— Это Джон Тейлор, я пришел увидеть Кардинала. Откройте или я рассержусь, напьюсь и снесу вашу дверь с петель.

— Это заведение защищено, — сказал спокойный, культурный голос. — Даже от таких людей, как печально известный Джон Тейлор. Теперь уходи или я спущу на тебя церберов.

— Нам нужно поговорить, Кардинал

— Убеди меня.

— Я только что от Коллекционера, — сказал я. — Мы с ним обсуждали пропавшую запись загробной жизни. У него ее не оказалось. Теперь либо ты согласишься поговорить со мной, либо я скажу ему, что она у тебя и подскажу, где тебя найти. И тебе известно, как сильно он жаждет заполучить твою коллекцию.

— Шантаж — бесстрастно сказал голос. — Ладно, полагаю тебе лучше зайти. И захвати с собой эту распутную демоницу.

Раздался звук, поворачивающихся замков и болтов, а затем дверь медленно распахнулась перед нами. Мы с Бетти проследовали внутрь. Нас там могли поджидать мины-ловушки, скрытые люки или прочие всевозможные неприятности, но в Темной Стороне нельзя проявлять слабость. Уверенность — это все. Дверь захлопнулась и заперлась за нами. Не то чтобы я удивился, но интерьер магазина в корне отличался от того, что предполагал наружный вид. Внутри было чертовски просторно. Это достаточно распространенное заклинание в Темной Стороне — вмещать большое пространство внутри маленького — учитывая значительный дефицит недвижимости. Проблема заключалась в заклинании, которое часто второпях, накладывал изворотливый нелегальный уличный колдун, работающий строго за наличные. Стоит ему допустить одну ошибку в настройке, одно неправильное произношение важного слова, и тогда все заклинание может без предупреждения распасться в любой момент. Все внутреннее пространство внезапно расширится до полного размера, сметая все на своем пути… и потребуется много времени, чтобы вытащить части тел из-под обломков, которые долгое время были целой улицей.

Интерьер магазина простирался далеко передо мной, ярко освещенный и очень просторный, обшитый блестящими деревянными панелями, и безупречно чистым полом. Огромное подобное ангару помещение на многие мили было заполнено стеллажами и стеклянными витринами, демонстрируя сотни странных и удивительных сокровищ. Бетти возбужденно заохала и заахала, и мне пришлось хлопать ей по рукам, чтобы она не хватала предметы для изучения. Кардинал сказал, что место было защищено, и я ему поверил Ибо в противном случае, Коллекционер давно бы у же обчистил его.

Кардинал неспешно появился, вальяжно прогуливаясь по ярко освещенному центральному проходу, чтобы приветствовать нас. Высокий и стройный, заметно старше сорока, с высокими скулами, легкой улыбкой, и намеком на тушь вокруг глаз. Он носил облегающие белые слаксы, красную рубашку, расстегнутую до пупа, обнажая его бритую грудь, и украшенный узором шелковый шарф, свободно повязанный на шее. В одной руке он держал мартини, и даже не подумал предложить другую для пожатия.

— Ничего себе, — сказал я. — Когда Церковь лишает тебя сана, она идет до конца, не так ли?

Кардинал кратко улыбнулся.

— Церковь никогда не одобряла этих… моих склонностей. Хотя мы ответственны за наиболее великолепные произведения искусства, украшающие их величайшие церкви и соборы. Они мирились со мной так долго, потому что я был полезным и уважаемым академиком и… не болтал лишнего. Хотя, ничего из этого не помогло мне, когда обо мне узнали и обвинили… Не то что бы я взял что-то важное или значительное просто захотел немного красивых вещиц для себя. Ну, по крайней мере, теперь я не должен больше носить эту ужасную одежду. Столь невзрачную и продуваемую насквозь в интимных местах

— Простите меня, — сказала Бетти, — но почему ваш магазин называется «Розовый какаду»? Какое это имеет отношение к…. ну, ко всему?

Улыбка Кардинала расширилась.

— Моя маленькая шутка. Он так называется, потому что некогда у меня было какаду.

Бетти хихикнула. Я дал Кардиналу мой лучший «давай попробуем придерживаться темы» взгляд..

