Тем не менее, она была чертовски мила с Тито, что в глазах Маркуса загладило многие ее прегрешения. И Бека, и Фергюс терпеливо отвечали на вопросы мальчика об их снаряжении, о том, как происходит погружение, почему это так захватило их обоих и, конечно, о пиратах.

— Могу ли я попробовать нырнуть? — спросил Тито у Беки.

Пока он разглядывал стройную фигурку блондинки в водолазном костюме, его лицо в равной степени выражало нетерпение и восхищение. Маркус не винил его за это, но сам затаил дыхание, опасаясь, что Бека даст обещание, выполнить которое он ей не мог позволить. Ни при каких обстоятельствах больной, неопытный мальчик не будет нырять с его лодки.

Но ему не стоило волноваться.

— Прости, приятель, — сказала Бека, качая головой. — Но если все мы будем погружаться, то мы с Фергюсом ничего не успеем. — Тонким пальчиком девушка постучала по розовым губкам. — Ты хорошо плаваешь?

Тито кивнул.

— Конечно.

— Тогда, возможно, как-нибудь мы могли бы заняться подводным плаванием вместо этого. Мы можем потренироваться на мелководье, где не так уж холодно, и уйдем сразу, как только ты начнешь уставать. — Она посмотрела на него насмешливо-суровым взглядом, что так отличался от того ожесточенного взгляда, которым девушка обычно награждала Маркуса. — Конечно, если твоя мама будет не против.

Тито усмехнулся, белоснежные зубы сверкнули на его темном личике.

— И Маркус с нами, верно?

Маркус и Бека обменялись взглядами, и девушка очень постаралась скрыть недовольную гримасу.

— Наверное, да, — неохотно сказала она.

Маркус закашлялся, чтобы замаскировать смех. Понятно, что Бека не думала об этом. Как типично. Добрые намерения, но, как всегда, необдуманные. Прекрасная, сексуальная, добрая… но все же странная.

Очень жаль, потому что он находил первые три черты удивительно привлекательными. Но ничто на этой планете не заставит его мириться с последней.

Пока Бека была под водой, Маркус и Тито немного порыбачили с противоположной стороны лодки. К сожалению, как и во многих других случаях в последнее время, рыбы просто не было. Казалось, что-то неведомое изгнало ее. Маркус воспринял это, как личную слабость, особенно учитывая, что он обещал улов больному мальчику.

Похоже, Тито, не заметил, но Маркус чуть не зарычал на Беку, когда она закончила и, подойдя к ним, весело поинтересовалась:

— Итак, как рыбалка?

— Отвратительно, — отрезал он, но стоило Тито бросить на него удивленный взгляд, попытался выглядеть менее раздраженным. — Как прошла охота за сокровищами?

Бека пожала загорелым плечом, тем самым демонстрируя, что она расстегнула свой гидрокостюм до тонкой талии. Простенький сплошной белый купальник под ним был столь же заманчивым для него, как и более провокационное бикини на любой другой женщине, и Маркусу пришлось заставить себя поднять глаза на ее лицо. И он был уверен, что увидел озорной огонек в лазурных глубинах, когда она заметила его взгляд.

— Боюсь, ничего интересного. И все же жаль, что рыбалка не удалась. — Девушка задумалась. — Почему бы тебе не задержаться на несколько минут? — предложила Бека. — Я думаю Фергюс хочет быстренько нырнуть, прежде чем мы уплывем.

— Пожалуйста, Маркус, еще немного, — попросил Тито.

Доброе сердце не позволило Маркусу сказать «нет», хотя он не понимал, что могут изменить полчаса. С другой стороны, Маркус еще никогда не видел мальчика таким оживленным, к тому же пепельный оттенок кожи его лица стал менее заметен. Ясно, что вода и свежий воздух пошли ему на пользу.

Внезапно у Маркуса возникло желание сделать такую прогулку возможной и для других больных детей; утро на свежем воздухе посреди успокаивающих вод залива, где иногда вам составляют компанию дельфины, вдали от едких запахов лекарств и мрачных бесцветных реалий, присущих больнице — что может быть лучше для молодых пациентов.

Маркус фыркнул от собственной глупости; он становится таким же ненормальным, как Бека. Ведь Маркус не собирался задерживаться здесь достаточно долго, чтобы заниматься чем-то подобным, даже если он готов был взять на себя ответственность. Чего Маркус совсем не хотел. Просто думать обо всех этих вещах, что могли пойти не так, заставляло его внутренности сжиматься, как и тогда, когда он отвечал за людей, стараясь уберечь их от летящих пуль и придорожных засад.

Взглянув в сторону левого борта, Маркус заметил Беку и Фергюса. Ее блондинистая головка была склонена к рыжей голове парня, пока они шептались о чем-то, что заставило Беку вспыхнуть солнечной улыбкой, которая так редко была нацелена на него. Он повернулся, чтобы ответить на один из бесконечных вопросов Тито, а всплеск воды сказал ему, что Фергюс скорее всего нырнул.

— Сейчас вернусь, — сказал Маркус мальчику и небрежной походкой пошел туда, где стояла Бека, по пути рассеянно осматривая лодку.

— Спасибо, — сказал он грубовато, не привыкший просто разговаривать с Бекой, не вступая в спор по очередному поводу. — Я имел в виду, за хорошее отношение к Тито. Представляю, как он раздражал тебя всеми этими вопросами: «Почему ты должна носить этот специальный костюм?» и «Кусают ли рыбы носки твоих ступней?».

Бека рассмеялась. Звук ее смеха переливался серебром, как поблескивание лосося в воде.

— Он великолепен, Маркус. И я думаю, ты действительно поступил очень мило, пригласив его сюда. Все эти вопросы означают всего лишь, что он думает, и это никогда не будет плохо. Я совсем не возражаю.

«Милым. Никто не называл его милым уже… наверное, никогда. Его характеризовали по-разному: верный, жесткий, надежный, но милый? Вряд ли». Маркус ощущал, как по его щекам распространяется румянец. «Она думала, что он милый». Он не знал, то ли чувствовать себя польщенным, то ли ужаснуться.

Маркус собирался ответить, вероятно, с утверждением, что это было глупо и неуклюже вежливо, когда заметил кое-что странное: снаряжение Фергюса, включая его аккуратно сложенный гидрокостюм и тщательно проверенные кислородные баллоны, лежащие на влажной палубе рядом с баллонами Беки. Молодой человек оглянулся — Фергюса не было. Что за черт?

Маркус уже открыл рот, чтобы спросить, когда крик Тито, полный паники, заставил его бежать к противоположному борту лодки, при этом его сердце билось так же часто, как подошвы ног по палубе.

— Маркус! Маркус! — Закричал Тито, борясь с удочкой, которая внезапно перегнулась почти пополам, опускаясь к воде. — Думаю, я поймал огромную рыбину! Что мне теперь делать?

Бека последовала за ним чуть более спокойным шагом.

— Отлично, Тито! — Она еле заметно покачала головой, когда Маркус хотел забрать у мальчика удочку. — Ты можешь сделать это!

Поняв намек, парень встал за Тито и положил одну руку на рукоять, чтобы в какой-то степени снять давление, а другую использовал, чтобы придать мальчику устойчивости, когда тот слишком сильно потянул леску.

— Вот так, — сказал Маркус. — У тебя получилось. Продолжай наматывать. Медленно и уверенно. Потяни удочку, а затем намотай еще немного. Ты отлично справляешься.

Схватив сачок, Бека приготовилась поймать в него извивающуюся рыбину оранжевого цвета, пока ребята слаженно работали вместе, чтобы затащить ее на борт лодки. Тито был вне себя от радости, подпрыгивал и кричал, пока Маркус осторожно вынимал крючок изо рта рыбы.

— Это лучшая треска из всех, что я когда-либо видел, — воскликнул он. Рыбина была длиннее, чем рука Тито. — Это будет чертовски хороший ужин, приятель.

Маркус вытащил рыбу на палубу и начал чистить ее, лишь мельком взглянув, как Фергюс поднялся на борт и выпрямился во весь рост, хлопнув ладонью по ладони Беки, пока с него стекала вода. Бывший морской пехотинец покачал головой в замешательстве. Определенно, здесь происходило что-то странное, но, черт возьми, он не мог понять что.

— Хорошая треска, — похвалил Фергюс, вставая рядом с ним. — Бека сказала, что мальчик доволен. Это прекрасно.

— Да, это так, — подтвердил Маркус, подозрительно разглядывая парня. — Ты случайно не знаешь, каким чудесным образом появилась эта рыба, как раз тогда, когда ты отправился на свою маленькую морскую прогулку, а?