— Тебе не жить, и твоему уродливому дружку тоже.

— Эй, Сеуш, отойди, не мешай, — сказал седой охранник.

— Он мне два пальца мечом отсек, — с ненавистью сказал Сеуш. Он за это поплатится, он и его дружок. Они оба там махали мечами, несколько человек наших убили и ранили.

— Не велено их трогать, — хмуро сказал седой. — Шубиру это не понравится.

— Мне это тоже не понравится, — раздался женский голос.

К ним подошла полная женщина лет сорока пяти в ярком красном платье. Лицо женщины было ярко нарумянено, губы подкрашены красной краской. На обнаженных полных руках у нее звенели золотые браслеты, черные волосы забраны в высокую прическу, заколотоую шпильками с жемчугом. Равьер видел такие у знатных дам в Алуэте.

Женщина присела на пустую бочку, и стала разглядывать пленников, таскавших тяжелые бревна

— Шейдара опять себе новую игрушку ищет, — сплюнул Бен.

— Кто это?

— Сестра Шубира.

Равьер, заметив на себе взгляд женщины, немного замешкался. Просвистел кнут, и спину обожгла острая боль. Он стиснул зубы, но не выпустил из рук бревна, продолжая нести его.

— А мне он нравится, гордый и сильный, и глаза зеленые, как трава в мае, — промурлыкала в спину Равьеру женщина.

— Что, Шейдара, тебя теперь на уродов потянуло? — хохотнул Салис.

— Заткнись, — ответила женщина и пошла прочь, вихляя бедрами.

Равьер заметил, что многие провожали ее взглядами.

— Не пойму, чего этой бабе неймется, — сказал кто-то из пленников.

— Мне кажется, она на тебя глаз положила, Амьер, — тихо сказал Бен. — Не завидую я тебе, парень.

Равьер усмехнулся, несмотря на боль в спине. Трудно было представить, что он может теперь понравиться женщине. Он давно перестал смотреть в зеркала.

— Ты, что ли, будешь теперь поварихой у Шубира? — раздался мужской голос неподалеку, и Виола вздрогнула от неожиданности.

Она поняла, что обращаются к Элме.

— Да, господин.

— Пойдем тогда со мной на кухню, — приказал тот же голос.

— Я возьму девушку с собой, она будет мне помогать, — сказала Элма.

— Про девку приказов не было, но давай.

Элма взяла Виолу за руку. Они недолго шли по мягкому песку, скрывавшему звуки шагов. Девушка вскоре почувствовала запах прогорклого жира, подгоревшего лука, рыбы и трав. Она перешагнула по подсказке Элмы через невысокий порог.

— Пошли вон, неумехи, — скомандовал кому-то все тот же невидимый человек, и Виола услышала удаляющийся женский смех.

— Готовить будешь человек на двадцать. И еще утром и вечером похлебку для пленников вон в том большом котле. Для них можешь особо не стараться. Но если еда не понравится Шубиру, он тебя хорошенько накажет. Всю еду сама при мне будешь пробовать. Продукты тебе будут приносить, мясо, рыбу, что-то найдешь здесь в чулане. Вода в той бочке. Давай приступай…

— Садись вот сюда, девочка, — Элма мягко потянула Виолу за руку, и девушка уселась на низкий деревянный топчан.

Она проклинала свою бесполезность и беспомощность.

— Здесь есть печь, мука, даже масло с молоком, — Элма обследовала кухню. — Ладно, мне не привыкать готовить, главное, что нас не будут трогать. Может быть, удастся уговорить кого-то дать весточку мастеру Бернту.

Экономка принялась за дело, и скоро вокруг поплыл аппетитный запах жарящегося мяса.

Вскоре кто-то заглянул к ним.

— Видно, старуха, ты и впрямь что-то умеешь, пахнет вкусно, — раздался хриплый голос.

— Вам должно понравиться, господин Шубир, — ответила Элма.

— После полусырой рыбы мне все понравится. Придется сюда все же помощниц прислать, какой прок от слепой девки, — проворчал главарь пиратов и приказал кому-то:

— Приведи этих двух новых баб, пусть пока на кухне помогают. Никого из них не трогать.

— Как скажешь, Шубир.

Вскоре Виола услышала приближающиеся шаги и тихие всхлипывания.

— Помогайте пока стряпать. Будете стараться, и вас никто не тронет, — сказал грубый голос.

