Когда раздался громкий стук в дверь, ни Пруденс, ни Севилья не вскочили с виноватым видом. Они не чувствовали за собой никакой вины. Решили, что вернулся Найтон или управляющий.

– Войдите, – произнесла Пруденс. В комнату вошел лорд Дэмлер. Он выглядел разъяренным и усталым.

– Какой интим! – произнес он ледяным тоном и направился к ним словно намереваясь уничтожить обоих.

Севилья вскочил.

– Как раз собирался уходить, – пробормотал он, отступая к двери. Дэмлер преградил ему дорогу.

– Сначала поговорим.

– Вы-то что делаете здесь, Дэмлер? – спросила Пруденс, оправляясь от шока, вызванного неожиданным появлением маркиза.

– Лучше объясните, что он делает здесь – Дэмлер кивнул в сторону Севильи.

– Он помогал мне. Случилась большая неприятность…

– Могу объяснить, – начал Севилья, угадав по лицу Дэмлера, что тот интересуется мисс Мэллоу больше, чем можно было предположить.

– Да, уж окажите любезность, – прошипел Дэмлер.

– В соседней комнате лежит больная.

– Вы несколько необычно отмечаете это печальное событие, – бросил резко Дэмлер, окинув взглядом стол с закусками.

– Это мама, – вмешалась Пруденс.

– Что дальше? – голос Дэмлера звучал на более высоких нотах, чем допускало приличие.

– Она отравилась, ей было очень плохо, – продолжал Севилья.

– Это не объясняет вашего присутствия в спальне мисс Мэллоу в ночное время, – отрезал Дэмлер, приближаясь к Севилье.

– Он помогал мне, – повторила Пруденс, вставая между ними.

Получив поддержку, Севилья поспешно добрался до спасительной двери.

– Мисс Мэллоу все объяснит, – сказал он, открывая дверь.

– Я еще не кончил с вами. – Дэмлер оттолкнул Пруденс, подскочил к Севилье и схватил его за плечо, прежде чем тот успел выйти.

– Как вы смеете?! – налетела на него Пруденс. – Поднимаете столько шума, когда мама лежит больная в соседней комнате. Какое право вы имеете врываться сюда и угрожать?! Кому угодно, только не вам упрекать нас в безнравственности!

Дэмлер повернулся к ней с побелевшими губами.

– Мисс Мэллоу все объяснит, – повторил Севилья и выбежал из комнаты, пока была возможность. Он предусмотрительно запер на засов дверь в своем номере, затем приложил ухо к стене в надежде расслышать, что там происходит.

– Я требую, чтобы вы все объяснили, Пруденс, – сказал Дэмлер.

– В самом деле? – Глаза Пруденс метали молнии. – Вижу, что вы не допускаете иного объяснения, чем то, которое сами придумали. Именно то объяснение, которое кажется единственно правдоподобным человеку с вашими моральными устоями. Мое объяснение непохоже на ваше. Моя мать чуть не умерла. Она умерла бы, если бы мистер Севилья случайно не оказался в гостинице и не позвал доктора. Он оказал неоценимую помощь, проявил заботу и доброту, как всегда. Он благороднейший и достойнейший джентльмен.

– Как вы оказались в одной гостинице, в соседних комнатах?

– Не знаю, как он здесь оказался. Вероятно, возвращается в Лондон из Бата, но я очень рада, что он оказался в этой гостинице. Если бы, не он, не знаю, что бы я делала.

– Могу вам объяснить, как он здесь оказался. Вы путешествуете вместе.

– Да. Только в противоположных направлениях.

– Вы едете вместе в Бат.

– Я?! Как мило, что вы все можете объяснить. Тогда скажите, что оторвало вас от вашей возлюбленной? Должно быть, что-то очень важное, например, новая кокотка?

– Леди Малверн не моя возлюбленная.

– Неужто? Весь Лондон об этом знает. Принимаете меня за полную дуру?

– Принимаю вас за интриганку сомнительной нравственности.

– С меня довольно. Убирайтесь сию же минуту, или я позову на помощь.

– Севилья никогда не делал официального предложения вам, он предлагал роль любовницы, а не жены.

– Нет, вы не правы.

– Да. А теперь вы жалеете, что не приняли предложения.

– У вас не укладывается в голове, что джентльмен мог хотеть жениться на мне?

– Он собирался на вас жениться не больше, чем полететь на луну. Весь город знает, что он сделал предложение баронессе Мак Фей.

– Мне он сделал предложение раньше.

– Предложение стать его содержанкой. Все эти букеты и бриллианты. Он сказал: «Окажите честь выйти за меня замуж»? Говорил или нет?

– Да. То есть нет. Не знаю. Не припомню точного выражения.

