Но воины слишком увлеклись. А связные то ли не услышали вызов, то ли проигнорировали. Кто-то, конечно, заметил угрозу, закричал и поднял щит. Вопль подхватили, на валу засуетились. Однако спрятаться успели единицы, когда черный ливень накрыл свистящей пеленой.

Вместе с ветром прилетел слитный болезненный стон.

Старший Альен вздрогнул, наблюдая как корчатся в агонии гномы. Успел удивиться, насколько буднично и серо выглядит все отсюда, отстраненно подумал: «Неправильно начали».

И действительно неправильно. Луки, катапульты и огнеметатели используются в начале сражения. Чтобы максимально проредить ряды вражеской армии, прежде чем столкнется пехота. Да и кавалерия скорее проламывает и рассеивает основные подразделения врагов.

Впрочем, творящемуся имелось разумное объяснение. Стрелки имперцев изначально сконцентрировались на позициях для атаки аримионцев и передислоцировались с запозданием. К тому же никто не ждал, что юг станет угрожать флангам, скорее рассчитывали встретить небольшой разношерстный отряд до тысячи человек, но никак не полноценную армаду. С другой стороны Тох стремился оттянуть больше врагов на себя, дабы ослабить центр и дать шанс Алару. Дабы враги с востока поверили в легкую победу, собрались в плотный кулак. И потому медлил, поддавался, делал очевидные ошибки…

К счастью очнулись коротышки достаточно быстро, от второго и третьего залпа спрятались. На долгие минуты возникло ощущение, что передняя линия обороны попросту вымерла. Но тут имперские фаланги подошли ближе, и обстрел закончился. Раздалась команда, и на валу как грибы выросли защитники. Торопливо сбились в строй, подняли щиты. Вторая команда – и по наступающим хлестнул бич арбалетных болтов.

– Эх-х! – горестно вздохнул зверомаг, ударил кулаком в ладонь. – Мне бы лучников, хоть с полтысячи толковых лучников!

В армии Свободных Земель луками почти не пользовались. Оружие капризное, требует сноровки и умения, долгих тренировок. А когда человек может умереть в любой момент во время пограничных стычек, обучать нет смысла. Гораздо проще арбалетом – и мощно, и навык получить легко. Гномы придерживались того же мнения, а среди орков луком владели лишь охотники, оставленные в степи – обеспечивать едой женщин и детей.

Аш лишь пожал плечами, опять посмотрел на поле и скрипнул зубами. Если недомерки побегут, планы пойдут коту под хвост.

Гномы плотнее сдвинули щиты, наклонили копья и словно пустили корни. Лавина вражеской армии разогналась и надавила, ударила с дикой необузданной мощью сразу в нескольких местах. К небу взлетел грохот, треск, стон. Тонкая линия защитников заволновалась по всей длине, прогнулась, но выдержала.

Сам того не замечая Аш вцепился в рукоять меча, когда под напором тел сломались копья. Пошатнулся, когда щиты гномов начали трескаться, подался вперед, больше всего на свете желая вцепиться во врагов: сталью, ногтями и зубами…

Длинная фаланга колыхалась, но сдерживала напор подобно плотине. Имперцы же будто не замечали смертей товарищей, лезли вперед по трупам. Иногда слышались глухие хлопки, и месиво тел прошивали потоки черноты, оставляя глубокие разрывы. Железо, плоть и дерево истлевали одинаково легко.

Но недомерки стояли несмотря ни на что. Прошла минута, затем десять, а бой не утихал.

– Тох! – не выдержал старший Альен. – Помоги им.

И сразу эхом послышался взволнованный голос адъютанта:

– Командующий Вельдр просит подкрепления. Враги прорывают левое крыло, обстановка угрожающая!

– Нет.

Обернувшись, Аш наткнулся на хмурый взгляд брата. Оборотень смотрел исподлобья, напряженно и зло. Яростно пыхтел трубкой, грыз мундштук зубами. Лицо напоминало бесстрастную маску, но руки бугрились мускулами.

– Нет, – повторил зверомаг. – Я дал, сколько смог. Если потеряем резервы сейчас, потом нечем будет контратаковать. Пусть держатся, необходимо дать время Гроху, чтобы сумел провести основную часть Орды.

– Имперцы прорвутся.

– Вполне возможно. Но их ждут.

