Гномы воспрянули духом, тоже ринулись расчленять исчадий. И на какое-то время мы увлеклись истреблением порождений Преисподней.

Очнулся я от неприятного «вжих-х» над ухом. Недоуменно повертелся, когда звук повторился и в спине ближайшего монстра вырос болт. Третий снаряд взорвался в гуще исчадий, а четвертый неожиданно попал в ногу русобородому, и тот взвыл от боли. Запрыгал на месте, вырвал стрелу из сапога, и очумело уставился на окровавленный наконечник.

Одновременно оглянувшись, заметили арбалетчиков со вскинутым оружием. Крайний виновато скреб бороду, прятал взгляд. Похоже, их обмануло отсутствие вспышек. Решили, что маги выдохлись, кинулись помогать. Но выбрали не самую лучшую позицию.

– Куда палишь, падла? – сварливо выкрикнул русый, погрозил стрелку болтом. – Я те щас в зад вставлю и проверну, козел горный! А если б взрывной?

– Бран, я нечаянно, – попытался оправдаться мазила. – Вам в тыл зашли. И что я, дурак что ли, чар-болты рядом со своими класть?

– За нечаянно бьют… ногами!

– Отставить! Стрелами не возьмешь, – рявкнул я. И подметил, что Низшие действительно прорываются с боков, по центру. К тому же вместо одной убитой твари появлялось две или три, перед строем образовался завал из липких худых тел. – Отходим!

Отступили. Но десять шагов не спасли. Стало понятно, что гномы долго не продержатся, сказывалась усталость. Топоры поднимались и опускались медленнее, и самые могучие пошатывались, дышали сипло, с клокотанием.

Упал один, попросту не успев отреагировать на выпад. Из разорванного горла хлынула кровь, окрасила бороду в цвет зимнего заката. Рухнул другой, погребенный сразу под десятком худых тел…

– Прикройте! – крикнул я, начав творить Упокоение.

Из-за достаточно широкого пятна удара пришлось лепить сразу пять отдельных плетений, пытаться связать между собой. Но не получалось, хоть тресни. Контуры не хотели взаимодействовать, отторгали друг дружку. Я злился, снова и снова пытался связать заклинание так, чтобы получилось «покрывало», а не узкий «луч». Словно со стороны видел защищающих меня Витара и Дьярви, бьющего молниями из последних сил Кая, гибнущих гномов.

Озарение пришло внезапно. Уже от злости и отчаяния я влепил в структуру плетения Знак Связи. И тот встал на место, к нему потянулись нити контуров. Мгновение помедлив, я добавил символы Концентрации и Равновесия поверх первого. Печать разгорелась, блеклое сияние Упокоения приобрело серебристый оттенок и пять разных осколков собрались в одно целое…

За шиворот дернули так, что ворот куртки едва не сломал кадык. Гнилое небо, подпертое дымными столбами и щупальцами Тьмы, крутнулось в глазах, в щеку с чавканьем врезалась размокшая земля.

– Не спи!

– Хряк?! – удивился я.

– Нет, дева зеленая, – фыркнул орк. Отвернулся и срубил двуручником парочку демонов, которые подобрались слишком близко ко мне и магам Долины.

Окончательно очнувшись, я вскочил на ноги и обнаружил, что Витар с Дьярви опять расстарались, сотворили вполне приличную Стену Света. Демоны навалились на преграду из потустороннего сияния, задымились и вспыхнули факелами. А затем подоспело и мое Упокоение.

Правда, сработало плетение несколько странно. В воздухе возник рой серебристых мошек, накрыл стаю Низших. Одни твари сохли, рассыпались золой, другие «засыпали», становились равнодушными и аморфными. И у нас, наконец, появилась фора во времени…

Не сговариваясь, весь отряд развернулся и кинулся к опушке. Но именно здесь, среди мелкого сосняка и погиб Оттис.

Гигантский, с теленка размером жук затаился на пути, наверняка прорыв тоннель под землей. И когда гентский чародей вломился в заросли, вылез наружу прямо перед ним. Тварь защищали бугристые хитиновые пластины, лапы против ожидания гибкие, как у кошачьих, а голова маленькая и чем-то отдаленно напоминающая человеческую. Правда, пасть огромна, нижняя челюсть состояла из двух половинок, с зубов капал черный густой яд.

