– Выбирай, – процедил Ник сквозь зубы, борясь с желанием немедленно прикончить этого ублюдка, – либо расколешься, либо подохнешь.

Солнце почти село, когда самолет Джанны приземлился на следующий день в аэропорту Лука-Филд. Ранний зимний закат, окрасивший небо и землю в коралловые и сливовые тона, несколько уступал по яркости летнему, покорявшему гостей «Голубого грота», однако и сейчас любимый остров сиял, как изделие из янтаря. Джанна взяла такси и покатила в «Соколиное логово». Она испытывала такой подъем, что ей было трудно сдерживать улыбку. Теперь она могла неопровержимо доказать, что именно Тони Бредфорд украл кубок Клеопатры! Сержант Расселл подтвердил, что подпись, удостоверявшая принадлежность кубка к некой частной коллекции, была поставлена Тони Бредфордом, а Интерпол нашел в Ливии антиквара, который мог уверенно опознать Тони Бредфорда как того самого человека, который продал кубок турецкому торговцу.

Бросив Тони за решетку, Джанна, конечно, не расквиталась бы с ним за убийство Йена, однако она надеялась, что крушение врага принесет тете Пиф моральное удовлетворение. Она с нетерпением ждала момента, когда поставит ее в известность о своих достижениях. В последние недели, когда кольцо вокруг Тони неуклонно сжималось, она едва сдерживалась, чтобы не позвонить тете. Но ей хотелось сначала все разложить по полочкам, а уж потом идти к ней. Джанна ощущала себя виноватой: ведь она все-таки не сдержала слово оставить Тони в покое. Тем не менее она не сомневалась, что тетя Пиф простит ее, как только узнает, что она может доказать виновность Тони в краже национального достояния.

«Соколиное логово» встретило ее незапертой дверью и вкусным запахом домашнего хлеба, доносящимся из духовки Клары. В библиотеке зазвонил телефон. Никто не поторопился снять трубку, поэтому это сделала Джанна, удивляясь отсутствию Клары и тети.

– Джанна? Это Джерри Кей. Я раздобыл сведения, о которых вы просили.

– Отлично! – Джанна изобразила энтузиазм, мысленно упрекая себя за то, что не поставила Джерри в известность, что более не испытывает интереса к тому, сообщал ли Йен Макшейн властям о краже кубка. У нее и без того хватало улик, чтобы затянуть петлю на шее Тони.

– Макшейн действительно доложил командованию в Александрии, что Энтони Бредфорд крадет церковные реликвии. Не знаю, как это ему удалось, но он приложил к донесению список украденных предметов и сообщников Тони. Донесение находилось не среди официальных документов, а в куче необработанных сопроводительных бумаг. По этой причине я наткнулся на него только теперь. На поиски ушло несколько недель.

– Список?! Вы нашли список? – До каких пор будет продолжаться ее везение? Список – это последний гвоздь в гроб Тони. Она переписала со слов Джерри фамилии сообщников. – Большое спасибо. Вы оказали мне огромную помощь. – Она автоматически понизила голос, хотя рядом не было ни души: – Никому не говорите об этом, Джерри, но я нашла кубок Клеопатры! Спасибо вам за науку: я послушалась вас и пошла по бумажному следу.

На объяснение того, как была доказана вина Тони, ушло несколько минут.

Джерри поздравил ее с победой. В его голосе звучала гордость учителя.

– Но мне странно, – добавил он (Джанна представила себе его недоверчивое выражение), – что Бредфорд убил Йена. Из добытых мною документов ясно следует, что Макшейн не разглашал своего расследования. Донесение так и не попало на нужный стол. Как же о нем прознал Бредфорд?

– Не понимаю, – призналась Джанна.

– Не было ли у Бредфорда другой причины убить Йена?

– Видимо, была, – ответила она. – Это я и собираюсь выяснить. Моя тетя вправе знать истинную причину смерти Йена.

– Как вы думаете, когда власти предъявят ему обвинение?

– До этого пройдет еще немало времени. Интерпол и Скотленд-Ярд связались с мальтийской полицией. Им хочется абсолютной уверенности в надежности доказательств. – Джанна перевела дух; она была так возбуждена, что тараторила как пулемет. – Я перед вами в неоплатном долгу. Не сомневаюсь, что список сообщников Тони очень нам поможет. Некоторые из них, наверное, еще живы. Кто-то обязательно заговорит.

