Она могла ревновать только из-за того, что эта женщина узнала меня, а не к ней самой. Не стоит так радоваться. Это отрезвляло, но в тоже время наталкивало ещё на одну мысль. Выпрямившись в полный рост, я одарил девушку за стойкой регистрации своей самой лучшей улыбкой. Её ореховые глаза были словно под слоем глазури, как и пончики этим утром. - На самом деле, я мог бы воспользоваться вашей помощью в одном деле ... - я покосился на имя на её бейджике,- ... Эми. Если это не затруднит?

- Конечно же, нет! - Просияв широкой улыбкой, она провела по своему слишком прилизанному черепу. - Только попросите! Я с удовольствием помогу.

Я указал на багаж Лолы. - Не могли бы вы занести её багаж? - Взгляд Эми проследовал за моим пальцем, теряя интерес. - Она устала после ночной репетиции в автобусе. У нас большое шоу сегодня вечером, поэтому мне надо, чтобы она была настолько отдохнувшей, насколько это возможно.

Нерешительность перетекло в неверие, потом в узнавание. Действуя совершенно непрофессионально, Эми выхватила свой телефон и начала постукивать по нему. Я увидел яркий экран, на экране была загружена страничка Four and a Half Headstones. - О, Боже! Она новый гитарист, да? - Девушка перевела взгляд с Лолы на меня, а потом обратно. - Вы Лола Купер, та, что заменила Джонни Мьюза. О, Боже, простите меня ... Я должна была заметить!

Теперь Лола испытывала неловкость, переминаясь с ноги на ногу от такого внимания. - О, хм, всё в порядке. Не беспокойтесь о ...

- Я видела фото прошлой ночью, - Эми болтала без умолку, вспышка её телефона ослепила нас. - Все говорили об этом в Твиттере и вообще повсюду! Не могу поверить, что встретила вас! - Она выпучила свои глаза. - Могу я взять ваш автограф?

Я с трудом сдерживал смех. Лола таращилась на меня, мысленно умоляя о помощи. Если проиграешь сейчас, то растеряешь всю славу этим вечером. Бедная девочка была на грани сердечного приступа.

Я собирался спасти её, объяснив, что Лола не может подписывать что-то без разрешения нашего менеджера, когда гитаристка разразилась гордой улыбкой. - Конечно, чтобы вы хотели, чтобы я подписала для вас?

У меня пересохло в горле.

- Здесь, - восторженно произнесла Эми, протягивая буклет «Филлмор». - Просто подпишите здесь, вот это или информативные материалы отеля.

Это эгоизм, но я страстно желал, чтобы Лола нервничала. Но она не делала этого, она нацарапала своё имя и выглядела довольной, мать твою. Моя затея уберечь её от неловкости в руках администратора рассыпалась прямо под звуки их взаимного хихиканья.

Эми схватила глянцевую бумажку. - Это так круто! - Ухмыльнувшись мне, она протянула мне ручку. - Хм, не могли бы вы тоже подписать для меня?

Я был расстроен ходом событий. Но увидев имя Лолы, написанное так, словно цветы закручивались на ветру, приглушил это. Это её самый первый автограф? Несомненно, он был первым в качестве участника моей группы. У Эми была частичка золота. Я могу добавить своё имя, разделяя первый автограф Лолы.

Взяв ручку, я подписал брошюру. Два имени были написаны рядом, практически не соприкасаясь. Это было какой-то аллегорией для нас.

Поцеловав заднюю часть бумаги, Эми дрожала всем телом. - О, Боже! Спасибо вам! Хорошо, позвольте мне донести вашу сумку до комнаты.

Наклонившись, я забрал сумку из неготовых к этому пальцев Лолы. - Хотя, пожалуй, я сам возьму её. Но всё равно спасибо.

- О, - моргая, Эми от волнения подёргивала свою блузку. - Ладно. Хорошо. Эм-м, позвоните вниз, если вам что-то понадобится. Всё, что угодно, хорошо?

Я слабо кивнул ей. Подхватив наш с Лолой багаж, я поспешил к лифту. Она что-то мягко ответила Эми, её кроссовки топали, пока она догоняла меня. Извернувшись, она поставила футляр своей гитары на пол, когда двери за нами закрылись.

В этой крохотной коробке, которая вся была в зеркалах, мы были повсюду, она говорила сквозь музыку, которая наигрывала внутри. - Ты в порядке? Ты так быстро убежал.

