Ложь ничем не отличается от правды — кроме того, что ею не является.
Чем позднее обезьяна превратилась бы в человека, тем больше сбереглось бы человеческой крови.
Я провозглашаю столь старые истины, что человечество их уже не помнит.
Людям, как я заметил, нравятся такие мысли, которые не заставляют думать.
Закон физики: чем выше поднимается вода, тем больший вес приобретает человеческая жизнь.
Человек есть мера всех вещей! Как удобно! В одном случае это великан, в другом — карлик.
Отсутствие прецедента — уже прецедент.
Критик сказал трагику, что тот недостаточно смешон.
Инструменты и орудия человек создавал постепенно, но искони человек был инструментом и орудием человека.
Поспевает ли за естественным приростом производство мыслей?
Не могу представить себе конца света до торжества истины!
Чтобы добраться до истоков, надо плыть против течения.
Общечеловеческие ценности — те, которых не провезешь контрабандой из одной страны в другую.
Разложение — удел и не самых сложных натур.
Повернись к людям спиной, они скажут «двуличный».
Дорожные указатели способны превратить шоссе в лабиринт.
Есть дальтоники, не различающие цвета, но зато подмечающие все оттенки.
Открытая натура. К сожалению, открытая настежь.
Его слова были завершением целой эпохи. Речь идет о поэте? Нет, о судье.
Он был совестью своего времени, которое ее не имело.
Вот страж закона — охраняет его так строго, что им никто не может воспользоваться.
Орфей спускается в ад не только в поисках Эвридики.
Быть шутом на поминках — глубоко человечная миссия.
Некоторые празднуют свои поражения, будучи приглашенными на пир победителей.
Хочешь петь в хоре? Тогда обрати внимание на палочку дирижера!
Подлинный мученик — тот, кому отказывают даже в праве так называться.
Среди слепцов и одноглазый подслеповат.
Я не согласен с математикой. Считаю, что сумма нулей — страшная величина.
Отсутствие иллюзий помещать в расход или в приход?
И четвероногие становятся на задние конечности. Чего не сделаешь ради еды или со страху!
Стрелка испорченного компаса не трясется — освобождена от ответственности.
Бывает, наказание влечет за собой вину.
Каннибалы предпочитают людей бесхребетных.
Мне ставят его в образец: «Он думает по-нашему!»
О, если бы существование человека было только предметом философии!
Табу неприкосновенны, но страшно размножаются.
Пророк может ошибаться. Только не в отношении срока, когда перестанет быть им.
Некоторые не отличают онанизма от «верности самому себе».
Самое оптимистичное — слова Бен Акибы: «Все это уже было!»
Не каждый человек, знающий слишком много, об этом догадывается.
Вслед за каждым «последним криком» литературы наступает ожидание ее последнего издыхания.
Следы многих преступлений ведут в будущее.
«Литература факта»? — Некоторые факты ее вовсе не желают.
Обнажать человека надо, не показывая при этом его грязного белья.
Сны зависят от положения спящего.
Трудно прочесть о собственной неграмотности.
Хотите почувствовать себя моложе на миллион лет? Войте во все горло!
Эх, если б знать шлягер, исполнявшийся на иерихонской трубе!
С того момента, как человек встал на ноги, он не может обрести равновесия.
Не обязательно много говорить тем, что могут распоряжаться жестами.
А, может быть, стены Иерихона пали от громких звуков фанфар внутри крепости?
Равноправие в эпоху бесправия — это уже кое-что!
Настоящая сатира — та, на которой ставят крест.
Люди рождаются по социальному заказу, но благодаря частной инициативе.
Наши дни сочтены. Статистиками.
Когда мы заселим пустыни, исчезнут оазисы.
Ближе всего друг к другу — противники на передней линии фронта.
Евнух сказал: «Что мне одна женщина, мне нужен гарем!».
Я пишу только по случаю. По случаю жизни.
На земле может завершиться органическая жизнь, но не организационная.
Иногда надо встать на котурны, чтобы, например, плюнуть в лицо тем, кто выше нас.
В начале было Слово. Только потом появилось Молчание.
Всегда побаиваются тех, кто жаждет властвовать над душами. Что они делают с телами?
Ничто в природе не исчезает — только исполнившиеся надежды.
Великие эпохи способны вместить порядочное число мелких людей.
Умственная провинция — попытки мыслить вдали от мозга.
Почему мы строим времянки? А вдруг будет землетрясение!
Слово проникает всюду, но выйти ему затем бывает трудно.
Принять лавровый венок значит выдать размер своей головы.
Культура была его страстью. Он преследовал ее повсюду.
Некоторые национальные трагедии не имеют антрактов.
А дрессированные попугаи не повторяют никаких слов.
Где кладези мудрости? Обычно там, где ее похоронили.
Прямолинейные люди, осторожно на поворотах!
Имеет ли человек право считать себя автором непрошеных мыслей?
Человек — побочный продукт любви.
У смерти руки коротки, чтобы закрыть человеку рот.
