Затем мы вместе с этими милыми людьми выпили чаю. Младший Девон весело шутил, рассказывая местные анекдоты. А потом меня, наконец, отпустили принять душ и расслабиться.

Ванная комната поражала великолепием еще больше, чем основное убранство этого особняка. Мраморные плиты пола перемежались с мозаикой, элементы которой были вырезаны из натуральных самоцветов. Бассейн в полу оказался уже подготовлен к моему приходу, и сейчас в нем бурлила горячая вода, пахнущая чем-то невероятно восхитительным.

Одна из служанок настояла на том, чтобы потереть мне спину и ноги, затем высушила меня полотенцем и снова затянула в корсетное платье. На этот раз новое. Голубое, с темно-синими кожаными вставками и серебристо-стальными кольцами в качестве декора.

Не верилось, что все это происходит со мной. Я даже подумала на мгновение, что попадание в этот мир — лучшее, что могло случиться со мной в принципе.

Но иллюзия рая начала потихоньку растворяться, когда меня ненадолго оставили одну. Я не собиралась терять время на отдых, который мне настоятельно рекомендовали, а вместо сна в теплой постельке пошла прогуляться по саду перед домом.

Никто из жильцов, судя по всему, не заметил моего исчезновения. Возможно, ближе к обеду у местных жителей начинается что-то вроде сиесты. В любом случае мне удалось покинуть дом без свидетелей.

За массивными расписными дверями особняка меня ждал поистине дивный сад. Но я не спешила углубляться в заросли цветущих деревьев и кустарников, а решила сперва осмотреть периметр дома. Не знаю, что натолкнуло меня на эту мысль, но вскоре она с лихвой оправдала себя.

Неподалеку от одной из стен оказалась конюшня. Молодой паренек лет восемнадцати вывел жеребца из стойла и прямо сейчас мыл его, проходя щеткой по блестящим бокам.

Я поспешила подойти к нему, чтобы успеть поговорить еще с кем-нибудь до того момента, как дружелюбная семья Девонов вновь возьмет меня в оборот.

— Доброго дня, лэрисса, — поклонился парень, но не улыбнулся.

“Ну хоть кто-то тут выглядит нормально, — мелькнуло в голове. — Без сумасшедших американских улыбок в пол-лица…”

Наверно, я ненормальная, что так реагирую на чужую доброту.

Встряхнула головой, пытаясь думать о Девонах только хорошее.

— Доброго, — кивнула в ответ парню. — Ты тут работаешь?

Конюший кивнул.

— А вы гостите у хозяев?

— Да, приехала утром, — подтвердила я. — Лэр и лэра Девон любезно предоставили мне свое жилье… во временное пользование… Вероятно, я немного поживу здесь… пока не встану на ноги.

Никак не могла определиться, что говорить можно, а что — нет.

Но, казалось, парню было достаточно и этого. Он вдруг резко замотал головой, высматривая, нет ли кого в окрестностях. И, удостоверившись, что здесь только мы с ним, наклонился ближе и сказал значительно тише:

— Если надумаете бежать, вот этого коня я подержу для вас сегодня в упряжке. Он будет стоять в самом конце стойла. Но только сегодня. Иначе хозяева заметят. Но не бойтесь, конь очень смирный. Старый Лысь мигом довезет вас, куда надо. — Конюший постучал коня по спине, и тот довольно заржал. — До Арктура он вообще сам дорогу знает, только по крупу хлопни. Даже ребенок в седле удержится…

— А почему я должна бежать? — нахмурилась я, снова испытав тот самый укол беспокойства, что и прежде. Теперь гораздо более острый.

Что-то здесь происходило. И я никак не могла понять что.

Но в этот момент за спиной послышались шаги.

Я повернула голову в направлении крыльца дома и увидела там сына хозяина, быстро идущего к нам.

Конюх тут же отвернулся, невозмутимо натирая бока лошади.

— Так что? — повторила я настойчиво, пока Джерил был еще далеко.

Но паренек пожал плечами.

— Я ничего вам не говорил, лэрисса. Совсем ничего.

Я нахмурилась. Резко выдохнула, уперев руки в бока. А затем так же глубоко вздохнула.

И какая-то неуловимая мысль проскочила в мозгу. Какой-то тонкий аромат, витающий в воздухе, напомнил мне совсем другой. Тот, что я чувствовала недавно…

— Ты тоже оборотень? — предположила я, распахнув глаза.

