В конце концов было решено, что я остаюсь до начала лета, а потом уже уйду.

  Я видела, что Трюд, вопреки своим желаниям, привыкла ко мне. Я теперь знала многое из того, что знала она сама и была ей признательна, за то, что знахарка поделилась со мной своими умениями. Но я также понимала, что даже при всей моей привязанности к этой доброй женщине, мне надо строить собственную жизнь... и все также сильно хотелось встретить снова моих северян.

  Постепенно весна стала прощаться, уступая свой трон приближающемуся лету. Мы с Трюд запаслись травами, порой целыми днями пропадаю на склонах утеса, или углубляясь в лес. Женщина научила меня распознавать соцветия, а также правильное время, когда трава в самой силе и то, как сохранить ее целебные свойства. А я чувствовала, с каждым приближающимся днем, что совсем скоро снова отправлюсь в свой путь.

  Кирстен была тяжела. Малыш уже вовсю шевелился в ее еще маленьком округлившимся животе и каждый раз, прикасаясь своими ладонями к нему, Кирстен чувствовала ощутимые толчки ребенка. Ее сына...или дочери, но девушка все же мечтала о сыне, чтобы Сигвальд мог гордиться ею, ведь все мужчины мечтают иметь первенца именно сына, того, кто унаследует земли и станет опорой родителей.

  Несколько месяцев, проведенных в поместье Сигвальда изменили жизнь Кирстен и ее саму до неузнаваемости. Как оказалось, Сигвальд был совсем не тем мужчиной, за которого она мечтала выйти замуж. Нет, первый месяц все шло отлично. Он был нежным, внимательным, не с избытком, но в меру, хотя баловать жену не спешил, но на наряды прибавлялись регулярно, а ее шкатулка, полная дорогих украшений уже не вмещала в себя все то, что он ей успел надарить. А ближе к концу весны произошло то, что Кирстен никак не могла ожидать.

  Она помнила только то, что в тот день пришел Орм. За ужином он сказал ее мужу, что дружинники ропщут, они хотят отправиться в поход и им всем надоело протирать штаны.

  - Хорошо, - ответил Сигвальд и одним махом опустошил свой кубок, - Я тоже сам подумывал о том, что пора нам выйти в море. Завтра утром скажу своим людям, чтобы готовились к предстоящему походу.

  Орм довольно улыбнулся, но Кирстен была совсем иного мнения на этот счет. Она никак не могла понять, как может ее муж оставить ее в положении одну, без своей защиты и помощи. Увидев, что Сигвальд поднялся из-за стола и поспешил к дверям следом за Ормом, девушка бросилась следом, оставив еду недоеденной на столе.

  - Сигвальд! - окликнула она мужа. Тот замер у дверей, пропустив Орма вперед, а сам оглянулся на жену.

  - Что за крики, дорогая, что произошло за последнюю минуту, что ты даже бросила ужин! - спросил он недовольно.

  - Я что-то не поняла! - Кирстен встала рядом, уперев руки в бока и выпячивая еще едва различимый живот, - Ты не можешь оставить меня, я жду ребенка! - ее глаза сияли яростью. Заметив это Сигвальд нахмурил брови.

  - И что с того? - спросил он, - Ребенка ждешь ты, а не я. У меня есть свои заботы...

  - Нет, ты меня не оставишь одну, - крикнула она и толкнула кулаком в сильную мужскую грудь, - Иначе я уеду к отцу, и ты меня больше не увидишь!

  Кирстен успела заметить, как окаменело лицо мужа. Тот шагнул на нее, и девушка вынуждена была шагнуть назад. За спиной Сигвальда возникло лицо Орма, который в удивлении смотрел на сцену ссору между супругами.

  - Никогда, слышишь... - Сигвальд сделал еще шаг, вынуждая жену снова отступить, - Никогда не смей мне угрожать.

  Он вскинул руку и щеку Кирстен обожгла пощечина. Из глаз девушки брызнули слезы. Она удивленно и обижено подняла глаза на мужа, прижала ладонь к горящей коже. Как!? Он посмел ее ударить? Ее, которую на которую никто никогда в жизни не поднимал руку, даже собственный отец.

  - Знай свое место, женщина, - прорычал Сигвальд Кольцо и вышел из зала.

