И выстрелами.

– Стой, у нас же есть... – внезапно прошептал второй брат и, прежде чем первый успел его остановить, вытащил что-то из-за пояса и поднял к небу.

Этим чем-то оказался сигнальный пистолет.

Ракета с шипением ушла вверх и взорвалась на высоте ярко-красным фейерверком, в свете от которого уже было видно, что клубок в переулке – не просто клубок, а скопище лохматых тел. Можно было даже различить, где заканчивается гладкая волчья шерсть, а где начинаются лохмы медведей. Сверху на все это спикировал воющий огромный комок с выставленными перед собой лапами.

Ракета уже почти потухла, когда клубок вспух посередине, раскрываясь уродливым цветком, вместо лепестков у которого были изломанные тела оборотней – уже не разберешь, где волки, где медведи, где кот. И из его центра вырвалась та самая тень, которая проскочила мимо братьев всего несколько – или больше – мгновений назад.

Только она уже не была бесплотной, совсем наоборот.

Тень сияла красными отблесками то ли от света ракеты, то ли от неба, то ли сама по себе.

Братья пригнулись, прячась за контейнерами для сбора мусора, а чудовищный цветок перед ними пульсировал и как будто рос, когда отброшенные оборотни поднимались и кидались обратно, целясь в тень, которая была его эпицентром. И постепенно между рычанием, воем и визгами начал пробиваться звук, от которого обоим братьям очень захотелось немедленно вернуться в минивэн, где остались все их более благоразумные коллеги.

Тень смеялась.

В лучших традициях второсортных боевиков.

Только вот в этом переулке не было съемочной группы.

А был вампир, поехавший крышей на теме крови оборотней. И получивший возможность буквально искупаться в крови почти десятка оборотней разных мастей.

Братья скрючились за контейнерами и, наверное, что-то шептали, они сами были в этом не уверены. Они вообще не были уверены ни в чем, кроме того, что прямо перед ними творятся очень нехорошие дела. И лучше бы держаться подальше, а не играть в героев.

Сбоку раздался сухой треск выстрелов, за которым тут же последовал визг – страшный, высокий, не человеческий и не звериный.

– Попали? – прошептал первый брат.

– В кого? – так же прошептал второй, осторожно высовываясь из-за контейнера.

Кто-то – скорее всего, это были комиссары, если только в драке оборотней с вампиром не решили поучаствовать другие обладатели огнестрельного оружия – стрелял прямо в центр клубка, не особо заботясь о том, чтобы не задеть оборотней. Да это и невозможно было, слишком тесно все там переплелось.

Небо над их головами прорвало внезапной вспышкой, снова осветив поле битвы почти таким же красноватым светом, как от сигнальной ракеты. Спустя несколько секунд после вспышки над ними загрохотало: гром прокатился от одного края неба до другого, зацепился за остроконечные крыши и оборвался так же внезапно, как и начался.

За первой молнией последовала вторая, а потом еще и еще – и в этом свете братья увидели, что цветок изменился. Тень в его центре вытянулась вверх, удерживая на себе сразу несколько оборотней, и в неверном свете молний это выглядело уже не цветком, а кривым деревом, таким же уродливым и противоестественным.

Тень закрутилась на месте, и в какой-то момент оборотни, которых она держала, отцепились от нее и разлетелись по сторонам. А сама тень пригнулась, съежилась, собралась в черный комок и метнулась в сторону братьев. Они еле успели отпрянуть и вжаться в стену, но тень не обратила на них никакого внимания.

Оборотни в переулке медленно поднимались, рыча и очень по-человечески постанывая. Похоже, достаточно целым, чтобы сразу же броситься следом за вампиром, не был никто, а комиссаров с момента выстрела (если это стреляли именно они) не было видно.

Братья переглянулись.

– Если что, я всегда тебя любил, – прошептал первый.

– Иди на хуй, – прошептал второй и вылез из-за бака.

Всю дорогу обратно они проделали с пистолетами наготове, прислушиваясь и оглядываясь, хотя и прекрасно понимали, что вряд ли успеют даже почувствовать что-то, прежде чем вампир оторвет им головы.

– Круто чувствовать себя спасителем человечества, а? – снова прошептал первый.

Второй только шикнул.

До выхода из переулка они добрались без приключений, и на улице, освещенной привычными фонарями, а не тревожными красными вспышками, почувствовали себя намного спокойнее. Машины стояли на своих местах, а из минивэна двоек выглядывали хмурые лица их коллег.

– Может, он... – начал второй брат, оглядываясь по сторонам, но не спеша прятать пистолет.

И тут же, как будто только его слов и ждала, на крышу микроавтобуса, на котором приехали молодые оборотни, приземлилась тень.

– Вот он! – заорал первый брат и открыл огонь.

Тень медленно поднялась, даже на заметив пуль, и перескочила на крышу полицейского минивэна.

Оба брата повернулись следом, не переставая стрелять, и прежде чем магазины их пистолетов опустели, тень свесилась вниз и скользнула внутрь машины.

Раздались крики, машина заходила ходуном, но наружу никто не выпрыгнул. Братья видели, насколько быстро может двигаться тень, так что ни у кого внутри минивэна и не было шансов спастись. Никто просто не успел.

Второй брат оглянулся назад, каким-то диким взглядом посмотрел на первого и дернул с его пояса такой же сигнальный пистолет, которым воспользовался в переулке сам.

– Стой, ты... – первый схватил его за руку. – Кто-то еще может быть жив!

– Некогда, – бросил второй, вырвал руку и подбежал к минивэну.

Он наставил сигнальный пистолет на дверь, стараясь не смотреть внутрь, и нажал на курок.

От взрыва сигнальной ракеты в замкнутом пространстве микроавтобуса машина подпрыгнула и прокатилась немного вперед. Завыла сигнализация.

Первый брат подошел ко второму и молча забрал пистолет из его руки. Тот отдал, не сопротивляясь, и так и остался стоять, глядя куда-то мимо минивэна. Первый аккуратно приобнял его за плечи и отвернул от машины в сторону переулка, откуда как раз показались оборотни.

Кот первым подскочил к машине, – заглянул, громко чихнул и поднял хвост с напряженно подрагивающим кончиком. Следом подошла пара волков, но кот, обернувшись, яростно зашипел и двинулся на них, заставляя отступить от машины.

– Правильно, наш незнакомый друг, – раздался голос от переулка. – Оборотням лучше держаться подальше от человеческой крови.

Хотя голос и был слабым, в нем проскальзывали знакомые обоим братьям насмешливые нотки. Под свет фонарей выдвинулись две фигуры: Абель практически тащил на себе Даана, левая часть лица у которого была залита чем-то черным, противно поблескивающим.

– Ко мне вам тоже лучше не приближаться, – сказал он и зашипел сквозь зубы, когда Абель остановился возле столба.

К коту и волкам присоединились медведи, шумно обнюхали минивэн с почтительного расстояния и отошли. Через несколько минут на месте громадных туш сидели два голых человека, покрытых кровоподтеками и царапинами, отчетливо различимыми даже в свете фонарей.

– Там не только человек... – сказал один из них, порыкивая, и тряхнул головой, словно пытался избавиться от засевшего в ноздрях запаха.

Абель наконец устроил Даана у столба, прислонив спиной и придерживая так, чтобы тот не сползал.

– Оба получите благодарность, – хрипло сказал он, не глядя на братьев, но те поняли, что он обращается именно к ним. – А если найдете мне зажигалку, то и внеочередное повышение.

– В левом заднем... – пробормотал Даан. – Кто остался в машине, видели?

Абель пошарил в левом заднем кармане его джинсов, выудил зажигалку и жадно закурил, роняя сигареты из полуразорванной пачки.

– Ладно, сейчас неважно, – сказал Даан и снова зашипел, сползая по столбу вниз.

Абель придержал его, чтобы не заваливался на бок, и сел рядом прямо на тротуар, продолжая судорожно затягиваться, почти не отнимая сигарету ото рта.

Волки кружили рядом, что-то вынюхивали, поглядывали в сторону переулка и подвывали. Обернувшиеся медведи уже отошли к той машине, на которой приехали вместе с комиссарами, и медленно одевались, вполголоса переговариваясь на своем языке. Кот задрал заднюю лапу и щедро окропил мостовую между машиной и волками, словно ставил барьер. Потом он спокойно отошел чуть дальше, встряхнулся, скрючился и вслед за медведями тоже принял человеческий облик.