Джи-джи хихикнула, и на какое-то время все стало как прежде. Но тут подали клубничный пирог, и Уинни поняла, что больше не может откладывать неизбежное.

— Знаешь, я кое-что хотела сказать, прежде чем ты услышишь это от посторонних и сделаешь неверные выводы.

Она заставила себя слегка улыбнуться, будто упоминала о чем-то, не более значительном, чем поход к зубному врачу.

— Я решила некоторое время побыть одна и собраться с мыслями. Ничего особенного, и тебе, разумеется, не о чем волноваться. Но мне придется пожить немного отдельно.

Сначала Джи-джи не поняла:

— Но это просто глупо! И несправедливо! С тех пор как ты наняла Донну, днями и ночами торчишь в этом магазине!

Уинни попыталась снова, тщательно выбирая слова:

— Дело не только в работе. Мне кое-что нужно осмыслить, понять для себя. Мы с папой поженились очень молодыми, но, взрослея, люди немного меняются. Я хочу хорошенько все обдумать. Это недолго: всего несколько недель. Самое большее — месяц. Ничего серьезного, так что не беспокойся. Просто ты уже не маленькая, и не стоит ничего от тебя скрывать.

Капризная гримаска сменилась сначала растерянностью, а потом ужасом, словно Джи-джи мгновенно осознала всю меру свалившегося на нее несчастья.

— Вы с папой разводитесь!

— Нет! Нет, родная, ничего подобного, — уверяла Уинни, надеясь, что дочь не заметит ее собственных гнетущих сомнений. — Никакого развода. Говорю же, мне нужно побыть одной и все разложить по полочкам.

Вместо надутого, несговорчивого подростка на Уинни смотрела беззащитная маленькая девочка, и сердце ее сжалось. Джи-джи громко заплакала.

— Вы разводитесь.

Уинни поняла, что этот разговор не следовало бы вести в ресторане, но она думала, что на людях все пройдет легче. И снова ошиблась.

— Все из-за меня, так ведь? — всхлипывала Джи-джи, шмыгая носом. — Потому что я была такой стервой?

— Нет, солнышко, нет. Это не имеет к тебе никакого отношения.

Она не добавила, что поведение Джи-джи тоже сыграло свою роль, и поспешно увела дочь в туалет, где обняла ее, помогла смыть размазанную тушь и сделала все возможное, дабы уверить ее и себя, что это все временно.

Дрожа от напряжения, она поднялась в убогую квартирку, ставшую жилищем самой богатой женщины в Паррише, штат Миссисипи. Натянув майку и недавно купленные пижамные штаны в бело-голубую клеточку, она уселась за работу, но не смогла сосредоточиться. Взяла «Саутерн ливинг», просмотрела рецепты и вдруг сообразила, что теперь ей не для кого готовить.

Зазвонил телефон. Должно быть, Райан. Джи-джи уже наверняка успела передать их разговор, и он в бешенстве. Если не брать трубку, только хуже будет.

— Алло.

— Уинни, мы все в переулке, — раздался голос Мэрилин. — Немедленно спускайся и открой чертову дверь.

А она-то надеялась, что пройдет еще несколько дней, прежде чем «Сивиллы» узнают о ее побеге из дому.

— Сейчас приду.

Медленно пересчитывая ступеньки, она старалась найти способ убедить их, что перебралась сюда только из необходимости поскорее закончить инвентаризацию.

Не выдерживает никакой критики.

Они выглядели так, словно выбежали из дома впопыхах, в чем стояли: Линн в выцветших капри и мужской клетчатой рубашке, Мэрилин в желтых спортивных штанах, такой же майке и куртке на молнии, Хейди в джинсах. Эми, должно быть, вечером ходила в церковь, потому что надела розовый костюм с белыми обтяжными пуговицами. Все дружно ринулись наверх, обдавая ее сильным запахом духов и страсти совать нос в чужие дела.

— Мы кое-что принесли, — объявила Мэрилин, вытаскивая из пестрой хозяйственной сумки бутылку водки и серебряный шейкер для коктейлей. — Спасибо тебе, Господи, за бесконечные циститы Эми. Всегда знаешь, где водится клюквенный сок.

— Теперь мне уже лучше, — сообщила Эми, в свою очередь, вынимая «Оушн спрей»[15] и две банки коки: алкоголя она принципиально не пила.

