— У тебя нет причин бояться. Если ты не хочешь, чтобы я сегодня был с тобой, стоит только сказать.

Едва эти слова сорвались с языка, Тайсон пожалел, что сказал их. В безмолвной тревоги он ждал, пока она, все еще перепуганная, обдумывала его предложение. Наконец Мэри Роуз с трудом выговорила:

— Когда ты обнимал и целовал меня.., это было так приятно. Теперь, когда мы женаты, думаю, следует идти до конца. Так полагается.

— Верно, но особого значения это не имеет. Все равно никто не узнает. Тебе решать, Мэри Роуз. Мы еще не настолько хорошо знаем друг друга. Если ты предпочтешь отложить…

Тайсон поспешно закрыл рот. Зачем он говорит всю эту чушь? Неужели окончательно потерял голову?

Мэри Роуз кивнула и нервным движением стиснула руки. На ней по-прежнему было прелестное бледно-розовое подвенечное платье, сшитое матерью, с водопадом кружев у выреза и ниспадающее до пола. Удивительно, как этот цвет сочетался с ее рыжими волосами!

Тайсон откашлялся и, надеясь, что не слишком похож на человека, обуреваемого похотью, выдавил;

— Я весьма неравнодушен к тебе, Мэри Роуз. И ты ко мне тоже. Понимаю, что тебе немного известно о супружеских отношениях.

Его драгоценная невеста нетерпеливо отмахнулась:

— Возможно. — Она подошла к нему ближе. — Ты не можешь поцеловать меня? Пожалуйста.

Как не исполнить такую просьбу?!

Вскоре Тайсон понял, что хочет ее больше всего на свете. Хочет так, как никого и никогда не хотел раньше.

Но она невинна! А он помнил Мелинду Беатрис, ее боль, душераздирающие рыдания, когда он вошел в нее, рыдания, когда вышел, рыдания, когда захотел ее снова, так сильно, что едва не взорвался.

Тайсон покачал головой. Тогда он был совсем мальчишкой и не умел дарить и получать наслаждение. Правда, с тех пор он вряд ли узнал больше. Но нужно признаться, в первые месяцы после свадьбы он любил послушать разговоры братьев о постельных играх, что случалось нередко. Так что с теорией все обстояло прекрасно.

— Позволь, я расстегну твое платье. А потом, если пожелаешь, выйду в коридор, пока ты переодеваешься.

Мэри Роуз подняла свои роскошные волосы, и Тайсон удивился ловкости собственных пальцев, молниеносно справившихся с бесчисленными пуговками. Когда ее белая спина обнажилась до пояса, он заставил себя отступить.

— Ну вот и все. Жаль, что я не догадался поставить сюда ширму.

Он поспешно вышел и долго бродил по коридору. Внимание его привлек тихий женский голос. Синджен! Они с Колином о чем-то разговаривают в спальне, и дверь даже не заперта!

Он, викарий, строго журивший детей за подслушивание, подкрался ближе к соблазнительной щели. — Но, Колин, Тайсон был совсем юнцом, когда женился на Мелинде Беатрис. Что он знает? Всегда был таким благочестивым и правильным, что даже не думал о подобных вещах. Он совсем не такой, как Дуглас, Райдер или ты! Я просто вне себя от тревоги, что он…

Она не договорила, но Тайсон и так все понял. Да и что тут понимать? Все яснее ясного.

— Послушай, Синджен, — возразил Колин. — Тайсон отнюдь не простак и не глупец. Не забывай, он Шербрук, а я клянусь, что искусство любить женщину у Шербруков в крови. Перестань зря беспокоиться. Пойдем в постель, и я позволю тебе совратить меня, если обещаешь действовать очень медленно, чтобы у меня хватило времени приготовиться и подобающим образом ответить на твои ласки.

Синджен хихикнула.

— Ты уверен, что все обойдется? Может, тебе стоит поговорить с Тайсоном, поинтересоваться, есть ли у него вопросы? Вдруг он хочет кое-что обсудить… Колин, подожди! Что ты делаешь? О Боже, ты ужасно порочен!

Снова послышался смешок, затем наступило молчание. Нет.., кто-то со свистом втянул в себя воздух.

Тайсон торопливо отступил. Значит он обладает врожденным умением ублажать женщин? Почему же потерпел столь сокрушительное поражение с Мелиндой Беатрис? Правда, это было так давно… Синджен права. На что способен зеленый юнец, неопытный, раздираемый бушующими чувствами, которые не в силах контролировать, терзаемый похотью до такой степени, что едва не расплескал семя себе на живот?