Побеседовав еще некоторое время, они распрощались. Джанна немного посидела с трубкой в руке. Ее так и подмывало позвонить Нику. Она никак не могла его понять. Трейвис Прескотт заменил ему родного брата. Как он мог согласиться с версией, что Трейвиса убила Ронда? Раньше он был совершенно уверен, что в этом замешаны Бредфорды. Потом умер Остин, и Ник вернулся на Мальту совсем другим Человеком.

Она принялась звонить в Америку. Она получила бы громадное удовлетворение, сообщив Нику, что сама отомстила за смерть Трейвиса и Йена. Но внутренний голос подсказывал, что истинная причина звонка не в этом. Просто она хотела предоставить ему еще один шанс.

– В нашем телефонном справочнике Ник Дженсен не значится, – сообщила Джанне телефонистка в Атланте.

– Он работает в отделе маркетинга или рекламы.

– Нет такого. Простите.

Озадаченная Джанна решилась на отчаянные действия.

– Тогда соедините меня с Марком Ноланом.

Прошло несколько минут, прежде чем Марк снял трубку.

– Говорит Джанна Атертон. Я знакомая Ника Дженсена. Мы с вами встречались в Лондоне.

– Разумеется, я помню. Как поживаете?

– Благодарю, неплохо. Как Гленнис?

– Превосходно! В очередной раз переоборудует дом. – Он засмеялся, и Джанна представила себе Гленнис: наверняка «просто помирает» от желания наставить мужу рога.

Его дружеский голос приободрил ее.

– Я пытаюсь отыскать Ника.

– Ника? – настороженно переспросил он.

– Да. У меня есть для него новости.

– Новости? – Теперь голос в трубке звучал откровенно неприветливо.

– Личного характера, – уточнила Джанна.

– Я буду рад передать их Нику. – Судя по тону, ни о какой радости говорить не приходилось. Как она ошиблась!

– Впрочем, это так, пустяки.

– Вы уверены? – с явным облегчением спросил Нолан.

– Совершенно. – Говорить больше было не о чем.

Она попрощалась и невидящим взглядом уставилась на полки с книгами. От недавнего приподнятого настроения не осталось и следа. Видимо, Ника перевели в другое место – скажем, в Нью-Йорк, где располагаются крупнейшие рекламные агентства. Скорее всего, он достаточно поведал приятелю об их отношениях, чтобы Марк знал – Ник не хочет с ней разговаривать.

Джанна прерывисто вздохнула и попыталась переключиться на что-либо другое. Тем более что она уже давно ощущала какое-то смутное беспокойство. Джанна сморщила нос и принюхалась. Пахло подгоревшим домашним хлебом. Она бросилась в кухню, окликая Клару. Кухня была полна дыма. Джанна ухитрилась выключить духовку, однако не сразу нашла рукавицу, чтобы извлечь наружу обгоревшую буханку. Куда подевалась Клара?

Она побежала в помещение для слуг, крича на ходу: «Клара!»

Так и не найдя экономку, она помчалась наверх. На ступеньках валялась синяя комнатная туфля тети Пиф.

Догадавшись, что дело неладно, Джанна метнулась в тетины комнаты.

Там было темно, только со двора проникал кое-какой свет. Джанна зажгла лампу и обнаружила, что дверь в спальню распахнута. Сначала она подумала, что кровать осталась незастеленной после тетиного послеобеденного отдыха, но тогда пуховый платок не валялся бы на полу и на нем не красовался бы отпечаток подошвы. Джанна пожалела, что эксперты Форт-Халстеда не вернули ей револьвер, тайком взятый из тетиной тумбочки.

Неужели Тони Бредфорд узнал, что Джанна разоблачила его, и обвинил во всем тетю Пиф? Она решила, что произойти могло все, что угодно. Все в этой длинной истории, от убийства Йена до отравления Трейвиса и «самоубийства» Ронды, вызывало недоумение. Тони был способен на любую низость. Оставалось надеяться, чтобы своей неуемной жаждой мести она не навредила тете Пиф.

Джанна бросилась к телефону, чтобы позвонить в полицию, но ей помешал шум мотора во дворе. Только бы вернулась тетя Пиф! Она бросилась вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и застыла в холле, когда распахнулась входная дверь.