Совершенно не удивительно, что Кай, перепугавшись, ударил молнией. Разряд испепелил голову монстра, буквально разорвал переднюю часть туловища и вскипятил внутренности.

Жук постоял долю секунды, а затем взорвался.

Я успел заметить улыбку превосходства на губах Оттиса. Но в следующий момент юнца накрыло дождем мокрых жучиных ошметков. На лице вздулись волдыри, волосы сползли неопрятными прядями, глаза лопнули и вытекли.

Он коротко вскрикнул и упал. И когда к нему подбежали, уже был мертв.

Глупо.

– Эскер! Эскер! Очнись!

До меня вдруг дошло, что битую минуту Витар орет мне на ухо и встряхивает как куклу. А я смотрю на останки Кая, не в силах поверить, что нахальный юноша погиб.

Порой кажется, огрубел и привык, сам начал превращаться в жестокую тварь. Но потом что-то все равно заставляет душу ныть.

– А? – прохрипел я. Посмотрел на младшего, потом увидел Дьярви, Хряка и русобородого Брана, еще нескольких гномов.

От отряда остался жалкий лоскут. Часть сгинули при отступлении, часть таки разбежались. Но оставшиеся отчаянно отбивались от Низших, махали топорами как мясники, с хаканьем и руганью, били щитами и кулаками. Орк выписывал клинком замысловатые восьмерки, рыжий колдовал. Причем бил созидающими плетениями, выращивал на пути демонов нечто наподобие стены.

– Нак… накрыло? Скажи… уф… ему… уф… если сейчас же не придет в себя, погоню пинками! – зло проворчал Бран, сбивая наземь очередную тварь.

– Эск! Что будем делать?

«Делать?»

Я вздрогнул и осмотрелся.

Оборонительных порядков союзной армии больше не существовало: оба вала взяты, подступы к лесу запружены войсками противника, а свободные и гномы отступали, бежали, гибли. Вражеская армада неумолимо надвигалась, давила, готовилась ворваться под кроны деревьев и начать избиение.

На холме, где располагался штаб, кипело сражение. Латники и демоны рвались вверх по склону. Сверкали огненные шары, блистали клинки. Туман и облачка Тьмы подползли почти вплотную, в них чудилось вялое движение и тянуло гнилью, разложением…

Снова игры разума. Запаха я не чувствовал в прямом смысле слова. Не больше, чем могло уловить мое слабое обоняние. Но мозг упрямо переводил магические ощущения в привычные физические. Меня преследовал аромат фиалок и сирени в присутствии Мии. Ауры эльфов отдавали свежестью зелени, а Мрак… он тоже имел десятки оттенков. Оттенков смрада.

Видимо, Альены, Ирн и остальные попали в беду. Я хотел спросить, что к чему, но поискав переговорный амулет, обнаружил лишь обрывок бечевки. Сжал кулаки и произнес:

– Нужно пробиться к штабу. Если потеряем командующих и связных, все тут ляжем… Вит, щиты организуешь?

– От чего?

– От стрел и вообще всего метательного. Много силы не вкладывай, перегоришь. И так неплохо поработал. Ребят в тылу прикрой от Мрака.

– Угу, – ответил брат в своей извечной манере.

– Тогда двинулись!

Недомерки ответили ворчанием, суть коего сводилась к простому – давно пора. Парочка гномов сграбастала в охапку выбившегося из сил Дьярви, потащили волоком. Русый пошел в арьергарде, Хряк, я и Витар – впереди. Рванули прямиком через подлесок, но заметили отряд имперских пехотинцев, и свернули глубже в чащу.

Бежали как стадо коров на водопой: с сопением, топотом, бряцаньем оружия и хрустом веток. Я же чувствовал лишь яркие всплески – чересчур много аур и магии, которые глушили поисковые заклинания. Но с разведкой помог орк, ушел далеко в сторону и вперед. Два раза возвращался и кивал: нормально. В третий вылетел из зарослей стрелой, кувыркнулся и предупреждающе рыкнул. Из-за деревьев тут же выскочили скифрцы, закричали и ринулись наперехват.

Благодаря Хряку засады не получилось, мы попросту стоптали передних, проломились сквозь кусты и выскочили на небольшую полянку. Но тут вышла заминка – столкнулись с отрядом арбалетчиков-свободных. Стрелки с перепугу выпустили пару болтов, впрочем, благополучно срикошетивших от защитного полога. В ответ Бран обижено заголосил: