резко, желая побыстрее снять накопившееся напряжение. Ксюха тихо вскрикнула, ощутив боль, но она знала о ней и ждала её. А потом на сорок минут мы опять улетели в космос, хотя сами продолжали находиться в нём. Только это был не холодный и безжизненный вакуум, а горячее буйство человеческой плоти.

Под конец мы занялись анальным сексом и я снял презерватив. И вот тогда я кончил, опять пропустив через себя энергию «ра». Это была энергия разрушения и созидания. Но сейчас она использовалась по второму назначению.

Ксюху выгнуло дугой и она, в очередной раз, сладострастно закричала. Затянувшийся оргазм длился больше минуты и крики всё это время не стихали. Во как я разрядился. Это вам не арахнидов с некромонгерами «мочить в сортире». Тут особый подход и навык нужен.

По улыбающемуся лицу девушки катились слёзы счастья, но я, всё равно, спросил:

— Ты почему плачешь?

— Как же я долго этого хотела, — сказала она и поцеловала меня. — Я ведь только ради тебя записалась добровольцем в этот отряд курсантов. А теперь я счастлива.

— Только имей ввиду, что я не могу сейчас жениться на тебе.

— Не страшно. Главное, что это произошло и первым был у меня ты. А про твоих жён я слышала. У нас в институте девчонки шутят, что «жена — не стена, можно и подвинуть». Но мне этого не надо. Мои две заветные мечты сбылись: я теперь с тобой и командую космическим линкором.

Вот и хорошо. Кто-то хочет за меня замуж, кто-то детей от меня. А Ксюха — девушка правильная. Ей нравится сам процесс и она получила от меня две заветные мечты, поэтому больше ей ничего не надо. Свободный и ни к чему необязывающий секс, к обоюдному удовольствию, — что может быть лучше этого.

— Ты только подругам своим не рассказывай, что мы с тобой трахаемся, — сказал я ей.

— А то завидовать будут.

— Они и так завидуют, — ответила она и прижалась ко мне грудью моего любимого, третьего, размера. — Я им сразу объяснила, что ты мой и я тебя никому не отдам.

— А к моим жёнам, значит, не ревнуешь?

— Нет. Они до меня у тебя появились. К тому же Светлана и Маша — всемирно известные солистки твоей группы. Я им всегда очень сильно завидовала. А теперь нет. Петь я не умею, а вот воевать в космосе могу и неплохо.

Вот и пойми этих женщин. Оказывается, среди них и амазонки с валькириями встречаются. И одна мне такая сегодня попалась. Странно, как она с таким характером девственницей осталась. Видимо потому, что именно характер такой, мужской.

— Твой папа военный? — спросил я.

— Да, — ответила она. — Он меня и стрелять научил.

Теперь всё понятно. Такая фурия простому парню не даст. Только или звезде кино и эстрады, или всенародно любимому герою. А во мне это всё сразу, в двух ипостасях, и присутствует. Такой и семья, по большому счёту, не особо нужна. Она, как мои жёны, дома сидеть не сможет. Абсолютная их противоположность. Антижена, говоря космическим языком Антивселенной.

Вот взять мою Лилу. Тоже девушка непростая. И покомандовать любит, и повоевать. Но в душе она семейный человек. А Ксюху заводят сражения и битвы и только я могу ей это дать. Ну и себя, конечно, тоже. А вот мои невесты, по сообщению Крис, уже спят. Вымотались на концерте и переволновались за меня. Поэтому пусть отдыхают. Там, в командном пункте базы, я им диваны мягкие создал. Как в кабинете у Наташи. Теперь они на них и спят.

И я тоже сплю. Только с другой девушкой. Ан тет, уже женщиной. От меня ещё ни одна девушкой не уходила. Но пора собираться, так как втрой корабль наши космогерои уже зачистили. Остальные команды дроидов сейчас проверяют оставшиеся линкоры и освобождают их от «мусора». Скоро вернутся по своим линкорам, а нам нашу связь с Ксюхой, пока, лучше не афишировать.

О, и эта красавица встала и голой потянулась, как довольная большая кошка. Все они кошки, а мы коты. Такими нас создала природа.

— Ну что, довольна? — спросил я свою голую прелестницу.

— А то как же, — ответила она и погладила себя по попе, привлекая к этому месту моё внимание. — Нравится?

— Очень.

— Тогда обязательно продолжим наши сегодняшние игры. Мне тоже понравилось так кончать. Правда мои подруги о таком, ни с чем несравнимом, удовольствии не рассказывали. Это, наверное, потому, что ты особенный?

