— Я думала, ты будешь рад, — раздался голос его матери.

Джаред сосредоточился на двери, умоляя о тишине, прося воздух приглушить звуки, и бесшумно открыл её всего на несколько решающих дюймов. Вся мебель в комнате была накрыта белыми простынями. Будто она поумирала и осталась здесь, завернутая в саван.

Он заглянул за дверь и увидел Роба, который благодаря своему росту, казалось нависал над его матерью. Никто из них не смотрел на дверь.

Джаред рискнул. Он закутался в тени покрепче, да так, что тьма рассеялась, а лунный свет дотянулся до углов пустой комнаты, в одном из которых стоял он. Благодаря подобной магии он едва мог видеть. Он пригнулся и в два шага оказался за накрытым простынью диваном.

Скорчившись за ним в неудобной позе, Джаред подумал, что он - идиот. Его мать наверняка сообщила Робу, куда он пошел. Она предала его — не сомневалась ни единой секунды. Не стоит и мечтать о попытке помочь ей.

— Единственное, чего я никак не пойму, — Розалинда, — сказал Роб. Он опустил руку на её горло, нежно повернув её лицо к своему. - Когда именно ты видела Джареда?

На лампочках в этой комнате не было абажуров и ясный электрический свет, падающий на ресницы его матери, заставлял отливать их золотом. Казалось это золото на какое-то мгновение стерло цвет её глаз, когда она моргнула:

— Я...я не понимаю.

— До того, как он забрал Лиллиан? — спросил Роб. — Или после? Она моя жена. Она ценна. Уж ты должна была это понимать и немедленно поднять тревогу.

— Он бы просто так не сдался, — быстро проговорила мать Джареда. — Он неуравновешен. Я же тебе говорила. Я думала ты не хочешь рисковать своими чародеями, я думала, лучше будет его застать врасплох.

— То есть ты подумала, что лучше будет упустить Лиллиан, чем подвергнуть опасности чародеев, а они даже не Линберны? — спросил Роб. Он ласково перебирал её волосы, его голос и прикосновения источали доброту. — О, Розалинда, — сказал он. — У тебя есть еще одна попытка.

Она отступила назад.

— Я не понимаю.

— А я тебе не верю, — сказал Роб. Тон его голоса был таим успокаивающим. — Розалинда. Меня можно обмануть раз...и у тебя это как-то раз получилось, помнишь? И вот теперь ты опять меня подвела. Остальные, они ошибаются, потому что уродились дураками, но, по крайней мере, когда они видят свет, я знаю, что могу доверять им. Как мне сражаться, если у меня за спиной стоишь ты, ты, которая может передумать в любой момент? Как же мне доверять тебе, Розалинда? Да я просто не могу.

Его голос убаюкивал, от чего сложно было понять истинный смысл его слов. Джаред видел, как мать во все глаза таращилась на Роба, её лицо было открытым, и она определенно собиралась пойти ради него на что угодно.

— Ну что ты, ты можешь доверять мне, — заверила она его. — Роб, прости. Я люблю тебя. Ты должен мне верить. Я люблю тебя. Люблю.

— Шшшш, — ответил Роб. Он прижался щекой к её сияющим волосам. — Замолчи. Я верю тебе. Верю. — Джаред едва успел заметить его движение в темном пространстве между двумя телами. Он понял, что рука Роба метнулась к поясу, но этот жест показался Джареду бессмысленным, пока он не увидел, что рука Роба вернулась и он увидел ясный целеустремленный выпад. — Я всегда любил только одну женщину, — нежно сказал Роб. — И это не ты.

Его мать испуганно вздрогнула и прерывисто вздохнула.

— Розалинда, ты бесполезна, — объяснил Роб, по-доброму, но дельно. Он вытащил один из кинжалов Линбернов, на золотом клинке которого блестела кровь, и отступил назад, позволив матери Джареда осесть на пол.

Все случилось так быстро, что Джаред не мог поверить своим глазам. Теперь, когда все уже произошло, он уже ничего не мог с этим поделать.

По платью матери потекла кровь, которая впитывалась в светлую ткань, превращая её в темную мокрую тряпку. Её щека улеглась на дощатый пол и их глаза встретились. Свет умирал в её глазах, словно пламя свечи от одного сильного дуновения.

