Коротышка в желтой тужурке с опаской взглянул на сидевшего рядом Пончика. Поймав этот взгляд. Пончик вспылил:

— Это кто же, по-твоему, переодетый полицейский? Я переодетый полицейский? Вот как дам тебе полицейского!

— Да ты что? Разве я про тебя говорю? — стал оправдываться коротышка.

— А про кого? Я же слышу, что ты говоришь: "Переодетый полицейский рядом сидит". А кто рядом сидит? Я рядом сижу! Значит, я и есть переодетый полицейский.

— Братцы, хи—хи! — закричал кто-то сзади. — Здесь у нас переодетый полицейский сидит! Сам сказал! Я, говорит, и есть переодетый полицейский! Вот этот толстенький. То—то я гляжу, что он все сидит и молчит, только прислушивается к чужим разговорам.

— Придержите языки, братцы! — раздался крик. — Здесь полицейский!

Наступила тишина. У всех сразу пропала охота разговаривать. Все молча сидели и искоса поглядывали на Пончика. Только слышно было, как колеса стучат по рельсам. Наконец кто-то сказал:

— Недавно, братцы, я видел по телевизору обгорелого полицейского. На него было страшно смотреть, до такой степени он обгорел. Просто ужас какой—то!

Другой коротышка исподлобья взглянул на Пончика и спросил:

— А тот полицейский был тоже переодетый?

— Нет, — ответил рассказчик. — Тот был не переодетый, а в настоящей полицейской форме, только сильно изорванной, так как, пока летел, он цеплялся за деревья и телеграфные провода. Говорили, что он выстрелил в состоянии невесомости. А в состоянии невесомости стрелять нельзя.

— А у нас одного полицейского вытолкнули из вагона на полном ходу поезда, — сказал коротышка, который сидел напротив Пончика.

— А он тоже был переодетый? — спросил первый коротышка.

— Да, он тоже был переодетый, и притом толстенький.

Все засмеялись и стали наперебой рассказывать разные смешные истории про полицейских. Пончик не знал, смеяться ли ему вместе со всеми или лучше помалкивать, поэтому он вначале сидел совершенно молча и только криво улыбался, а потом встал с лавки и залез на верхнюю полку, где его никому не было видно. Между тем наступил вечер. Пассажиры начали укладываться спать. Одни забрались на верхние полки, другие расположились на нижних. Пончик уже было уснул, но среди ночи почему-то проснулся. Вспомнив, что забыл поужинать, он принялся вытаскивать из сумки бутерброды с сыром и колбасой и уплетать их. В это время он услыхал разговор двух коротышек, которые лежали внизу.

— Ты куда едешь? — спрашивал один.

— В Фантомас, — отвечал другой. — А ты?

— Я тоже в Фантомас. Только мне нужно не в самый Фантомас. Я хочу к космонавтам пробраться.

— А зачем тебе к космонавтам?

— Понимаешь, мы всей деревней решили достать гигантских семян и посадить их. Вот меня и снарядили к космонавтам за семенами.

— А ты знаешь, где искать космонавтов?

— Знаю. Нужно добраться до деревни Нееловки, а там мне скажут. В газете писали, что нееловцы уже побывали у космонавтов и достали семян.

Пончику захотелось узнать, что за коротышка пробирается к космонавтам. Он взглянул вниз украдкой и увидел, что это был уже знакомый ему лунатик в желтой тужурке.

"Вот и хорошо! — сказал сам себе Пончик. — Увяжусь за этой желтой тужуркой и тоже попаду, куда мне надо. Все очень просто устроилось".

На деле все оказалось совсем не так просто. Утром, как только поезд прибыл в Фантомас, Пончик вылез из вагона и отправился вслед за коротышкой в желтой тужурке, которого, кстати сказать, звали Мякиш. Сначала все как будто шло складно. Желтая тужурка была хорошо видна, и Пончик не терял ее из виду в толпе городских пешеходов. Скоро он обратил внимание, что Мякиш почему-то кружит по городу, проходя все по тем же улицам, где уже был. Иногда он словно нарочно прятался за углом дома и, пропустив Пончика вперед, бросался в обратную сторону.

