– Это сам…

– Сам…

Евель на этот раз не поднимал глаз к небу. Чего там спрашивать, раз уже знаешь.

Тройка неслась прямо на них.

Не успели лошади остановиться, как в коляске что-то загудело, зарычало… Евель ринулся вперед.

– Кррамольники! Да я тебя в порошок изотру, мерррз… Циркуляр понимаешь?

– Ой, понимаю, – взвыл Евель. – Господин урядник объясняли, господин его превосходительство пристав объясняли… Понимаю! Ваше сиятельство! Хотел бы я так не понимать, как я понимаю!

– Молчать! Циркуляр разъяснили?

– Ой, как разъяснили! Все до последнего кабана разъяснили…

– Что-о? Ты что себе позволяешь? Да ты знаешь ли, что, если я захочу, так от тебя мокрого места не останется. Пойди разменяй мне двадцать рублей. Живо! Бумажка за мной.

– Ваше высокое сият…

Исправник рявкнул. Евель подогнул колени и, шатаясь, поплелся в хату.

Там уже сидела Гинда и распарывала подкладку у подола своего платья.

Евель сел рядом и ждал.

Из подкладки вылез комок грязных тряпок. Дрожащие пальцы развернули его, высыпали содержимое на колени.

– Только семнадцать рублей и восемьдесят семь копеек… Убьет!

– Еще капуста осталась… Может, они капусту кушают…

Евель поднял глаза к потолку и тихо заговорил.

– Боже праведный! Боже добрый и справедливый! Сделай так, чтобы они кушали капусту!…