– А знаешь, ты улыбаешься, – сумел-таки проговорить он.

Ах, боже мой, что он там несет?! Она убрала влажный локон с его лба. В такие моменты она лишалась дара речи. Ей очень хотелось крикнуть: «Я люблю тебя!», но она благоразумно сдерживалась.

Ник растянулся рядом и стал разглядывать ее лицо. Его переполняли чувства, но он затруднялся дать им название. Ласково целуя ее, он прижался к ней и провел рукой по ее бедру, словно хотел навсегда слиться с ней.

– Раньше я никогда не занимался с тобой любовью.

– А вчера? – удивилась она.

Ник подмигнул.

– Я говорю о прошлой жизни. Во Франции нам так и не пришлось переспать. А я бы не прочь, даже если бы для этого пришлось снять с тебя десять тысяч нижних юбок. Было бы что запомнить.

– Ты мне никогда этого не простишь?

– Нет. – Он поцеловал ее в кончик носа. – Из всех выдумок, которые мне приходилось слышать, эта – самая беспардонная.

– Ну почему сразу выдумки? Некоторые искренне верят, что жили раньше.

– В общем, это дало плоды: я стал мечтать, как бы увидеть тебя в своей постели.

– Ник, я... – Ей в бедро вдруг ткнулось что-то холодное. – Такси, убери свой нос!

– Он чувствует себя брошенным, – справедливо заметил Ник.

Голос его привел щенка в неистовство. Ник с сожалением оторвался от Джанны, которая с не меньшим сожалением, но все же позволила ему встать. Он отошел, преследуемый Такси, и выбросил использованный презерватив в корзину.

Поманив за собой Джанну, Ник открыл транцевую дверь и выпрямился на ступеньке над самой водой.

– Пора понырять.

– А как же вон тот катер?

– Они находятся слишком далеко, чтобы наблюдать за нами без мощнейших биноклей с гиростабили-заторами. К тому же они тоже подняли флажок ныряльщиков. – Он задумчиво посмотрел в сторону катера. – Впрочем, флажок не опускается уже несколько часов. Не могут же они столько времени находиться под водой! – Он прищелкнул языком и обнял Джанну. – Да бог с ними. Наверное, загляделись на нас и позабыли обо всем на свете.

Ник увлек ее за собой в воду. Пока они плавали, Такси обеспокоенно тявкал, бегая по палубе. Искупавшись, они решили, что достаточно пробыли на солнце, и удалились в салон. Ник включил стереосистему. Они устроились на канапе и стали утолять жажду, завернувшись в Полотенца.

– Ты жалеешь о своем разводе? – спросил Ник, застав Джанну врасплох. До сих пор оба предпочитали избегать личных вопросов.

– Жалею, – ответила она, как на духу. Какая-то ее часть по-прежнему любила Коллиса и тешила себя фантазиями, что он еще будет на коленях молить ее о прощении. Другая ее часть с радостью прикончила бы его, чтобы никогда больше не видеть.

– Ты не против, если я спрошу, что у вас произошло?

– Не против. – На самом деле Джанне вовсе не хотелось, чтобы Ник узнал о ее фиаско. Ведь его брак был, судя по всему, очень счастливым. – Только я, в сущности, не знаю, что именно произошло. Думаю, он меня любил, во всяком случае, я была ему не безразлична. Но все равно женился он на мне из-за моих денег, вернее, считая, что деньги могут стать моими.

Такси забрался к Джанне на колени. Она почесала щенка за ухом, с омерзением вспоминая, как застала Коллиса в ванне. Оказалось, что и сейчас его измена ранит ее, подобно острому клинку.

– Коллис был, то есть и сейчас остался, очень красивым мужчиной. К тому же он исключительно умен.

Женщины при виде его теряют голову и виснут на нем гроздьями. Его самого не в чем винить. Рано или поздно это должно было случиться...

– Глупости! Привлекательная внешность и ум вовсе не оправдание неверности.

– Да, – печально согласилась она. Его сочувственный взгляд позволил ей побороть страх и произнести: – Он меня не любил.

– Прости меня, Коротышка. Я понимаю, как тебе тяжело. – Ник взял ее ладонь обеими руками. – Пройдет время, прежде чем ты оправишься. Самое главное – не проявить такой легкомысленности, как Марк Нолан. Во второй раз ты должна выбирать еще тщательнее, чем в первый.