— Если бы ты пошла пописала сразу после того, как позанимаешься сексом с Клинтом, не сидела бы потом на унитазе целыми днями, — изрекла Хейди, принимаясь шарить по шкафам в поисках стаканов.

— Я и писаю, — отмахнулась Эми. — Только не всегда помогает.

Хейди воинственно ткнула в нее стаканом:

— Сразу после? Или после того, как вволю наобжимаешься?

— Когда как.

— Я писаю, — призналась Мэрилин, — и все равно иногда бывает.

Пытаться остановить «Сивилл», когда они пришли в действие, — все равно что пытаться остановить нашествие кудзу[16].

Поэтому Уинни покорно устроилась на продавленном диване и только наблюдала за их бурной деятельностью. Линн вытащила из пакета коробку «Кокоа пафс»[17].

— Единственное подобие шоколада, которое я нашла в доме. Ребятишки добрались до моих запасов «Херши».

— Представляешь, нужно же было так случиться, что именно Сью Ковнер…

Линн опрокинула коробку сухого завтрака над миской, подставленной Хейди. Сью была отъявленной сплетницей и владелицей химчистки, по несчастному совпадению находившейся через дорогу от «Вчерашних сокровищ».

— Ни слова, пока я не приготовлю выпивку, — бросила Мэрилин, направляясь на кухню.

«Сивиллы» привыкли работать дружно, и вскоре все уже собрались вокруг дивана со стаканами в руках. На французском кофейном столике красовалась керамическая миска с «Кокоа пафс» и «Скиттлз», которые Хейди выудила со дна сумки.

— Можете издеваться надо мной сколько угодно, — объявила Эми, — но это серьезное дело, и начать следует с молитвы.

Она схватила за руки Уинни и Линн.

— Господи Иисусе, мы здесь во имя дружбы, чтобы помочь Уинни и Райану в тяжелое для них время. Просим тебя вселить в их сердца всепрощение, чтобы они смогли разобраться со своими проблемами, какими бы они ни были. Напомни им, как сильно они любят друг друга. И молим тебя, Господь наш, не позволь никому, подчеркиваю, никому разлучить то, что ты соединил. Аминь.

— Аминь, — хором вторили остальные.

Уинни глотнула клюквенного сока, разбавленного водкой — очень много водки, очень мало сока, — и обреченно уставилась на подавшуюся вперед Мэрилин.

— Ладно, друзья, а теперь к делу.

Отчаянно сморщившись, она коснулась колена Уинни.

— Солнышко, сегодня мне звонила Сью Ковнер. Сказала, что две последние ночи у тебя наверху горел свет и, по ее мнению, ты здесь ночуешь.

Она многозначительно оглядела наряд Уинни.

— Я ответила, что она скорее всего ошибается, но, похоже, Сью была права.

— Сью Ковнер следовало бы заниматься собственными делами, — отрезала Уинни.

— Для этого она слишком занята чужими!

Линн схватила пригоршню «Кокоа пафс» и подобрала под себя ноги.

— Сегодня Дик звонил Райану на работу. Говорит, голос у него ужасный, — продолжала Мэрилин.

— Вот и хорошо, — буркнула Уинни, удивив себя почти так же сильно, как подруг.

Хейди повертела в руках стакан и оглядела остальных.

— Все вы знаете, какая у меня интуиция. Я первая сказала, что у них, должно быть, проблемы.

Все эти годы интуиция Хейди, как правило, оказывалась куда менее надежным источником, чем местные прогнозы погоды. Могла бы найти другой случай, чтобы ее демонстрировать!

— У нас трудный период. Что-то вроде ухабистого участка дороги, на который иногда попадает машина, — осторожно объяснила Уинни. — Ничего серьезного. Мне не хочется говорить на подобные темы, и все это зряшная трата хорошей водки.

Мэрилин оглядела подруг, и Уинни стало немного не по себе при виде их многозначительных физиономий. Эми схватила стакан Линн и украдкой глотнула смесь, которую никогда не пила. Линн засмеялась:

— Солнышко, лично мы считаем, что это немного серьезнее ухабистого участка. Поэтому и пришли сегодня.

— Почему вы так думаете? — медленно спросила Уинни.