Говорит как-то мне:

— Ты написал три книги о Незнайке, а я напишу четвертую. Я десять книг напишу. Пять отдам тебе, а пять — мне.

Ранняя весна. Снег почти всюду растаял, и теперь можно пойти поиграть на любимую нашу песчаную горку возле железнодорожного депо, где мы не были с прошлой осени, то есть уже полгода.

Уходя, Игорь говорит:

— Мы пойдем гулять. Вы нас не увидите. Мы будем как в тумане.

В карманах у нас игрушки: автомобильчики, оловянные солдатики и плюшевый цыпленок.

Проходим по виадуку над железнодорожными путями. Говорит:

— Покажи цыпленку поезд. Только не урони!

Я достаю из кармана цыпленка и «показываю» ему проходящий внизу железнодорожный состав.

Игорь фантазирует на тему о том, что цыпленок может попасть под поезд.

У Игоря новые, подаренные только сегодня Таней варежки.

Говорит:

— Варежки легкие и крепчей держатся.

Стал бояться поездов. Спустившись по лестнице, идем через железнодорожное полотно.

— А тут я совсем боюсь! — говорит. — Могу даже упасть от страха.

Стали играть, взобравшись на вершину его любимой песчаной кучи.

— Давай, — говорит, — скульптуру сделаем.

«Что такое? — думаю. — Что он понимает под скульптурой?»

Соорудил из песка полушарие, натыкал в нем пальцем дырочек.

Говорит:

— Тут дырочки… Вот и скульптура.

Пошли к паровозному депо по утоптанной снежной дорожке. Игорю, видимо, страшновато:

— Дедушка, иди вперед. Правда, все маленькие ходят за своими дедушками, папами и мамами?

— Правда, — соглашаюсь я.

— А помнишь, — говорит, — как с нами разговаривал дядя на паровозе и ты сказал, что я твой внук?

Меня удивило, что он помнит не только факт, но и разговор полугодичной давности со всеми подробностями. Очевидно, разговор с машинистом, выглядывавшим из паровозной будки, произвел сильное впечатление своей необычностью и потому запомнился.

Когда шли домой, почему-то развивал теорию о том, что лошади — это верблюды без горбов.

Вечером Игорь неохотно уходит от нас домой и отказывается одеваться.

Чтобы добиться согласия, придумали что-то вроде взятки: покачать его на коврике, как на гамаке, после чего он безропотно начинает надевать пальто.

Однажды родители спешили, и в этом удовольствии ему было отказано. В результате он закапризился.

— Что это за мода! Каждый раз его качать надо! — сказала Лида.

— Дура! — надув губы, проворчал Игорь.

— Что ты сказал?

— Дурочка!

— Что делается! А? — возмущалась Лида. — Мы были маленькими — родителей дураками не называли! А ну, одевайся сейчас же без разговоров! Не будет тебе никакого качания!

Пришлось ему подчиниться. Однако, натягивая пальто, он угрюмо сказал:

— Вот пойдем домой, я тебя толкну с лестницы, и полетишь вверх головой!

Ехали на такси с Петром и Игорем. Я попросил Петра отдать в починку сломавшуюся пишущую машинку. Игорь некоторое время сидел молча. Потом сказал:

— Дедушка, а может быть, машинка сломалась, потому что я на ней печатал?

— Нет, миленький, — говорю. — Мы ведь с тобой на большой машинке печатали, а сломалась-то маленькая.

Он посидел молча, как будто о чем-то думал, и сказал:

— Нет, дедушка, я и на маленькой печатал, когда никто не видел.

— Ну и что ж, — говорю. — Все равно ты не мог сломать. Машинка для того сделана, чтоб на ней печатать. А раз сломалась, значит, была плохо сделана — и ты не виноват.

Игорь нарисовал дом довольно правильной четырехугольной формы с двумя четырехугольными окнами и форточкой, с крышей в виде полукруга, с трубой и дымом. Внутри дома нарисовал горизонтальную черту в виде полочки, и на ней — вертикальные черточки вроде палочек.

