Придумал игру. Говорит мне:

— Я буду сыночек, а ты мой папа.

— Давай, — говорю.

— Папа, давай поедем к дедушке Коле.

— Поедем, — соглашаюсь я.

Захотелось ему пить. Он побежал к Пете и говорит:

— Дедушка Коля, дай мне попить водички.

— Разве я дедушка? — удивился Петр. — Я — папа.

Игорь говорит:

— Сейчас ты — дедушка, а дедушка — папа. Это игра такая.

Петр купил Игорю диафильм про поросят, которые строили лодку.

Увидев поросенка, Игорь сказал:

— Голый зайчик.

— Разве это зайчик? — возразил Петр. — Посмотри как следует.

— Конечно, голый зайчик.

— Эх, ты! Да это же поросенок!

— А я и говорю: голый зайчик-поросенок.

Таня пришла на кухню. Видит, Игорь сидит за столом. В каждой руке у него по куску сахару. Таня спрашивает:

— Зачем тебе сахар? Ты будешь есть?

Он отвечает:

— Нет сахару.

— Как так — нет сахару? — удивляется Таня. — Есть! Вот видишь — полная сахарница.

— У нас нет сахару, дома, — объясняет Игорь.

— Ну, мама пойдет и купит.

— Маме некогда.

— Ну папа купит.

— А папа не хочет идти.

Таня взяла несколько кусков сахару, завернула в бумажку и положила в сумочку Лиды:

— Не беспокойся. Видишь, и у вас теперь будет дома сахар.

Купил ему кубики с азбукой. Показал букву «А» и спросил, где еще буква «А». Совершенно самостоятельно отыскал букву «А» на двух других кубиках.

Потом демонстрировал свои знания папе, маме, Тане. Пришлось поставить ему пятерочку в дневнике.

(Из детсадовского фольклора)

(Кричат тому, кто плачет.)

По телефону позвонил Петя и сказал, что со мной хочет поговорить Игорь.

Игорь тут же начал рассказывать по телефону, что был на даче, видел там кроликов, кормил их хлебом. Я никак не мог сообразить, почему он в феврале месяце вдруг на дачу попал. Игорь же тем временем рассказывает дальше, что на даче он видел дедушку Колю (это меня, значит). «Что же это? — думаю. — Он, видимо, не понимает, что со мной по телефону говорит».

Дальше Игорь рассказал, что с дедушкой Колей он ходил на пруд, мы пускали бумажные лодочки и бросали в них камнями. Потом он видел корову с рогами, большую, как лошадь…

Тут трубку взял Петя и объяснил, что Игорь рассказывает мне свой сон.

Интересно, что ему приснилось в точности то, что было на самом деле, но более полугода назад, прошлым летом. Мы с ним и лодки в пруду пускали, и камнями в них бросали, и корову на лугу видели.

Однако он, видимо, еще не отличает сновидения от действительности, путает их.

Играет с самолетами, с которых падают летчики и попадают в больницу.

Там он делает им «уколы», заботливо спрашивая:

— Больно?.. Не больно?..

Петя оставил нас с Игорем погулять на улице, а сам сел в машину и уехал. Отъезжая, он помахал Игорю рукой, но Игорь в это время отвлекся чем-то и не видел. Потом говорит:

— Помашу папе.

Стал махать ручкой, но Петр уже не оборачивался.

Игорь расстроился.

— Папа не помахал мне! — твердил он, и глаза его наполнялись слезами.

Успокоился лишь после того, как я объяснил, что папа махал ему, но он смотрел в другую сторону, а потом, когда Игорь стал махать, папа должен был смотреть вперед и рулить, чтоб на кого-нибудь не наехать.

Прочитал ему сказку «Кошкин дом». Прослушал с огромнейшим интересом до конца и спрашивает:

— Дедушка, а почему загорелся кошкин дом? Котята играли со спичками, да?

Повысился интерес к телевизору. Смотрел что-то военное, со взрывами и со стрельбой. Когда кончилось, сказал:

— Я, дедушка, люблю про войну смотреть.

Каждый раз, когда ему кажется, что идет передача про войну, бросает игру и бежит к телевизору. Если видит, что не про войну, спрашивает:

— Когда война будет? Почему нет про войну?

Однажды мылся в ванне, услышал какую-то бодрую музыку и закричал, стараясь выскочить из ванны:

— Война! Идем скорей телевизор смотреть.

В другой раз шла детская передача. Какой-то художник рассказывал что-то вроде сказки про дырки в сыре, который съели вороны. Художник при этом рисовал и ворон, и сыр, и дырки — все как полагается. Интересно, что Игорь досмотрел эту передачу только до половины, после чего сказал:

— Пойдем играть.

Из подобного рода передач он уже вырос, хотя ему еще и трех лет нет. В общем-то, он предпочитает что-нибудь реальное, из настоящей жизни.

Попал как-то к телевизору как раз в тот момент, когда Отелло душил Дездемону. Я всячески старался увести его от этой душераздирающей сцены, но он упорствовал в своем желании досмотреть до конца. Потом все же не выдержал, отошел и сказал:

— Нехороший дядька! Плохой дядька!

Ел как-то макароны. Ему попалась очень длинная макаронина.

Глядя на нее, сказал:

— У, какая здоровая! Как змея!

— Где ты видел змею? — спрашиваю.

— Это червяк такой.

Любит отыскивать разбросанные в разных местах монеты или лесные орешки.

Однажды играл с Таней, отыскивая орешки, и придумал.

— А теперь, — говорит, — пусть солдатик найдет орех.

Оловянный солдатик в руках Тани «пошел» куда-то совсем в противоположную сторону от лежащего на виду орешка. Заметив его ошибку, Игорь сказал:

— Не туда!

— Он заблудился, — сказала Таня. — Это ведь сложное дело — найти орех. Это Игорек может…

— А не какой-нибудь глупый солдатик, — добавил Игорь.

Играли в прятки. Игорь неумело спрятался, и я его сразу нашел. Как он обиделся на меня! Злой, глядит исподлобья:

— Ты зачем меня сразу нашел?!

Игорь играл с Тамарой на полу. Вошла Таня. Игорь кричит:

— Ну, куда ты идешь? Тут море!

— Ну и что ж, что море?

— Утонуть можно!

Отмерил шагами:

— Вот тут море. Тут берег. Стой тут.

(Из детсадовского фольклора)

Играл с Игорем в солдатики. Игорь попросил, чтоб я дал ему одного из моих конных солдатиков. Я дал.

— Тебе не жалко? — спрашивает.

— Нет, нет, не жалко, — успокоил я его.

Стали с ним рисовать. Изрисовал цветными полосами и какими-то загогулинами весь лист.

— Дай еще. (Бумаги.)

Я дал лист бумаги.

— Бумаги не жалко? — спрашивает.

— Нет, нет! Рисуй.

Каждый раз, как только он измажет краской бумагу, я даю ему новый листок, а он неизменно задает все тот же вопрос:

— Бумаги не жалко?

«Что это, — думаю, — на него эта „жалость“ напала?»

Оказалось, что он дома рисовал. Нарисует на целом листе какую-нибудь огромную каракулю и берет новый лист. А Лида сказала: