– Да, Дэйю-гуай, – низкий, чуть хрипловатый голос Аянги перебил самозабвенно вещающую старуху, – я знаю силу полыни, у нас в степи без нее никак нельзя, нечисть заест. Но она опасна: курения могут увести навсегда в мир духов, на тонкий план.

– А ты пользуй с осторожностью…

Тогда я оставил увлеченных ботаников наслаждаться разнообразием флоры Бахара, но сделал зарубку для памяти: Аянга будет полезна как потенциальный телохранитель и травница. Зачем мне ее умения? Мало ли что, запас карман не тянет: такие должники всегда пригодятся.

Вот яркий кафтанчик степнячки мелькнул в густой толпе, обступившей помост для циркового представления. Сейчас обе ведьмы хохочут, как дети, над ужимками акробатов, жонглирующих разноцветными мячами на тонком канате, протянутом поперек площади, а стоящие рядом с ними даже не подозревают в девочке и бабке той коварной силы, что свойственна истинным избранницам Смерти. И где-то там же, в праздничной толпе, ходит тот, кому зачем-то понадобилось похищать людей – ведь в толпе так легко спрятаться. Кого там вспоминал в камере Бубнежник? Дзиннагона, Мельхиора и Мунха? Я вздохнул и решительно шагнул за ворота.

На улицы, казалось, вышли все жители от мала до велика, попробуй здесь найти того, кто нужен,разве что случайно столкнешься. Стайками носятся нарядные детишки – сегодня можно гулять допоздна, никто не загонит в дом, не накажет за небрежность и лень. Торговцы расхваливают выпечку и сладости, а ароматный дым от чанов с едой и благовония из походных курильниц смешивается с туманом сумерек, затягивающим улицы квартала. Неторопливое течение реки народа важно несет парочку интересных «рыбок»: Шая, расфуфыренная донельзя, семенит чуть позади крепкого мужчины, гордо обозначая свою принадлежность к нему. Тот одет добротно, но достаточно строго для праздничной ночи, двигается неторопливо и уверенно, левая рука прижата к телу, будто придерживает меч. Айсин Гёро? Не может быть! Да, точно он. Сарисса как-то обмолвилась, что они недавно поженились. Десятник уволился с должности, и практически сразу же провели церемонию, ведь Шая была завидной невестой. А он теперь ездит по городам империи, покупает и сопровождает товар, диковинки всякие возит из дальних провинций. «Сам выбирает, сам охраняет. Кто же решится напасть на такого вояку?» – восхищение в ее голосе вызывало улыбку.

Ох, рассказал бы я моей девочке, кто может решиться напасть, да не хочу ее волновать. Они с Барлу натерпелись, странствуя по дорогам, пока свет нашего маяка не приманил их к надежным стенам «Дома в камышах», но крепкому стражу Айсину Гёро тоже нелегко справится со всеми тяготами торговых экспедиций. Что же, надеюсь, бакалейщица нашла свое счастье, да и разорение с таким мужем ей не грозит. Но теперь понятно, почему я раньше не встретил его на улицах – он, видимо, лишь недавно вернулся из поездки по торговым делам.

Чуть в стороне от бурлящей толпы собралась за длинным столом еще одна примечательная команда. Одеты ярко, пестро, «богато». Головные уборы тщательно прикрывают виски. Украшения пускают солнечные зайчики. Воистину, блестящее общество. Вот один встал с поднятой чашей – речь произносит – остальные топают ногами и воодушевленно свистят. Другой съязвил что-то по поводу разгульного празднования Двух лун в управе – конец фразы утонул в дружном хохоте. Значит стражи сегодня будут заняты распитием хмельных напитков. Мелкий сморчок исподтишка взорвал петарду: бумажные горошины усеяли еду, выпивку в кружках, одежды всей честной компании – немедленно схлопотал смачный подзатыльник от соседа и с хохотом упал под скамью. Мато-якки гуляют. Это их день, их истинный праздник, если верить истории, которую рассказал Учитель Доо. Ночь Двух лун радикально изменила статус низов.

Под особенно ярким навесом с золочеными накладками расположилась в плетеных креслицах Ло Лита с «друзьями». Мулилле Ананта, Веньян, Суфьян ад-Фатых и Иизакки наперебой заказывают дорогие закуски, соревнуясь в щедрости. Уже не первый раз наполняются бокалы. Вдовушка отчаянно кокетничает и улыбается – винные пары возносят над горестями земными.