— Это, — говорит, — полочка с кактусами.

(У них дома есть полочка с кактусами.)

Вверху над домом нарисовал солнце (почему-то в виде полукруга) с лучами и сказал:

— Солнце улыбается.

Говоря с Игорем по телефону, обещал заехать за ним с Таней, чтоб взять из детского сада на следующий день в час дня. Когда ехали с ним на следующий день из детского сада, он сказал Тане:

— А Вовка сказал, что дедушка за мной не заедет!

Значит, он успел расхвастаться перед ребятами, что его возьмут пораньше, и по этому поводу возник спор.

Ребята все очень ценят, когда их берут домой раньше, и объявляют друг другу, если кому-нибудь на этот счет повезет.

Я говорю:

— Я ведь сказал тебе по телефону, что приеду сегодня?

— Сказал.

Зная, что он путает понятия «вчера» и «завтра», я спросил для проверки:

— Когда я сказал?

— Завтра.

Ну вот!

— Вчера, — говорю, — а не завтра. Завтра — это еще будет.

Играли в охотников. В игру были включены плюшевые медвежата, собачка, лисичка, зайчик… Зачем-то Игорю понадобилось пересчитать их всех. Сосчитал и сказал:

— Семь человек зверей.

Рассказывает сказку про мать, у которой были две дочери: одна трудолюбивая, а другая, как он выразился, лентяйная.

Игорь оцарапал палец. Таня аккуратно забинтовала царапину. Пришла Тамара и стала смеяться:

— Какой хороший маленький пальчик!

Игорь.Ну чего ты смеешься? (Тане.) Правда, ничего тут смешного нет?.. Что тут, хрюшка какая-нибудь нарисована или я тебе огурец?

Рисует что-то в виде разреза двояковыпуклой линзы или огромной чечевицы и комментирует:

— Огромное чудовище! Во!.. Рыба-кит!

Внутри чечевицы рисует какие-то черточки:

— Это у него кости такие.

Пририсовывает впереди чечевицы что-то вроде растопыренных усиков:

— Это он рот открыл.

Ставит кисточкой между усиками пятнышко:

— Во! Рыбку проглотил.

От пятнышка прорисовывает линию прямо внутрь чечевицы:

— Во! И в живот пошла.

Рисует во рту кита вертикальную черточку вроде перегородки:

— Во! Рот закрыл!

Пририсовывает по бокам чечевицы две черточки:

— Это плавники такие.

Рисует что-то совсем непонятное:

— Это уточка… Рыбак идет ловить рыбку. Здесь рыбка плавает в водичке. Буль-буль-буль-буль!.. Такие плавнички.

Берет чистый лист и рисует на нем какой-то завиток:

— Во! Английский язык! Вот такой высовывается. Это у него дудка такая. Э-э-э! (Подражает дудению дудки.)

Скучает по своему заболевшему другу из детского сада Валерику. Однажды Петр был с Игорем в поликлинике, и они встретили там Валерика с его бабушкой. Рассказывая мне об этой встрече, Игорь радостно сообщил, что в понедельник Валерик уже придет в детский сад.

Петр рассказал, как Игорь обрадовался, когда увидел Валерика. Он закричал, бросился к нему, стал что-то громко рассказывать. Потом уже, когда они ушли из поликлиники, стал просить отца, чтобы он покатал Валерика и его бабушку на машине, когда Валерик выздоровеет.

Мы с Таней уходили в кино, а Игорь с родителями должен был уехать домой несколько позже. Игорь спросил:

— Мы уедем, а тетя Тамара одна останется?

Петр объяснил, что я и Таня скоро вернемся из кино, так что тете Тамаре не придется слишком долго скучать в одиночестве.

Пересчитал своих игрушечных зверей и говорит:

— Здесь семь зверей, а семь — это пять и два.