Джанна кивнула, по-своему поняв смысл его слов: их отношения не надо воспринимать всерьез. Джанна напомнила себе, что придерживается того же мнения. Ник просто приятно проводит время в ожидании перевода в Атланту. Если их что-то и связывает, то только все те же акции. Плюс к ним – секс.

– Я был женат на протяжении семи лет, – тихо сказал Ник.

Джанна вся превратилась в слух. Узнав от Марка Нолана о браке Ника, она мечтала, чтобы Ник открылся ей и рассказал о своей жене.

– Аманда Джейн умерла от рака. Когда теряешь человека, который был для тебя дороже всего на свете, трудно привыкнуть к мысли, что дальше придется жить без него. Всегда! Я только сейчас начинаю немного приходить в себя.

– Как жестоки бывают удары судьбы! А тут еще необъяснимая смерть ее брата – новый удар. – Джанна не могла бы представить себе жизнь без Уоррена. Он был рядом всю ее жизнь, с самого рождения. Она любила его так же сильно, как тетю Пиф.

– Трейвис занял место моего погибшего старшего брата. Я не покину Мальту, пока не найду его убийцу. – Ник помрачнел. Джанна не предполагала, что он испытывает такие глубокие переживания. – Интуиция подсказывает мне, что тут не обошлось без Керта Бредфорда. Я видел фотографию, на которой Трейвис был снят в обществе его подружки.

– Что это доказывает? Может быть, они и правда встречались...

– Она, однако, отрицает свое знакомство с ним, тем не менее, на фотографии они голышом, за интимным занятием...

Ник вдруг вскочил и выглянул в иллюминатор.

– В чем дело?

Он обернулся, растерянно приглаживая мокрые волосы.

– Ни в чем. – Он плюхнулся на канапе рядом с ней. – Видишь ли, фотография была сделана с большого расстояния. Вот я и подумал об этом катере, который торчит столько времени на одном месте. Вдруг они за нами следят? Но катер уже уплыл. Наверное, я становлюсь параноиком.

– Думаешь, Ронда работает на Керта?

– Да. Ничего, вот получу фотографию и заставлю ее выложить мне все, что ей известно.

– Помнишь, как в Мдине я...

– Только не надо извинений!

– Дело не в извинениях, а в том, что Керт подмешал что-то в мое вино – то ли чтобы я не могла сопротивляться, то ли чтобы просто отключилась. Не знаю, что там могло бы произойти, не появись ты.

– Ты уверена? Почему же ты ничего мне не сказала?

– Совершенно уверена. Я не допила и одного бокала легкого вина. Еще до того, как ты постучал в дверь, у меня началось головокружение. – Она опустила голову, понимая теперь, что было ребячеством скрывать от него такую важную деталь. – Я тебя почти не знала. Я подумала, что ты мне не поверишь. Ты бы решил, что я ищу хоть какое-то оправдание своей распущенности.

– Я бы поверил тебе.

– Теперь я это знаю, но тогда...

Ник нахмурился и покачал головой.

– Что, по-твоему, собирался сделать Керт?

– Я тысячу раз задавала себе этот вопрос. Я знаю, что никакой стимулятор не заставит человека сделать то, на что он не способен в нормальном состоянии. Я могу с полной уверенностью сказать, что никогда не легла бы в постель с Кертом Бредфордом.

– Думаю, у него было на уме что-то другое. Он слишком влюблен в себя, чтобы тащить женщину в постель с помощью наркотика. Вопрос в другом: как бы он поступил с бесчувственной Джанной?

Несмотря на жар объятий Ника, у Джанны побежали мурашки по спине.

– Ты думаешь: если на его счету уже есть убийство, он способен убить опять? – Она тесно прильнула к нему. – Теперь паранойя перекинулась на меня. Возможно, все это поддается рациональному объяснению, но Бредфорды кажутся мне подозрительными. Помнишь, Макшейна видели в последний раз перед его встречей с британским военным летчиком? Тони Бредфорд был летчиком и летал в Бардию через день-другой после того, как пошел ко дну «Нельсон».

– Разве он один совершал перелеты между Мальтой и Африканским материком?

– Нет, конечно, но больше ни у кого не было причин убивать Йена. Тетя Пиф считает, что Йен располагал сведениями о причастности Тони к исчезновению церковных реликвий, в частности, кубка Клеопатры.