— И это тоже. Следующий раз ты получишь ещё большее удовольствие.

— А что мы будем делать на базе?

— Вы будете сегодня отдыхать и снова учиться, а в понедельник я тебе поручу новых курсантов.

— Так я сама ещё новичок.

— Ничего себе новичок. Столько вражеских кораблей в первом же бою уничтожила.

— Так это, в основном, твоя заслуга.

— Ну я же должен был вас оберегать и учить одновременно. А вот, кстати, о других героях. Кто у тебя больше всех отличились?

— Ленка Копылова, то есть лейтенант Копылова, и лейтенант Свешников.

— Вот их и тебя я, по возвращении, награжу знаками «За космический поход».

— Здорово! Но их же к скафандру не прицепишь?

— Я форму для вас всех придумал, повседневную. Завтра сделаю. Вот на ней и будете носить свои награды с погонами. Может ещё Брежнев вас чем наградит. Он завтра, то есть сегодня, с Викторией Петровной будет здесь.

— Ничего себе. Тогда нам новая форма очень пригодится.

— Я вам ещё единообразное нижнее бельё смастерю, чтоб как в армии.

— И нам, девушкам, лифчики тоже сделаешь?

— А чего их делать. Есть специальные спортивные модели для этого.

— И сиськи у всех девчонок щупать будешь?

— Зачем мне их щупать? Я вас всех голыми не раз видел и запомнил у каждой размер её бюста.

— Ну да, ты же спец по женщинам. Я это сразу заметила.

Пришлось поцеловать эту зануду, чтоб к своим подругам не ревновала. А затем я телепортировался на свой линкор. Стив с оператором должны были уже вернуться. Я их оставил на попечение Ярцевой и дроидов.

— Крис, — вызвал я своего искина. — Дроиды разобрались с системами управления кораблями некромонгеров?

— Да, — ответил мне её голос. — Хорошо, что вы вовремя отключили искинов. Как оказалось, на них стояла система самоуничтожения. Иначе бы мы все свои трофеи потеряли.

— Сколько абсолютно целых получилось?

— Тридцать пять. Остальные десять имеют те или иные повреждения. Но нам всё пригодится. Я приняла решение даже отдельные большие куски от уничтоженных кораблей собирать. На запчасти пойдут.

— Дроиды смогут линкоры перегнать на Луну?

— Смогут. Их на все корабли хватит. А те, которые имеют повреждения, они потом заберут.

— Тогда оставь часть дроидов на одном из линкоров некромонгеров. Мало ли какие отмороженные пираты в соседних галактиках летают.

— Хорошо.

В этот момент вернулись Стив с оператором. Масса впечатлений и куча отснятого материала. Ещё бы, мы захватили столько добра, которое тянет на четыре с половиной триллиона долларов. Есть от чего прийти в смятение. Но про бомбу из прометия я им рассказывать не стал. Это слишком взрывоопасная информация, как и сама бомба. Вот Леониду Ильичу и губернатору Клюэну я всё расскажу. Этим стоит знать, от чего я их всех спас.

Все двенадцать линкоров плавно совершили разворот и взяли курс на Луну. Там меня

ждали спящие жёны и Крис, которой я должен был передать бомбу. А вот доспехи из

адаманта я подарю Журавлёвой и Ярцевой. Мне они не нужны, а им могут не раз пригодиться. Если их линкор будут брать на абордаж. Не дай Бог, конечно. Ну или сами какой корабль будут захватывать. Всё ж они их защитят от бластера или чего похуже. Под «похуже» я имел ввиду аннигилятор.

Наши фотонные пушки можно было называть аннигиляционнными, так как они использовали антивещество. Но вот про ручное оружие я ничего не слышал. Оно должно быть слишком громоздким и дорогим. Но по идее, раз корпус корабля из адаманта, правда покрытый орихалком, выдерживал выстрел из нашей фотонно-аннигилирующей пушки, то доспех из подобного металла должен выдержать выстрел из ручного аннигилятора.

В общем, Ксюху надо сберечь и не только для своих сладострастных утех, а Ярцеву уже до кучи к ней, и подарить им затрофеенные доспехи. А то неудобно получится, если я только Ксюхе подарю один, и все сразу поймут о моём особом отношении к Журавлёвой. А так, было два дорогих трофейных доспеха и я их подарил своим особо отличившимся старшим офицерам. Правда могут подумать, что я сплю сразу с двумя старшими лейтенантами. Но такое может взбрести в голову только моей сумасбродной Маше или повёрнутой на сексе Женьке.