Оборотень сверкнул глазами, сделал жест – не мешай. И Аш не нашелся, что сказать. Усилием воли погасил возмущение, отвернулся. С военачальниками не спорят.

А коротышки ухнули и крякнули, сумели оттолкнуть нападающих. Торопливо перестроились, пустив вперед свежих бойцов, распределили резервы. И когда сверху вновь часто посыпались стрелы, почти никого не потеряли. В это время к бреши на левом крыле подошла тысяча свободных. Развернулась полумесяцем, и благополучно заткнула дыру.

Смирившись, старший Альен полностью отдался наблюдению. Взирал на то, как враги атакуют, как неумолимо тает заслон гномов. То тут, то там появлялись новые прорехи, их закрывали, латали. Хотя со временем подобное происходило все медленнее. Имперцы отвоевали сначала склон вала, затем вершину, а потом отбросили изрядно поредевший строй защитников…

– Вызывай! – внезапно приказал Тох.

– Не отвечают, – несчастным тоном промямлил связной.

– А Тьма!

Оглянувшись, Аш увидел, что младший отобрал у мага-адъютанта кусок хрусталя. Расслабился, будто задремал. Но спустя секунду зрачки сузились, на губах впервые появилась кривоватая ухмылка.

– Пришло время попугать имперцев. О, и Светлый решился…

Проследив в указанном направлении, старший Альен приподнял брови. Похоже, в центре поля наметились изменения. Из лесов на западе хлынула вторая волна воинства Алара. Оборванцы разительно преобразились, многих окутывали коконы золотистого света. Иные сжимали в руках раскаленные добела мечи и копья. Каждый удар такого оружия рассекал броню как пергамент, обжигал и калечил.

Некоторые отряды скифрцев неуверенно попятились, другие ушли в глухую оборону. И даже войска, штурмующие позиции армии союза гномов, орков и людей потеряли пыл.

– Приготовить огнеметатели! – рыкнул Тох.

* * *

Под ногами жидкая грязь неприятного багрового оттенка. Повсюду кровь, холодные тела. Земля и трупы густо утыканы стрелами, оперение шелестит на ветру как камыш.

Страшный звук. Звук, вымораживающий душу.

Я остановился и посмотрел на первого попавшегося мертвеца – старого гнома с окладистой седой бородой. Видимо куда-то бежал, но ливень стрел застиг врасплох, пришпилил как муху булавками. Рядом человек… мальчишка. Лицо бледное, широко раскрытые глаза смотрят в пустоту, а рот искажен гримасой боли. Живот распорот, из раны выпирают внутренности.

Взгляд невольно пополз дальше, выхватывая из сумрака новые тела. Некоторые лежат вповалку, другие раскиданы поодиночке. Одни кажутся спящими, иные изуродованы сталью и заклинаниями: с обугленными лицами, размозженными конечностями.

Меня подташнивало от густой смеси запахов крови, дыма и дерьма. Словно на скотобойню попал. От криков и грохота болели уши.

С трудом протолкнув в горле тяжелый ком, я шагнул вперед. Хлюпнуло, алая жижа растеклась по земле. И одновременно мелькнула странная мысль: «Красное на черном – чудовищное сочетание…»

– Что тут произошло? – ахнул какой-то механик.

Никто не ответил. Другой маг влез в лужу, позеленел, его начало рвать – оказывается, наступил на лицо затоптанного мертвеца. Третий кинулся к раненому невдалеке, попытался вытащить из завала тел. Но едва потянул, отшатнулся как ошпаренный. Несчастный захрипел и задергался в предсмертных конвульсиях, а из-под груды досок показались измочаленные культи ног…

Послышались тяжелые шаги, сопение, звон железа. На пригорок, пошатываясь и спотыкаясь, вскарабкался молодой гном с волосами и бородой цвета меди. Перемазан грязью и кровью, серый от усталости и взъерошенный, шлем где-то потерял. Скорее сбили ударом, так как на лбу лиловела громадная шишка.

Коротышка глянул на нас с недоумением, остановился. А потом плюхнулся на пятую точку рядом с бесчувственным товарищем, таким же молодым, но чернобородым. Похлопал по щекам приятеля и когда тот распахнул глаза, достал флягу из-за пазухи, принялся поить. Снова мельком посмотрев на нас, ворчливо сказал: