— А сама то ты как?
— Я справлюсь!
— А как звать то тебя? За целый день даже и не спросила, прости.
— Да до того ль тебе было? Марфа я.
— Вот и познакомились!
И не стала она спрашивать, почему молодая. Сама ведунья, сама все понимает.
Ночь провели в деревне. Марту я зельем напоила. Уснула она, как только на подушку упала.
А я сходила в лес силой подпитаться, а потом тоже свалилась на кровать мне выделенною и тоже уснула моментально.
Утро наше началось рано и опять по тому же пути, что и вчера.
Теперь мы обходили больных и проверяли как у кого дела.
У многих жар поднялся. Пришлось его снимать.
Многие спали непробудно, но это хорошо. Во сне организм быстрее восстанавливается.
Однако навестить их все равно надо было.
Бабы в домах уже меньше голосили. Ухаживали за отцами-мужьями-сыновьями справно.
Усталые все были. И это понятно.
Но уже не было обреченности, которую я застала, когда пришла.
Ребятня малолетняя и та попритихла и по хозяйству помогала, как и положено. А мы с Мартой ходили от избы к избе, от одной деревеньки к другой.
Нас кормили, чаем поили и спать укладывали, где бы мы не оказались.
Так и прошло несколько дней.
Кто-то из больных еще тяжелый был, кто-то уже на поправку хорошо шел, а кто-то уже и вставать начинал.
И вот тут приходилось включать злую ведьму и некоторым запрещать вставать. Иначе эти мужики и слушать бы бабу не стали.
Так в одном доме не успели мы порог перейти, как кинулась хозяйка ко мне
— Марфа, ведунья лесная! Да скажи же ты, ироду этому! Только от могилы отвели, а он уже вставать собрался. У самого вон бинты в крови постоянно! Рана еще не затянулась!