Вероятно, следует больше доверять себе. Как говорил его братец Райдер, «если мужчина сумел рассмешить женщину, значит, он завоевал ее!»

Смех. Как, черт возьми, заставить женщину смеяться, когда чресла горят огнем желания? Когда думается только о том, как погасить этот огонь?

Тайсон вернулся в спальню. Мэри Роуз лежала посреди кровати, вжавшись в подушку и натянув одеяло до подбородка. Тайсон улыбнулся жене и обошел комнату по кругу, по пути гася, свечи. Оставив последнюю, горевшую около кровати, он отодвинулся в тень, разделся, натянул ночную рубашку и направился к Мэри Роуз.

— Я не стала надевать твою рубашку, — сказала она. — Думаю, тебе она идет больше.

Тайсон откинул одеяло, лег и взглянул в ее прелестное лицо.

— Интересно, что мы познакомились совеем недавно. Мэри Роуз выпростала руку из-под простыни и легонько коснулась его щеки.

— Да. Это пугает меня и одновременно заставляет верить, что тут не обошлось без вмешательства Господа. Ты такой красивый, Тайсон.

При этих словах в его душе что-то, дрогнуло.

— Не хочу, чтобы ты думала, будто я женился на тебе только из соображений чести, желая защитить, спасти от подлых махинаций твоего мерзкого дяди и Эриксона Макфайла. Ты мне совсем не безразлична, Мэри Роуз, И я очень рад, что отныне ты моя. — На секунду отведя глаза, он добавил:

— Теперь Мы муж и жена. Или викарий и жена, если так тебе больше нравится.

Шутка явно вышла неудачной, поскольку не вызвала ничего, кроме жалобной улыбки.

— Я почти не вижу тебя, Тайсон.

— Ну.., нельзя же любить друг друга при ярком свете, — пояснил он, хотя был уверен, что братья занимались этим в любое время суток, даже в саду, под толстыми дубами. Но только Не он. Тайсон всегда считал, что жену необходимо уважать, оберегать от мужской похоти и не оскорблять ее скромности.

— Не хотелось бы шокировать или смущать тебя, — пробормотал он с постным видом.

— Спасибо, — поблагодарила она немного странным тоном. Причины он не понял и поэтому поспешно попросил:

— Пожалуйста, не бойся меня. Пусть я не очень хорошо разбираюсь в подобного рода вещах, но готов попытаться. И сейчас буду целовать тебя, пока не доберусь до твоего кривого пальчика, который тоже поцелую.

Мэри Роуз улыбнулась. Ага, почти смеется!

— Хорошо, — выдохнула она, обнимая его.

— На вкус ты настоящая клубника, — объявил Тайсон, — а волосы мягче, чем у моей кобылки.

Она хихикнула, когда он наконец коснулся ее груди, и тут же вздрогнула. Тайсон на мгновение закрыл глаза, соображая, что теперь делать. Он догадывался, что начал правильно, но насчет дальнейшего не был уверен.

— Лежи смирно, и я попытаюсь не сделать тебе больно.

Он поднял подол ее рубашки, ощутил мягкую плоть и мысленно взмолился, чтобы она была готова для него. Чтобы ей было не слишком больно. Она не отстранилась, не попыталась вырваться. И так горячо его целовала, что он снова чуть не потерял самообладание. Как долго он обходился без этого! Как давно не был с женщиной! Сейчас Тайсон боялся, что из-за своей неопытности может оттолкнуть Мэри Роуз, не даст ей желанного наслаждения. Что ж, он сделает все возможное. Вернее, все, что пожелает, и вряд ли это будет так уж плохо. В конце концов, недаром он принадлежит к роду Шербруков!

Момент настал. Тайсон сцепил зубы и вошел в Мэри Роуз, стараясь двигаться помедленнее. Кровь оглушительно стучала в висках, похоть почти ослепляла, но решимость не причинять жене лишних страданий оказалась сильнее. Он мужчина, не мальчик, когда-то едва не изувечивший Мелинду Беатрис.

Слегка продвинувшись вперед, он замер.

— Мэри Роуз?

Она смотрела прямо на него, но не улыбалась, как в тот раз, когда была готова осыпать его поцелуями, даже если при этом он снова проник бы языком в ее рот. Нет, она окаменела от ужаса и лежала под ним, как замерзшее бревно.