Зеркальным отражением смотрится компания в едальне классом пониже, где пирует алхимик Мунх с поклонницами. Чаши взлетают к небу, страстные декламации стихов не прекращаются ни на миг: старикан не переставая шевелит губами, вдохновенно уставившись в купол тента. Троица плотненьких округлых теток, у которых «есть за что подержаться», одеты весьма прилично, не без щегольства – сразу видно, достойные горожанки. Охают и ахают разомлев, блестят влюбленными глазами, только вот блеск какой-то неестественный. Я попросил у мальчишки-подавальщика кружку воды и устроился в углу за спиной Мунха. Что там говорила Ло Лита про сводящий с ума запах свободного сильного зверя? Вот сейчас и узнаем…

Запах был, и он был мне знаком. Очень похоже пахло от лезвий тешаня, подаренного Текудером–де Нороной. Я постоянно вертел его в в руках на вечерних привалах по дороге в Ранган и хорошо запомнил тревожащий аромат. В Рангане умельцы-оружейники перебрали и наточили его, запах изменился: масло и металл… Память услужливо вернула в зал храма Смерти, в тот момент, когда я вцепился в Де Норону, захватившего власть над Текудером… на Мунха будто пала тень запаха демона. Но такого просто не может быть!

Оставив пустую кружку на прилавке, я растерянно двинулся к выходу. Дома меня ждала моя Сарисса и наш собственный праздник на крыше. Мисочки с креветками в кляре, выжаренными до хруста ломтиками картофеля и сладостями расставлены на низком резном столике, терпкое вино и ароматный чай дышат светлой грустью. Наблюдать отсюда за праздником оказалось намного интересней, чем участвовать в нем. А когда на небе зажглись звезды и фейерверки, мы долго сидели, обнявшись, наслаждаясь теплом летней ночи и согласным стуком сердец в волнующей близости друг от друга. Казалось, что даже сердце у нас одно на двоих.

Встреча с Мунхом на празднике Дух лун не только не дала ответа ни на один вопрос, но еще больше все запутала. Единственное, что радовало – нищие больше не пропадали. Зато пропал Сию.

Наша связь формировалась естественно и незаметно, а сейчас была крепка как никогда: потянусь мыслью – и на другом конце связывающей нас энергетической нити отвечает вспышками фонтанчик из алых и синих искр, веет бодрящим холодком. Куда бы ни убегал свободолюбивый хранитель, отклик следовал незамедлительно… но, к своему стыду, нечасто я о нем вспоминал в последнее время: увлекся расследованием и новыми сердечными переживаниями и просто не обращал внимания на то, чем занят толстяк.

В спальне в кои-то веки ночевал один. Заснул с трудом: никто не пыхтел, не возился в ногах, сворачиваясь тяжелым теплым клубком. Утром миска с едой оказалась нетронутой. Как бы ни пытался получить ответный сигнал другой конец связующей нас нити был пугающе пуст. Снова таинственное исчезновение? Но у нас на руках дело о пропаже людей, Сию же не человек. Он даже не кот, хотя и похож. Но кто-то два года назад уничтожал животных, чтобы сделать амулет невидимости: может быть, наш легкомысленный толстяк попал в руки этих живодеров?

Сарисса с Барлу тщательно обыскивали дом. Учитель Доо и Аянга мелким гребнем прочесывали округу, безрезультатно заглядывая под каждый куст, каждый камешек. Синие следы-кляксы хранителя, которыми были испещрены дворики «Дома» обрывались сразу за воротами: наш увалень никогда в одиночку не покидал территории поместья. Наконец, исследование высокого забора со стороны улицы дало хоть какой-то результат.

– Здесь странный запах… – Аянга подняла руку, привлекая внимание. – Незнакомая трава. У вас такая не растет.

Ей стоило верить: с Дэйю они изучили почти все богатство растительного царства Бахара.

– А мне этот запах где-то встречался… – Учитель Доо, старательно принюхиваясь, ощупывал булыжники дороги, изгибом притершейся к ограждению дома.

– Есть! – Учитель Доо подцепил на сломанный прут пожухлые волокна растения, втоптанные в обочину дороги.