"Какой-то бестолковый лунатик попался! — ворчал про себя Пончик. — Не знает дороги — спросил бы кого-нибудь!"

Наконец, когда Пончик совсем выбился из сил, они вышли из города и зашагали по шоссейной дороге. Мякиш, как нарочно, шел быстрым шагом. Пончик отставал от него все больше и больше. Скоро наших путников догнала грузовая автомашина. Увидев ее еще позади, Мякиш поднял руку. Машина, оставив далеко позади Пончика, затормозила. Мякиш попросил шофера подвезти его до деревни Нееловки.

— Ладно, полезай в кузов, — согласился шофер.

Увидев, что Мякиш садится в машину, Пончик собрал остатки сил и пустился бежать. Машина тронулась, но Пончик все же успел догнать ее и уцепился сзади за кузов. Увидев это, Мякиш схватил лежавший на дне кузова гаечный ключ и принялся колотить им по пальцам Пончика.

— А—а—а! — заорал бедный Пончик.

Не в силах стерпеть боль, он разжал пальцы и шлепнулся посреди мостовой, словно мешок с песком.

— Так тебе и надо, проклятый полицейский! — проворчал Мякиш. — Может быть, ты хоть теперь отвяжешься от меня!

Нечего, конечно, и говорить, что Мякиш принимал Пончика за переодетого полицейского и поэтому всеми силами старался отделаться от него.

Шофер между тем прибавил скорость, и машина в одно мгновение скрылась из виду. Скоро Мякиш был уже в деревне Нееловке и беседовал с нееловцами, которые встретили его очень приветливо. Они рассказали, что уже посадили полученные от космонавтов гигантские семена, и повели Мякиша в поле, чтоб показать ему первые всходы. Бедняга Мякиш даже заплакал от радости, когда увидел маленькие зелененькие ростки, показавшиеся местами из-под земли.

— Это ничего, братцы, что они маленькие, — говорил он. — Так уж на свете устроено, что все большое растет из маленького.

Узнав, что Мякиш приехал за гигантскими семенами. Колосок вызвался проводить его к космонавтам. Они уже хотели отправиться в путь, но как раз в это время Мякиш увидел Пончика, который ковылял по дорожке, ведущей к деревне.

— Смотрите, братцы! — испугался Мякиш. — Опять этот проклятый переодетый полицейский! Он еще в поезде привязался ко мне. Должно быть, подслушал, как я говорил, что к космонавтам еду.

— Сейчас мы его поймаем и проучим как следует! — сказал Колосок.

Коротышки спрятались за забором, и, как только Пончик подошел ближе, все сразу бросились на него. Кто-то накинул ему на голову пустой мешок, кто-то другой тут же потянул его кверху за ноги.

— Это что, братцы? За что? — закричал Пончик, чувствуя, что летит в мешок. — Пустите меня!

— Попался, полицейский, так уж лучше молчи! — сказал Колосок.

— Я не полицейский, братцы! Я Пончик! Я космонавт! Мне надо к ракете пробраться.

— Ишь чего захотел! — ответил Мякиш. — Не отпускайте его, братцы! Подержите в мешке пока, а то он снова увяжется за мной.

— Ладно, вы с Колоском идите, а мы запрем его в погреб, — сказал коротышка, которого звали Штифтик.

Он быстро завязал мешок сверху, чтобы Пончик не смог удрать, и коротышки поволокли пленника к стоявшему неподалеку погребу. Колосок с Мякишем ушли и еще долго слышали, как Пончик орал, безуспешно пытаясь вырваться из мешка:

— Я не полицейский! Я Пончик! Я космонавт! Пустите меня!

Колосок и Мякиш только посмеивались, слушая эти крики.

Когда они пришли к космонавтам, Знайка распорядился, чтоб Мякишу дали семян гигантских растений, а также прибор невесомости и запас антилунита для защиты от полицейских, а потом стал расспрашивать его, не слыхал ли он чего—нибудь о потерявшихся Незнайке и Пончике.

— О Незнайке я уже много слыхал, — ответил Мякиш. — О нем даже в газетах писали. А вот о Пончике ничего не слыхал, кроме разве того, что этот проклятый переодетый полицейский тоже называл себя Пончиком.