Был составлен список советских вождей, которых намечалось убить. Во главе списка стояло имя Иосифа Сталина. Далее следовали имена Климента Ворошилова, Вячеслава Молотова, Сергея Кирова, Лазаря Кагановича, Андрея Жданова, Вячеслава Менжинского, Максима Горького и Валериана Куйбышева».
Троцкий неоднократно заявлял, что его главной задачей является убийство Сталина.
Троцкисты в России действовали в сотрудничестве с немецким агентом – инженером Францем Вайцем, работавшим в Советском Союзе по заданию начальника гестапо Генриха Гиммлера. Вайц во взаимодействии с троцкистами должен был организовать кампанию шпионажа и террористические акты.
Известно, что Альфред Розенберг, бывший эмигрант из Ревеля, первым установил от имени нацистов тайные отношения со Львом Троцким. Эти отношения закрепил Рудольф Гесс, заместитель Гитлера…
Троцкий в связи с этим сказал члену троцкистского блока Крестинскому, который был заместителем народного комиссара по иностранным делам: «Гитлеру нужны колонии, территории, а не только шпионская информация. И он готов вместо колоний, за которые надо драться с Англией, Америкой и Францией, удовлетвориться территорией Советского Союза. А нам нужны не 250 тысяч золотых марок, нам нужны германские вооруженные силы для того, чтобы при их помощи прийти к власти, и в этом направлении нужно вести работу… Прежде всего необходимо достигнуть соглашения с германским правительством».
Троцкий также сказал Крестинскому: «Но ведь если даже произойдет нападение, скажем, Германии на Советский Союз, это еще не даст возможности захватить аппарат власти, если у нас не будут подготовлены известные внутренние силы… Необходимо иметь оплот и в городе, и в деревне, у мелкой буржуазии и у кулаков, а там связи имеют главным образом правые. Необходимо иметь наконец опору, организацию в Красной армии, среди командиров, чтобы соединенными усилиями в нужный момент захватить важнейшие пункты и прийти к власти, заменить нынешнее правительство, которое должно быть арестовано, и посадить на его место свое собственное правительство, заранее подготовленное».
Вернувшись в Россию, Крестинский должен был установить контакт с генералом Тухачевским, заместителем начальника штаба Красной армии, которого Троцкий охарактеризовал как «человека бонапартистского типа, авантюриста, честолюбца, стремящегося играть не только военную, но и военно-политическую роль, который, несомненно, с нами пойдет».
Кроме того, Троцкий пишет письмо Радеку в Россию, который впоследствии сообщил следующее о содержании этого письма: «Троцкий ставил вопрос так: приход к власти фашизма в Германии коренным образом меняет всю обстановку. Он означает войну в ближайшей перспективе, войну неизбежную, тем более что одновременно обостряется положение на Дальнем Востоке. Троцкий не сомневается, что эта война приведет к поражению Советского Союза. Это поражение, писал он, создаст реальную обстановку для прихода к власти блока…
Троцкий указал в этом письме, что он установил контакт с неким дальневосточным и неким среднеевропейским государствами и что официозным кругам этих государств он открыто сказал, что блок стоит на почве сделки с ними и готов на значительные уступки и экономического, и территориального характера».
Поклонником Гитлера был тайный член троцкистского блока Генрих Ягода, ставший в мае 1934 года председателем ОГПУ. Ягода, мечтавший стать русским Гитлером, прочитав «Майн Кампф», признавался своему секретарю Павлу Буланову: «Это действительно стоящая книга».
Убийство Кирова было только одним из многих убийств, осуществленных троцкистским блоком при прямом участии Генриха Ягоды.
«Ягода готов был воспользоваться переговорами Троцкого с Германией и Японией. Вооруженный переворот, по словам Ягоды, должен был быть приурочен к началу войны против Советского Союза».
