Пустыня бедна жизнью. Нет травы, а значит, и нет животных, которые бы ее ели. Все животные пустыни могут долгое время обходиться без воды, а то и вовсе ее не пьют. Пустынных хищников мало. Все они зорко охраняют свою территорию, где охотятся на более мелких созданий. Скорпион, ошивавшийся вблизи оазиса, был «владельцем» этого источника жизни в бескрайних песках. И конкурентов, до момента промывки того, что заменяло ему мозги, он бы не потерпел. Поэтому до сих пор у восьми эльфов было лишь два трофея, заслуживающих внимания. Скорпион, пойманный в первый же день. И более крупная самка этого же вида, очевидно являвшаяся его супругой и пришедшая на розыски спустя сутки. Теперь к ним прибавился еще и варан, отловить которого охотничья команда сумела только сегодня. И как раз сейчас ребята пробовали его объездить. Более мелкие животные, вроде ночных тушканчиков, ящериц или змей, не в счет. Их всех переловили и пересчитали в первую же ночь, которая, к слову, была единственной целомудренной. Не до того всем было.

Отчаянный девичий визг, раздавшийся на берегу озера, нарушил умиротворение заката. На звук побежали все жители оазиса, кроме гипнурга и скорпиона, что было весьма странно, так как Михаэль отдал им приказ охранять территорию от хищников и защищать эльфов. Быстрое сканирование местности, проведенное артефактами маяка, дало удивительный результат. Ничего опасного оно не обнаружило. А спрятаться от заклятий архимага было очень непросто. Но почему же тогда одна из эльфиек начала кричать? Спешно поднятый в воздух стервятник быстро нашел причину. Практически раздетая Ликаэль, которая участвовала в спорах с мужчинами наравне и еще пару часов назад пыталась прокатиться на скорпионе даже без седла, жутко визжала, уставившись как завороженная на самого обычного тушканчика.

Первым на звук прибежал Азриэль, размахивая почему-то кузнечным молотом. Келеэль задумался. То, что его положил в кладовую именно он, сомневаться не приходилось. Но вот зачем он это сделал, учитывая, что кузницы в комплексе подземного убежища не было?

— Там! — Отчаянный крик, казалось, разнесся по всей пустыне. Эльф метнул молот в ту сторону, куда указывала рука девушки, и выхватил из-за пояса короткий меч, одновременно задвигая Лику за спину. Почти тут же появились и остальные. Каждый из них сжимал в руках какое-нибудь оружие. Большинство выбрало одноручные мечи или топоры, только Михаэль почему-то взял копье, а Викаэль — два кривых орочьих ятагана. Благодаря увеличенной Келеэлем при создании новых тел силе она могла ими размахивать, а вот фехтовать сразу двумя клинками она не умела. Но, кажется, хотела научиться.

— Крыса, там крыса! — завопила девушка, выглядывая из-за спины защитника. — Убейте ее!

Виновник беспорядка давно смотался прочь, едва заслышав громкие звуки. Эльфы постояли, поразмыслили, посмотрели друг на друга да как начли ржать. Ликаэль, подумав, начала хихикать вместе со всеми. Тот факт, что из одежды на ней была лишь нижняя сорочка, похоже, не смущал никого из присутствующих.

— Да уж, братцы-кролики, — отсмеявшись, сказал шаман, — я, признаться, ожидал какого-нибудь лихого бедуина, впечатленного формами нашей громкоголосой красавицы, или, на худой конец, песчаного медведя-шатуна, вот даже рогатину прихватил. Но чтобы на нас напала мышь! Такого я себе и вообразить не мог. Коллеги, а вам не кажется, что мы плохо подготовлены к отражению такой угрозы?

— Да, кошек нам завести не мешало бы, — согласился с ним Серый, — но где же их взять?

— Зачем нужны кошки, когда есть мозги? Точнее, Мозг. Если уж он сумел подманить к нам скорпиона-переростка, то что-нибудь более мелкое и подавно сумеет.

— Подманить?

— Прогнать. Зачем нам дрессированные мыши?

— Не знаю. Пугать слонов, например. Или Лику.

Все снова засмеялись.

— А ты бы не испугался? — обиделась девушка. — Я только в воду собралась заходить, а она как прошмыгнет!

— Угу. А черепахи как ломанутся! Чего ж ты испугалась, воительница, вон у тебя и кинжальчик имеется, заработала бы первый левел на грызуне.

— Сам на них охоться, они антисанитарные! А я потом посмотрю, как ты сам себя от лихорадки исцелять будешь.

— Кстати, а замечание-то в тему, — поддержала эльфийку Викаэль, — грызуны — это не только вредители припасов, но и разносчики болезней, так что их лучше ликвидировать.

— Если у нас это получится, то можно смело планировать захват мира, задачи сравнимы по сложности, — буркнул шаман. — От крыс и мышей начали избавляться, пожалуй, сразу, как только занялись земледелием. Их пугали молитвами и священными кошками еще жрецы фараонов, а сейчас на это дело брошен, пожалуй, целый институт ученых. Но до сих пор ни у кого не получилось избавиться от грызунов.

Келеэль согласно покивал. К чему только не приспосабливались разнообразные вредители. Их живучести можно было позавидовать. У них каким-то образом вырабатывался иммунитет к самым сложным алхимическим ядам и заклятиям, по слухам, даже божественные силы, применяемые против них жрецами в монастырях, не давали стопроцентного результата. Он, архимаг, самый могущественный волшебник этого мира, и тот был вынужден терпеть в своей резиденции их присутствие. Правда, все грызуны, которые обитали в его жилище, были мертвы. Ведь кто лучше справится с крысой, чем крыса-умертвие?

Но к гипнургу шаман все-таки пошел. За ним потянулись остальные.

— Мозг, какие еще живые объекты, кроме нас, есть в этом оазисе? И сколько их, — спросил он.

— Птицы. Рыбы. Мелкие животные. Змеи. Насекомые. Общее количество требует времени на подсчеты.

— Сколько?

— Не менее суток.

— Ого, почему так много?

— Объекты многочисленны и сливаются в единый фон.

— Так-с, ясно, а змей в оазисе сколько?

— Тридцать четыре змеи.

— Ядовитые среди них есть?

— Мало информации.

— Но она есть?

— Мне известны некоторые виды змей. Мне неизвестно, водятся ли они в этом месте. Я фиксирую лишь наличие здесь объектов, сходных своими характеристиками с известными мне змеями.

— Ясно, значит, натуралист из тебя хреновый. Собери их всех вот здесь на берегу, только внуши им запрет на агрессию. Даже на инстинктивную. Если на них кто-нибудь наступит, например. Короче действуй, как со скорпионом.

— Принято.

Тотчас же со всех концов оазиса стали сползаться пресмыкающиеся.

— Ой, блин, сколько их тут, — ахнул Серый и отпрыгнул с пути особо крупного экземпляра. — Мих, где они днем прятались?

— Под камнями, наверное. Мозг, здесь все?

— Нет, еще четырнадцать змей, обитающих в прилегающих к оазису песках, ползут сюда из пустыни и будут в скором времени.

— Блин, ну и чего мы будем с ними делать? — осторожно спросила Шура.

— Мозг, среди них есть водоплавающие?

— Есть.

— Сколько?

— Шестнадцать.

— Многовато, они что, на рыбу охотятся?

— Да.

Значит, просто утопить большую их часть мы не сможем?

— Сможете.

— Но ты же сам сказал, что они водоплавающие.

— Да.

— И как же их тогда топить?

— Змеи дышат воздухом. Их просто надо продержать под водой до того времени, пока он не кончится.

— И кто этим будет заниматься?

— Нет ответа. С высокой степенью вероятности это сделаю я.

— То есть твои команды для них главнее, чем собственный инстинкт самосохранения?

— Да.

Шаман помолчал, подумал, обернулся к остальным эльфам. Поискал в их глазах намек на дальнейшие действия и не нашел его.

— Ну что, — спросил он, — мне их топить или как?

— Ну, может, не стоит так сразу, жалко же, — возразила Лика, — к тому же змеи мышей едят.

— Но змеиная кожа весьма дорого ценится, — возразила ей Вика.

— А ты перчатки или туфли из нее сшить сумеешь?

— Нет.

— Ну вот и я нет.

— А зачем нам их вообще топить? — спросил Азриэль. — Змеи, — это же почти идеальные убийцы и сторожа. Мозг, ты их можешь заставить слушаться нас так же, как заставил того скорпиона?