Парень резко обернулся. Его взгляд был ошарашенным и испуганным.

— Не знаю, о чем вы, лэрисса. Пожалуйста, не говорите вслух таких предположений, я ведь не сделал ничего плохого!

— Чего плохого ты не сделал, Ринго? — спросил тем временем Джерил, неожиданно оказавшись за моей спиной. — Лэрисса, наш конюший докучает вам?

— Ни в коем случае, — натянуто улыбнулась я, все еще вглядываясь в парня, который затравленно опустил голову перед хозяином. — Ринго решил, что раз я пришла сюда, то хочу его отругать…

Джерил удовлетворенно улыбнулся и кивнул.

— Ну, Ринго у нас парень хороший. Никто не станет ругать тебя, дружище. Работай.

Он хлопнул его по плечу и развернул меня по направлению к дому, предложив руку.

— Лэрисса, могу я звать вас просто Эйлина?

— Вне всякого сомнения, — натянула зубастую улыбку я, нехотя перенимая эту дурацкую привычку разговаривать высокопарно. Впрочем, никто здесь не замечал, что я делаю это с налетом иронии.

— Очень рад, Эйлина. А вы можете звать меня просто Джерил, — кивнул он, ведя меня к дому.

— Джерил, почему мы идем обратно, я так хотела прогуляться? — спросила в лоб, пытаясь понять, не держат ли меня тут в добровольно-принудительном заключении.

Но хозяйский сын и здесь умудрился легко выйти из положения, потихоньку успокаивая меня:

— Ни в коем случае не хочется ограничивать вашу свободу, Эйлина. Но у нас в стране таков порядок: если вы хотите находиться на территории чужого владения, вы должны подписать бумагу, что согласны на покровительство семьи, которой принадлежит указанное владение. Иначе, как бы это сказать помягче, вы будете расценены обществом как девица легкого поведения или содержанка.

— Вы хотите, чтобы я что-то подписала? — удивилась я. — Вы ведь понимаете, что у меня здесь даже голоса нет? Ни одного документа, подтверждающего мою личность. Что тут у вас для этого используется? У меня нет ничего. Я как ветер.

— Вот именно, Эйлина, — кивнул Джерил. — А подпись на договоре такого значимого человека, как мой отец, автоматически присвоит вам все права, доступные каждому гражданину Светлого Диархана.

— Так называется ваше государство? — уточнила я, когда мужчина уже вел меня по широкой лестнице особняка.

Теперь мы шли очень близко друг к другу. Я чувствовала жар его тела, чувствовала легкий запах приятного парфюма. И мне снова казалось, что я попала в какое-то волшебное место, где люди хорошо выглядят, обходительны, дружелюбны и не пытаются причинить мне вред.

Я даже на миг представила, что было бы, останься я в этом доме навсегда. Ходила бы целыми днями в красивых платьях, принимала ванну и гуляла по цветочному саду. Сказка! Разве что немного скучно. Но это лучше, чем вечно искать деньги на съемное жилье, ремонт или новые ботинки.

— А чем занимается ваша семья? — спросила я, когда мы уже входили в кабинет лэра Айрима Дэвон. Он сидел за письменным столом и держал в руке какой-то документ с печатью и вензелями.

— Без лишнего хвастовства скажу, — начал тут же хозяин, услышав мой вопрос, — мы самый богатый и уважаемый клан оружейников в Светлом Диархане.

Он тряхнул лысеющей головой и поправил монокль на правом глазу. По всему его виду было понятно, что лишнего хвастовства в нем все же предостаточно.

— Вот, лэрисса, мой сын наверняка вам уже рассказал об этой бумаге. Разумеется, вы можете ознакомиться с ней, и, если не захотите, подписывать вас никто заставлять не будет. Но, увы, в этом случае вы не сможете остаться у нас в поместье. Но, надеюсь, до этого не дойдет…

Я бегло пробежалась глазами по бумаге, удивляясь, что понимаю каждое слово, несмотря на то, что написано было явно не на русском.

В целом текст документа был довольно коротким и содержал ровно то, о чем и говорил Джерил. Семья Дэвон обещала в нем оказывать мне всяческую поддержку, вот и все. А в самом низу бумаги стояла подпись и круглая печать с пистолетом внутри.