Ягода говорил Буланову: «Для осуществления этого переворота нужны будут все средства: и вооруженное выступление, и провокация, и даже яды… Иногда бывают моменты, когда нужно действовать медленно и чрезвычайно осторожно, а бывают моменты, когда нужно действовать и быстро, и внезапно».
В 30-е годы троцкистский блок в союзе с немецкими и японскими агентами начал систематическую кампанию террора и саботажа против советского государства, прежде всего промышленности и земледелия. Целью был подрыв советской обороны в преддверии надвигающейся войны.
На секретном собрании троцкистского блока в Москве заместитель народного комиссара тяжелой промышленности троцкист Пятаков говорил: «Надо действовать энергично и настойчиво, не останавливаясь ни перед какими средствами. Все средства необходимы и хороши – это директива Троцкого, которую разделяет троцкистский центр».
В конце 1935 года Троцкий переправил в Москву Карлу Радеку письмо, в котором было написано, что «диверсионные акты троцкистов в военной промышленности» должны будут совершаться под прямым «наблюдением немецкого и японского верховных командований».
Троцкий заключил с нацистами соглашение, состоявшее из пяти пунктов, где излагались обязательства Троцкого в обмен на обещание Германии поставить троцкистов у власти в России:
1. Гарантировать необходимое сотрудничество с германским правительством.
2. Согласиться на территориальные уступки.
3. Допустить германских предпринимателей к эксплуатации сырьевых предприятий в СССР (речь шла о железной руде, марганце, нефти, золоте, лесе и т.п.).
4. Создать в СССР условия, благоприятные для деятельности германских частных предприятий.
5. Провести во время войны по согласованию с германским генштабом диверсионные операции на военных предприятиях и на фронте.
Троцкий в одной из бесед с Пятаковым изложил свою доктрину: «Если мы упустим случай, возникнет двоякая опасность: с одной стороны – опасность полной ликвидации троцкизма в стране, а с другой – та опасность, что сталинское государство будет существовать десятилетия, опираясь на некоторые экономические достижения, и в особенности на молодые новые кадры, которые выросли и воспитаны так, что считают это государство чем-то само собой разумеющимся и смотрят на него как на советское социалистическое государство. Наша задача противопоставить себя этому государству.
…Было время, когда мы, социал-демократы, считали развитие капитализма явлением положительным и прогрессивным… Но у нас были и другие задачи, а именно – организовать борьбу против капитализма, взрастить его могильщиков. Так и теперь мы должны идти на службу сталинскому государству, но не для того, чтобы помогать его строительству, а для того, чтобы стать его могильщиками. Вот в чем наша задача».
По сути своей борьба государственнического блока Сталина против антигосударственнического блока Троцкого была самой настоящей войной за освобождение от хазарского нашествия и оккупации.
О том, что это была именно война с иностранными интервентами и оккупантами, а не просто политический конфликт двух пришедших на гребне Октября группировок, подтверждает и Ариадна Тыркова-Вильямс, по национальности еврейка, которая в своей выпущенной в 1919 году книге воспоминаний «От Свободы до Брест-Литовска» свидетельствует: «Очень немного русских среди большевистских кукловодов. Никто из них не занимал видного положения при старом строе. Кроме очевидных иностранцев большевики привезли много реэмигрантов, которые многие годы жили за границей. Некоторые из них вообще никогда прежде в России не были. Особенно много евреев. Они ужасно говорят по-русски. Нация, которую они захватили, совсем им чужда, и они ведут себя как захватчики. На протяжении всей революции, и в частности в большевизме, евреи занимают руководящее положение. Это весьма интересный феномен. Вы посмотрите, кто был выбран в первых Советах? – Либер, Дан и Гоц, а во вторых еще более».
Это была настоящая мировая война не только по своим целям, масштабам и субъектам ее ведения (с одной стороны Россия, с другой – глобальная невидимая Хазария), но и по колоссальным потерям, которые по численности своей могут быть только следствием тотальной войны.