— Пришли посмотреть на мою коллекцию? — спросил он, по-видимому, оставшись равнодушным к моему взгляду. Он неспешно потягивал мартини, изящно оттопырив мизинец. — Как вам угодно. Валяйте.

Я побрел вдоль стеллажей, просто чтобы быть вежливым. И потому, что мне было немного любопытно. Я держал Бетти подле меня и убедился, что она держалась на почтительном расстоянии от экспонатов. Я не сомневался, что если повредить что-то принадлежащее Кардиналу, придется серьезно расплачиваться за это. Он брел позади нас, очевидно, стараясь быть терпеливым. Я узнавал некоторые вещи на полках если не по виду, то благодаря подсказкам.

Кардинал любезно промаркировал их аккуратным каллиграфическим почерком. Тут была копия «Евангелия от Марии Магдалины». (С иллюстрациями. И я подозревал какого рода.) Одежда Папы Римского Иоанны[27]. Веревка, которую Иуда Искариот использовал для повешения. Полдюжины больших полотен признанных мастеров, неизвестных современной истории искусства, изображающие откровенно порнографические сцены из ряда неведомых общественности пошлых историй Ветхого Завета. Вероятно полученные от частных лиц, из числа аристократических покровителей путешествующих во времени. Сатанинская Библия, в переплете из кожи черного козла, с перевернутым распятием отпечатанном на обложку.

— Сейчас это очень редкие издание, — заметил Кардинал, заглядывая через мое плечо. — Принадлежало самому Жилю де Рэ[28], старому монстру, прежде чем он встретился с Орлеанской девой. Есть только семнадцать копий данного издания в переплете из кожи козла.

— Почему семнадцать? — спросила Бетти. — Немного произвольное число, не правда ли?

— Я так же сказал, — согласился Кардинал — Когда я стал расспрашивать, мне сказали, что из кожи козла можно сделать не более семнадцати копий. Что заставляет задуматься, не было ли у последнего экземпляра большого уха свисающего с задней обложки… И я даже не хочу думать, на что они использовали позвоночник. Ах мистер Тейлор, я вижу, вы обнаружили мои игральные кости. Я очень горжусь ими. Это те самые кости, которыми римские солдаты играли на одежду Христа, пока тот был еще на кресте.

— У них есть особые свойства…? — поинтересовался я, подойдя поближе рассмотреть их. Они, казались очень обычными на вид, просто два маленьких деревянных кубика, с выцветшими точками на них.

— Нет, — сказал Кардинал — Это просто кости. И невероятная ценность заключается в их истории.

— А это что? — спросила Бетти, морща нос, пока изучала маленькую, очень старую и, видимо, очень обычную рыбу, заключенную в прозрачный пластиковый куб.

— Ах это, — сказал Кардинал — Единственный сохранившийся образец рыбы, которой накормили пять тысяч… Вы не поверите, как много денег, политических должностей, и даже сексуальных услуг мне предлагали некоторые гурманы, только чтоб попробовать ее вкус… обыватели.

— Что привело вас в Темную Сторону, Кардинал? — спросила Бетти, прилагая все усилия, чтобы казаться общительной и приятной, а вовсе не репортером. Кардинал не попался на удочку, но снисходительно улыбнулся, и она поспешила дальше. — И почему вы собираете только христианские артефакты? Вы все еще верующий, даже после того как Церковь поступила с вами?

— Разумеется, — сказал Кардинал — Католическая церковь мало чем отличается от мафии, в некотором смысле — а порой и вовсе ничем. А что касается Темной Стороны — почему бы мне не быть в этом аду. Ах старые шутки, еще лучше звучат. Я обрек, себя на этот ужасный приют для нравственно непримиримых. через грех алчности и чревоугодия. подвергся соблазну и пал. Порой мне кажется, что я до сих пор падаю… но меня утешает моя коллекция. — Он допил свой мартини, причмокнул, осторожно поставил стакан рядом с миниатюрным золотым тельцом, и пристально посмотрел на меня. — Зачем вы здесь, мистер Тейлор? Что вам от меня нужно? Вам прекрасно известно, что я не могу доверять вам. Не после того, каковы поработали на Ватикан, найдя для них Нечестивый Грааль.