  Кирстен проводила его взглядом, онемев от подобной наглости и тут столкнулась взглядом с другом мужа. Орм как-то странно смотрел на нее, без сочувствия, но с толикой интереса. Девушка отвернулась не в силах выдержать то унижение, что захлестнуло ее. Зло стиснула руки в кулаки. Сигвальд посмел ее ударить, ад еще и в присутствии Орма, которого Кирстен недолюбливала, чувствуя, что это чувство взаимно.

  - Ты еще пожалеешь, что поднял на меня руку, дорогой супруг, - прошипела она, затаив в сердце обиду. При первой же возможности она все расскажет отцу. И пусть только Сигвальд попробует ее снова ударить, ему это так с рук не сойдет!

  Кирстен вернулась за стол, села, ненавидяще взглянув на стоявшие перед ней тарелки, а затем истошно закричав смела их все на пол...

  ... Через два дня Сигвальд и его дружина отправились в море.

  Все мои вещи были готовы. Трюд уговорила меня остаться еще на несколько дней, чтобы помочь ей со сбором трав, но мне кажется она просто тянула время до нашего расставания. Что там говорить, я и сама не хотела уходить от нее, но это странное чувство говорило мне, что я должна уйти. Трюд, сидя напротив меня по вечерам, когда мы ужинали, внезапно стала расспрашивать меня о моей прежней жизни, когда я еще жила с родителями в своей деревне. Не знаю, как получилось, нов итоге я выложила ей абсолютно все о себе, делясь такими вещами, о которых не говорила даже матери.

  - Может ты передумаешь? - спросила меня знахарка, когда мы ложились спать.

  - Нет, - я покачала головой, - Я сама не знаю, но просто чувствую, что должна идти.

  - Куда? - проговорила тихо Трюд.

  - Куда ноги понесут, - я рассмеялась и задула свечу, стоявшую на табуретке у моей кровати.

  Комната погрузилась во тьму.

  Сигвальд вернулся с богатым уловом. Городок, на который ему повезло совершить набег, оказался богатым и теперь Кирстен стала владелицей еще нескольких дорогих безделушек и новых рабов, среди которых дочь Торгрима заметила довольно привлекательных девушек.

  Вернувшись, Сигвальд вел себя так, словно между ними ничего не произошло, будто той ссоры и не было, но Кирстен все помнила и едва позволила поцеловать себя в щеку, когда муж вошел в дом вместе со своим верным Ормом.

  - Как поживает моя любимая жена? - Сигвальд обнял ее, осторожно прикоснулся к животу, ставшему немного больше за время его отсутствия.

  Кирстен отвернулась и губы мужа скользнули по ее щеке.

  - Распорядись, чтобы вечером слуги накрыли столы, я буду праздновать удачный набег, - он отошел от нее. В этот момент рабы занесли в зал большой сундук, поставили его у ног Кирстен. Сигвальд собственноручно откинул тяжелую крышку, и девушка с интересом посмотрела на богатое содержимое сундука. Ее глаза сверкнули при виде всех нарядов и прочих подарков, что муж привез ей и на какое-то время она даже смогла позабыть про пощечину, мысль о которой так терзала ее все время пока Сигвальд отсутствовал.

  - Все для тебя, моя красавица, - с улыбкой произнес муж и девушка про себя подумала о том, что скорее всего Сигвальд уже и сам жалеет о содеянном, и этот подарок как извинение с его стороны. Она соблаговолила улыбнуться ему в ответ, глянув мельком на лицо Орма, следившего за ней. Воин казалось усмехался, но Кирстен решила не обращать на него внимания. Пусть себе злиться. У нее с Сигвальдом все будет замечательно.

  Устроенный пир прошел просто прекрасно. Кирстен сидела рядом с мужем, подливала ему собственноручно вина из кувшина, слушала его рассказы о походе, о битве, в которой ему повезло почти не потерять никого из своих людей. Сигвальд опьяневший и веселый иногда прижимал к себе жену, а она весело смеялась, разделив с ним его счастье и радуясь сама. Кирстен чувствовала, что все у них наладиться, а когда на свет появиться наследник, то уж точно, муженек станет ее боготворить.

  Но пир подошел к концу и распорядившись, чтобы слуги все привели в порядок, Кирстен заигрывающее улыбнулась мужу и пошла в свою комнату, ожидая его прихода. Ведь они так долго не виделись, и он непременно должен был соскучиться по ее ласкам и объятиям. Но время шло, а Сигвальд так и не появлялся.