Мои руки были заняты сумками, поэтому я мог только пожать плечами. - Ничего, просто подумал, что, скорее всего, ты хочешь попасть в свою комнату и отдохнуть перед выступлением.

- Ты сам сказал. - Тон её голоса выражал недоверие. Взъерошив свои волосы, Лола, прищурившись, посмотрела на меня. - Было похоже на то, что что-то не так.

Всё не так. Я не могу решить, чего хочу от тебя, от всего этого, и это для меня как долбанная язва. Обычно мне хотелось смотреть на её милое лицо и чарующие слова. Теперь же я сожалею о том, что куда бы я ни повернулся, везде и повсюду в лифте меня ожидало её отражение. - А что, если вдруг что-то не так? На самом деле, думаю, ты знаешь, что творится у меня в голове.

Мой слух прорезал её вздох. - Дрезден, послушай. Вся та фигня, которая произошла вчера ...

Фигня. Она называет это фигнёй, как будто это можно просто так выбросить.

- ... и то, что было перед этим ночью...

Мои пальцы с силой сдавили ручки сумок.

- Это не может случиться, это не должно произойти. Я была серьёзна, когда сказала, что не могу так рисковать, чтобы упустить этот шанс. Быть в этой группе - такое может случить только один раз. - Я видел в зеркале, как она отвернулась. - Шансы в жизни перепадают не так просто, как завтрак. Увидев сегодня эту сцену, я просто ... я знаю, что должна быть стойкой и сосредоточенной. Прости.

Её извинения просто… просто… ударили меня, отбросив куда-то в сторону, и подействовали на меня так, как я того сам не ожидал, было хуже, чем удар ножа. Она сказала мне, что я так плох, что не стою такого риска. Всё внутри меня скрутило в тугой узел, затягиваясь до тех пор, пока всё это не заполнило мой разум. Отвращение заглушило все мои обещания. Это задушило все слова и желания, которые были у меня в отношении Лолы Купер.

Нет. Как человек, подвешенный где-то над поверхностью, в паре дюймов от того, чтобы уже утонуть, я поднял голову. Нет, не так. В зеркале я увидел свои глаза. Зелёный ядовитый цвет моих глаз, но мой рот хотел отравить всё кругом. Мои губы пульсировали от желания, чтобы расплавить что-нибудь - а точнее кого-то - в этом лифте, под чистую, я сдался.

Сначала Лола не смотрела на меня.

Но звук, падающих из моих рук сумок, изменил это.

Через мгновение я увидел её огромные голубые глаза, смотрящие на меня. Потом я был прижат к ней, мои пальцы поймали её в ловушку напротив жёсткой стены. Изголодавшийся от тех мук, которые преследовали меня с той самой ночи в ванной, я отпустил себя. Губы, которые клеймили её только в моём сознании, сейчас в зоне исследования. Она была моим эпицентром.

Лола была на вкус как карамель, соль и какое-то магическое зелье. Я бы позволил ей отравить себя, если бы мог. Если она не даст мне возможности войти в свою жизнь, то на моём горизонте оставалась только смерть. Как может человек дышать, когда ему отказывают в воздухе?

Мои ноздри пылали от потребности втянуть её запах. Для моего слуха её стон был смесью удивления и восторга. Она желала этого. Нуждалась в этом. Её доводы сказали об этом, теперь я знал. Она называла меня риском, но одна она была поглощена сопротивлением.

Я не больший риск, чем она сама. Я зарылся руками в её густые тёмные волны. Мои рёбра в груди просто вопили о том, что им нужен воздух. Не обращая на это внимание, мой рот вдавился в неё с ещё большей силой. Лола обернула свои идеальные руки, свои, мать их, долбанные идеальные руки вокруг моей талии. Это было сплошным афродизиаком.

Звон лифта прервал момент.

Прикосновения Лолы стали грубыми, она толкнула меня, чтобы отодвинуть от себя. Я хватал ртом воздух, глаза впились в её сияющие глубины. Её сливочные щёки были охвачены огнём, что нельзя было сказать о её голосе.

- Дрезден, отойди от меня.

Собрав все свои силы, я сделал шаг назад. Мои руки скользнули по её волосам, таким прямым, шелковистым и мягкими. Мы оба тяжело дышали. Я видел ореолы её сосков, напрягшихся под рубашкой. Каждый тугой узелок заводил меня ещё больше.