– А то, что вы сами остановили его на Бонд-стрит, это припоминаете? И как говорили, что охотно поехали бы с ним в Бат? Это тоже ускользнуло из вашей очень избирательной памяти?

– С памятью у меня все в порядке, лорд Дэмлер. Прекрасно помню встречу на Бонд-стрит. Помню также, как однажды поздно ночью встретила вас там же, в сильном подпитии и с рыжей девицей, висевшей у вас на плече. Помню также, как вы выставляли себя на посмешище, приведя в оперу известную в городе шлюху. И хотя я не имела сомнительного удовольствия наблюдать вас в Файнфилде, не имею ни малейшего сомнения, что не меньшие знаки внимания вы оказывали там черноволосой хозяйке дома. Естественно, что на работу времени не оставалось.

– Работал в поте лица!

– Допускаю. От любовных утех лучше всего отдыхать с другой женщиной. Доведете себя до крайнего истощения, тогда придется заняться пожилыми дамами, как принц Уэльский.

– Не надейтесь выкрутиться, упрекая меня в прошлом.

– Прошлое? Вы путаете время, милорд.

– Факт остается – вы были в спальне ночью наедине с мерзавцем Севильей.

– Вас совершенно не касается, с кем и как я провожу время, даже если бы он находился в моей постели. Это не ваше дело. На каком основании вы требуете от меня объяснений? Вот теперь я нахожусь в спальне наедине с вами, ну и что же? Смею вас заверить, что не имею ни малейшего желания терять невинность.

– Нельзя терять то, чего у вас нет.

– Вот вам, Дэмлер, наверняка нечего терять. «Каждый судит в меру своей испорченности», если позволите воспользоваться вашим аргументом. А теперь, будьте любезны, выйдите из комнаты.

– Я уйду, но прошу предупредить вашего любовника, что завтра наш разговор продолжится, я еще с ним не расквитался.

– Если вы будете надоедать мистеру Севилье глупыми и необоснованными претензиями, я…

– Убьете меня? Пожалуйста, но раньше я доставлю себе огромное удовольствие продырявить его вонючее нутро.

Дэмлер резко повернулся и вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Пруденс разрыдалась от волнения, усталости и нервного напряжения.

В соседней комнате Севилья, слыхавший большую часть разговора, пребывал в состоянии потрясения. Его жизни грозила опасность, и все из-за досадного недоразумения. Мисс Мэллоу уверяла, что лорд Дэмлер не принимает участия в ее судьбе. Откуда ему было знать? Он сидел на кровати в глубоком раздумье, прикидывая, как лучше выйти из положения, сохранив достоинство. Положительным моментом во всем этом деле было то, что девчонка абсолютно уверена, что он имел в виду женитьбу на ней. Надо убедить в этом, Дэмлера. Что он говорил леди Мелвин? Намекнул на реальное положение вещей, но определенного ничего не сказал. Нужно будет повидать ее и убедить в обратном. Дэмлер не может наказать его за желание жениться на мисс Мэллоу. В этом нет ничего предосудительного. Напротив, большая честь. Но что скажет баронесса, если до нее все это дойдет? Остается объяснить ночной эпизод. Найтон не откажется помочь, он согласится рассказать Дэмлеру, в каком тяжелом состоянии миссис Мэллоу находилась. Не придет же ему в голову, что он мог претендовать на услуги дочери, когда в соседней комнате лежит умирающая мать? Не настолько же он извращен.

Инстинкт самосохранения, однако, подсказывал Севилье, что лучше вовремя исчезнуть, тотчас же, ночью, не дожидаясь утра. Пусть Дэмлер поостынет. Мисс Мэллоу сумеет его умиротворить, если в ней есть хоть капля здравого смысла. Он помешан на ней. Если она не набитая дура, то сможет заставить его жениться. Хотя врет бессовестно – уверяет, что не баловался с леди Малверн. Зачем тогда принимал приглашение?

Прошло менее получаса, и Севилья принял решение. Он напишет Найтону, что приехал Дэмлер и беспокоится за состояние миссис Мэллоу. Таким образом, Дэмлер узнает, что леди действительно было очень плохо. Затем он напишет записку мисс Мэллоу в самых изысканных, и уважительных выражениях. Если она покажет ее Дэмлеру, он поймет, что ничего плохого в его намерениях не было. Можно умело ввести фразу об их прошлых встречах типа «хотя вы отклонили предложение стать моей женой, надеюсь, что мы можем остаться добрыми друзьями». Что-нибудь в этом роде. Это она обязательно покажет Дэмлеру. Не станет же он затевать дуэль, когда его брак с баронессой уже решенное дело, остается только подписать документы. Нужно уезжать, пока не поздно.