Одна её рука была вывернута и осталась лежать на софе. Джаред потянулся, чтобы коснуться её, он и сам не мог понять зачем ему это, может, чтобы спасти её, хотя и было слишком поздно уже спасать или, чтобы устроить её поудобнее, когда он сам едва ли представлял как это.

Они никогда не могли спасти друг друга.

Он не смог дотянуться до неё, их пальцы так и не соприкоснулись.

Она сделала еще одни вздох, звук этот был порывистым, и дался ей с трудом. Больше он не дышала. Её глаза все еще были широко открыты, смотрящие на Джареда, но они были тусклыми, как будто весь свет ушел из них.

Джаред присел на пол, заглядывая в глаза своей мертвой матери, но затем диван отлетел к дальней стене.

— Здравствуй, сынок, — сказал Роб.

Джаред не поднялся на ноги, он лишь направил на Роба поток воздуха, как бурю, выпущенною из ладони.

Роб даже не поднял руку. Он лишь посмотрел на этот поток, и он подчинился ему. На одном из кинжалов Линбернов была кровь Линберна. Его рот искривился в слабой насмешке.

— Серьёзно, Джаред, — сказал он. — Будь умнее.

Но у Джареда имелся еще один козырь. У него была прядь волос Роба, найденная на расческе в Ауримере и сохраненная на непредвиденный случай.

— Noli me tangere*, — проговорил Джаред, и его заклинание сбило Роба с ног и отбросило его на другую сторону комнаты.

Таким образом он выиграл себе время для побега, и он воспользовался этим шансом. Он подбежал к двери ведущему на чердак и заклинанием открыл её. Тен Глэсс вскочил, куски двери валялись у его ног. Он выглядел таким маленьким, испуганным с широко раскрытыми глазами, и Джаред переживал, что подведет его.

— Тен, — сказал он, — беги из дома, найти мою тетю Лиллиан. Беги быстро. Вперед!

Еще мгновение Тен смотрел на него, но затем послушался, пробегая мимо Джареда и Роба и направляясь к ступенькам.

Роб уже поднялся на ноги. Он бросился за Теном, но Джаред бросился на него, почувствовав, как прядь волос растворилась в его руке.

Роб фыркнул:

— Ну и что будешь делать теперь?

— Уверен, что что-нибудь придумаю, — процедил сквозь зубы Джаред, и бросился за кинжалам Роба.

Он схватил клинок и порезал открытую ладонь, понимая, что его кровь смешается с кровью его матери еще теплой, оставшейся на холодном острие кинжала. А потом с кинжалом в руках он вновь бросился на Роба, сбивая того с ног, не заботясь о том, чтобы самому не рухнуть вслед за ним. И они оба рухнули на пол. Роб использовал весь свой вес, чтобы пригвоздить Джареда к полу. Роб был больше и сильнее. Он схватил за запястье свободную руку Джареда и тот ощутил всю силу его хватки, пытаясь вырвать плененную руку.

Джаред оскалился и ударил кинжалом Робу в плечо. Только до него Джаред сумел дотянуться. У него свело живот, когда он услышал звук проникновения лезвия в плоть.

Роб убил эти кинжалом его мать. Джаред погрузил кинжал в тело Роб по самую рукоять и провернул.

Роб издал сквозь стиснутые зубы болезненное шипение и всем своим большим тяжелым телом навалился на Джареда. А затем он нашел щеку Джареда и прижался к ней поцелуем.

— Мальчик мой, — выдохнул он ему в ухо. — Кто ж знал, что именно Розалинда родит мне истинного наследника. Ведь тебя ничто не остановит, да? Ты уже почувствовал вкус крови.

— Чей я мальчик, это еще пока не ясно, — заметил Джаред на выдохе, дергая за клинок. Его руки были в крови и это было сложно.

— Да посмотри на себя, — пробормотал Роб. — Настоящий Линберн. Ты делаешь вдох и дом прислушивается к тебе. Если бы только я воспитывал тебя вместо Эша, я знаю кто бы из тебя вырос. У меня нет на этот счет сомнений.

У Джареда не было ни какого желания выслушивать о присущей Эшу доброте или думать о том, насколько он подходит Кэми. У него кружилась голова от ярости и желания заткнуть Роба. Мир вокруг померк и вспыхнул алым.

Он осознал, что это не ярость, его мысли всплыли на поверхность тьмы. Роб высасывал воздух из его легких. Он задыхался.

— Что тебе нужно? — выдохнул он.