— Не плачь, Ана, ты осталась жива. А тебя как зовут? — спросила Элма у кого-то.

— Риза, — раздался звонкий женский голос.

— Помогайте мне рыбу чистить, а я буду тесто замешивать.

Женщины захлопотали на кухне. До Виолы донесся шепот:

— Ах, тетушка Элма, здесь такое страшное место. Кроме тумана, ничего вдали не видно. И пираты эти такие жуткие. Я видела, как они убивали людей с нашего корабля. Там столько крови было. Моего мужа, наверно, нет в живых, а я помогаю готовить еду для его убийц, — снова раздались сдавленные рыдания.

— Заткнись уже, — прикрикнула Риза, другая женщина.

— Ана, поплачь, если хочешь, — Элма говорила тихо и ласково.

— Послушайте меня. Мою мать, когда она была совсем молоденькой девчонкой, захватили в плен проклятые эйшаны. Держали ее месяц у себя в плену, а потом продали. Мой отец был одним из тех эйшанов. Но моей матери повезло, и она сумела со временем стать свободной. Нельзя терять надежды…

Виола вдруг почувствовала, как кто-то легко коснулся ее руки.

— Ты совсем ничего не видишь? — спросила Риза.

— Нет.

— Риза, а ты с кем была на корабле? — спросила Элма.

— С дедом. Не знаю, что с ним стало, и знать не хочу.

— Разве тебе не все равно? — тихо спросила Ана.

— Он меня решил отвезти подальше, чтобы я его не позорила. Я замуж собиралась за одного приезжего торговца, уж больно он сладкие речи говорил, да и красивым был. Обещал жениться, подарки делал. Только у него, оказывается, уже и жена была, и трое ребятишек. Когда дед про все узнал, то выпорол как следует, а потом решил меня отвезти к дальней родне за море.

Виола внезапно почувствовала острую жалость к этой Ризе. Она сама совсем недавно собиралась замуж за Лейнара, но оказалась ненужной своему жениху.

— Пирог с сушеными ягодами был очень вкусный, надо сказать новой кухарке, чтобы завтра еще приготовила, а то надоела рыба, — Шейдара облизнула пухлые пальцы, к которым прилипли сладкие крошки.

— Тебе бы поменьше пирогов жрать, — проворчал Шубир. — Очень уж ты раздобрела, сестрица.

— Тебе ведь больше нравилось, когда я была тощей, как доска, братец? Я помню, как ты слюни пускал по мне.

— Послушай, Шейдара, я тогда был молодой и глупый. И потом, мы ведь с тобой не родные по крови, а сводные. Мой папаша когда-то сошелся с твоей матерью.

— Ты и сейчас не больно-то поумнел, Шубир. Слушаешься во всем своего колдуна.

— Если бы не Гверт, нас бы давно нашли моряки короля Когара. Говорят, он поклялся уничтожить всех пиратов на Дымном море. Но с туманом, который создал колдун, мы живем в безопасности. Никто нас не найдет здесь. И хватит уже тебе шляться по острову, задницей вертеть.

— Мне скучно здесь, Шубир, — Шейдара томно потянулась, как большая кошка, и золотые браслеты на ее руках зазвенели. — Каждый день одно и то же. Рыба, море и туман. Давай уедем отсюда туда, где много солнца, у тебя ведь достаточно золота.

— Меня могут узнать, и тогда с радостью отдадут королевскому палачу.

— Ну ты хотя бы возьмешь меня с собой, когда поедешь продавать новых пленников? Я их видела сегодня, они все сильные и молодые.

— Что, опять уже присмотрела себе кого-то? — усмехнулся Шубир. — И кого же?

— Еще не решила, — пожала плечами женщина.

Вечером, после того как были вымыты все котлы и отскоблены доски на кухне, женщин отвели в хижину неподалеку.

— Пока все будете жить здесь, не шляйтесь по острову, чтобы не попадаться на глаза людям лишний раз, а то они давно новых баб не видели, — донесся до Виолы грубый голос. — Здесь есть соломенные тюфяки и одеяла, рядом уборная и бочка с водой. На рассвете чтобы были на кухне.

Голос удалялся.

— Они даже не связали нас, это хорошо, — прошептала Риза.

— А зачем нас связывать, отсюда некуда сбежать, кругом вода и туман, — ответила Элма.