— Кто эта прелестная девушка, что танцует с твоим братом? — наивно поинтересовалась Эмили.

— Леди Линдли, — сухо бросил он.

— Вот как, — тихо обронила Эмили Девере. Мать не скрыла от нее истории с Фортейн, объяснив, что должна сказать всю правду, прежде чем позволить дочери принять предложение Уильяма. Тот просил леди Линдли стать его женой, а она отказала. Мистрис Эллиот поведала дочери, что Уильям был в отчаянии. Вполне возможно, он все еще любит изменницу.

— Я заставлю его забыть, — заверила Эмили родительницу с чистейшей наивностью юности. Но теперь, увидев во плоти бывшую соперницу, мистрис Девере потеряла прежнюю уверенность. Разве можно забыть неотразимую, ослепительную Фортейн Линдли? Эмили Энн впервые в жизни ощутила, как больно жалит ревность.

Гальярда закончилась, и Фортейн восторженно засмеялась, глядя в красивое лицо Кайрена. К своей радости, она обнаружила, что он превосходный танцор. Сама она раскраснелась, и аккуратный узел на затылке распустился, так что волосы в беспорядке рассыпались по спине.

— Ты так прекрасна, — наклонившись, прошептал Кайрен. — Не будь я человеком чести, затащил бы тебя в темный уголок и любил до потери сознания, дорогая.

От удовольствия Фортейн вспыхнула еще ярче.

Музыканты снова взялись за инструменты. Прозвучали первые ноты грациозной величавой паваны. Кайрен снова поймал Фортейн за руку, и они сделали первые па, настолько поглощенные друг другом, что невольно выдали себя. Они казались такой идеальной парой, что остальные гости расступились, не сводя глаз с молодых танцоров, выступавших в такт плавным переливам музыки.

Фортейн подняла к Кайрену светившееся любовью лицо. Голубовато-зеленые глаза сияли, как драгоценные камни. На слегка приоткрытых губах играла таинственная улыбка. Его темная голова была наклонена так низко, что их рты почти соприкасались. Они самозабвенно изгибались и поворачивались с каждым чувственным аккордом. Очевидность происходящего не оставляла сомнений, страсть была почти ощутима. Они слились в единое целое, их чувства с каждой минутой разгорались все сильнее подобно лесному пожару.

Иисусе, думал Лесли, глядя на них, теперь их тайна известна всем и каждому.

Герцог повернулся к жениху и почти с ужасом узрел, какой яростью исказилось его лицо. Только сейчас до Джеймса дошло, что при нем нет оружия.

И тут голос Уильяма Деверса грубо вторгся в праздничную атмосферу зала, остановив даже музыку.

— Ублюдок! — завопил он. — Лживый ублюдок! Ты хотел ее с самого начала, но все отрицал. Мне следовало бы убить тебя!

— Уильям! — строго оборвал отец.

— Если я не получил ее, почему она должна достаться тебе? — чуть не плача бормотал Уильям.

Джейн Девере пошатнулась, уверенная, что сейчас умрет от стыда. Теперь вся Фермана, нет, весь Ольстер загудит сплетнями об этом возмутительном скандале!

— Сука! — взвыл Уильям, окончательно теряя голову от гнева. — Ты завлекала меня, а сама все это время распутничала с моим братом!

Гости, раскрыв рты, переглядывались. Кайрен ничего не отвечал на обвинения брата, но Фортейн оказалась не настолько сдержанной.

— Как вы смеете, сэр? — величественно осведомилась она, с уничтожающим презрением взирая на Уильяма. Тот тупо молчал, и тогда Фортейн с надменным видом отвернулась от него и подошла к трепещущей Эмили Девере.

— Мадам, — мягко начала она, — я прошу извинения за то, что своим присутствием омрачила счастливейший день в вашей жизни. Я немедленно удаляюсь в надежде, что праздничное веселье возобновится.

Она низко присела перед Эмили, метя юбками паркетный пол. Джеймс Лесли немедленно очутился рядом с падчерицей, поклонился невесте, чете Деверсов, но не произнес ни слова и, сурово нахмурившись, повел Фортейн к выходу. Уильям было рванулся следом, но Кайрен вовремя успел схватить младшего брата за руку. Сильные пальцы впились в запястье Уильяма.

— Неужели ты еще не удовлетворен тем, что разбил сердце Эмили и оскорбил гостью? — прошипел он сквозь зубы. — Немедленно извинись перед женой, иначе она овдовеет еще до того, как ты успеешь лишить ее невинности, ибо, клянусь Богом, я прикончу тебя самолично, чтобы восстановить фамильную честь, о которой ты, похоже, нисколько не заботишься.

Повернувшись, он сделал знак музыкантам, и те заиграли быстрый рил. Кайрен подтолкнул брата к новобрачной, а сам подошел к бледной как смерть мачехе, поцеловал ее пальцы и повел танцевать. Впервые в жизни ему стало искренне жаль эту женщину.

— Итак, мадам, — прошептал он, — попробуем исправить неприятности, которые навлек на нас ваш сын.

— О, Кайрен, неужели нам это удастся? — дрожащим голосом прошептала та.

— Мы должны, мадам, — строго ответил он.

Сэр Шейн, придя в себя, поклонился матери Эмили.

— Может, и мы тряхнем стариной, пока наши дети улаживают это маленькое недоразумение? — предложил он и повел потрясенную мистрис Эллиот в круг танцоров. Ее муж, позабыв о дочери и новоявленном зяте, пригласил на рил стоявшую рядом даму.

Невеста с женихом остались одни.

— Она околдовала тебя, — спокойно объявила Уильяму Эмили. — Теперь я это ясно вижу, бедняжка ты мой. Она коварная, грешная особа, но я люблю тебя, Уильям, и помогу справиться со злым волшебством, если ты мне позволишь. — Встав на носочки, она дотянулась до его щеки и поцеловала. — Больше тебе не придется с ней видеться. Завтра мы уезжаем в свадебное путешествие, а когда вернемся, твоя мама позаботится о том, чтобы ноги леди Линдли не было в Меллоу-Корте и на тех балах, что мы посетим. Я просто шокирована ее бесстыжим поведением на людях! Думаю, нужно постараться, чтобы и Кайрен больше не жил с нами. Твоя мать столько лет великодушно терпела его присутствие, но он никогда не изменится, неблагодарный негодяй, а мы не можем позволить, чтобы католик развращал наших детей, мой дорогой. Что ни говори, а когда-нибудь этот дом станет твоим. Ему все равно придется убраться отсюда. Все будет прекрасно, дорогой! Нас ждет долгая счастливая жизнь.

Уильям поражение уставился на нее. До этого момента он и не подозревал, сколько в ней силы.