Секунду они мерились взглядами, и Тхар заявила:

— Спорим, ты нёс её не мне, а той кудрявой красотке с кухни, с которой весь обед перемигивался, да? Ну ладно, — девушка хмыкнула и развернулась уходить.

— Тхар, погоди, — попытался задержать её Радег, который совершенно не помнил, чтобы он с кем-то перемигивался.

Девушка неожиданно развернулась и выхватила у него цветок:

— Ага! — она отскочила к противоположной стене коридора. — Так я и знала, роза свеженькая и очень красивая. Так я отнесу её той девушке с приветом от тебя? Только сначала…

— Нет! — одним прыжком Радег оказался рядом, но было уже поздно — Тхар уткнула нос в лепестки и закрыла глаза, вдыхая цветочный аромат. Радегу только и оставалось, что наблюдать за её лицом, но ничего, кроме удовольствия от приятного запаха он там не увидел. Через пару секунд, растянувшихся для орка до невозможности, девушка подняла на него глаза и улыбнулась:

— Чудесно пахнет.

Радег кривовато улыбнулся в ответ. Выходит, не подействовало? Тем лучше. Пусть сахези подавится своими кружками, главное, чтобы вреда от этого не было.

— Тхар, как ты себя чувствуешь? — встревожился он.

— Прекрасно, — пожала плечами девушка, по-прежнему улыбаясь. Радег подумал, что она ему так долго никогда не улыбалась. А дальше произошло нечто и вовсе невероятное: Тхар шагнула к нему, обвила шею руками и потянула вниз. Орк уже почти коснулся её губ, как его словно ударило: да чтоб Тхар вот так его домогалась?!

— Погоди, — придержал он девушку, отклоняясь. На её лице блуждала всё та же безмятежная улыбка. — Тхар… ты уверена?

— В чём? — не выказала девушка неудовольствия.

— В том… что хочешь меня поцеловать? Что любишь меня? — настойчиво потребовал ответа орк.

По лицу Тхар на секунду словно пробежала тень, но девушка ответила:

— Главное, что ты меня любишь. Ты ведь меня любишь? — она заглянула Радегу в глаза.

— Да, всем сердцем, — выдохнул орк. — Но мне важно знать, ты меня любишь?

— Конечно, — спокойно ответила Тхар. — У меня словно открылись глаза. Я поняла, какой ты чудесный мужчина, красивый, сильный и… ласковый, — девушка теснее придвинулась к нему, всё с той же неизменной улыбкой положила руку ему на грудь. — Ты, наверно, хочешь, чтобы я доказала тебе свою любовь? Пойдём ко мне.

Нет. Это было сейчас последним, чего хотел Радег. Заколдованная Тхар была какой-то ненастоящей, кукольной, говорила и действовала так, словно магия сахези дёргала за ниточки её безвольное тело. А он хотел видеть рядом с собой живую девушку, хотел, чтобы она любила его безо всякой магии, и уж точно, чтобы она стала его по собственной воле и желанию, а не под воздействием проклятой розы.

А Тхар тем временем мягко, но настойчиво тянула его в сторону своей комнаты, всё так же отрешённо улыбаясь.

— Тхар, погоди, — остановил её Радег. — Не так… погоди. Давай так: если завтра ты не передумаешь…

— Неужели ты не хочешь быть со мной? — спросила девушка. — Ведь совсем недавно ты рад был уложить меня в постель.

— Да чтоб меня! — рявкнул Радег. — Ты теперь думаешь, что мне от тебя только это и нужно?! Я тебя люблю, люблю, понимаешь? Хочу, чтобы ты была со мной, улыбалась мне, только не этой жуткой улыбкой! Хочу, чтобы ты радовалась моему приходу, чтобы ты сама хотела меня целовать, чтобы ты вышла за меня замуж и родила мне детей! Хочу, чтобы ты меня любила, сама, своим сердцем, а не… — орк запнулся, и девушка снова невозмутимо потянула его к своей двери:

— Пойдём.

— Нет, — орк попытался выдернуть руку, но девушка вцепилась в неё изо всех сил.

— Радег, пожалуйста, пойдём.

— Нет, я не могу.

— Я обещаю, что не буду к тебе приставать, — немного раздражённо заметила Тхар.

Радег пригляделся внимательнее: с любимого лица на него смотрели знакомо сердитые глаза, а странноватой улыбки не было и в помине — губы Тхар были сурово сжаты. Орк шумно выдохнул: прошло!

— Ну?! — дёрнула его Тхар.

Радег широко ей улыбнулся и обнял за плечи.

— Пойдём. Ты нормально себя чувствуешь? Ничего не болит?

— Нога, но я уже привыкла, — откликнулась Тхар, распахивая дверь. Радег машинально шагнул внутрь и застыл, так что Тхар пришлось подтолкнуть его в спину. Девушка закрыла за ними дверь и прислонилась к ней спиной. Радег перевёл взгляд с неё на насмешливо улыбающуюся сахези, сидящую у окна, потом обратно, вздохнул и с размаху сел на постель Тхар.

— Что, примериваешься, как бы удобнее… — усмехаясь, начала Тхар, и орк вскочил как ошпаренный.

Женщины засмеялись, а Радег рявкнул:

— Повеселились?!

— Заметь, — подняла вверх указательный палец Тхар. — Я об этом ничего не знала до сегодняшнего утра. Риаци, принеся тебе цветок, зашла и рассказала мне о своём великолепном плане. Не то, чтобы я очень обрадовалась вмешательству в свою жизнь, — девушка покосилась неодобрительно на сахези, та пожала плечами:

— Ты просила совета. Но я предпочитаю выяснять всё делом. Он поддался?

— Не-а, — поджала губы Тхар, одарив Радега странным взглядом — то ли одобрительным, то ли раздражённым.

— Значит, ты не была заколдована? — уточнил парень.

— Конечно, нет, — усмехнулась сахези. — Стану я заколдовывать подругу!

— Была уже одна такая, — буркнул Радег.

— Это Риаци помогла избавиться от порчи, — заметила Тхар. — Так что скажи ей спасибо.

— Спасибо, — машинально повторил за ней Радег и снова перевёл взгляд на Тхар. — Значит, то, что ты там говорила и делала — просто игра?

— Да, — кивнула Тхар. — Я хотела узнать, как далеко ты зайдёшь в своём желании заполучить меня во что бы то ни стало.

— Я не воспользовался тобой! — возмутился Радег.

— Но цветок взял! — парировала Тхар.

— Да, потому что хотел, чтобы ты наконец поняла, как сильно я тебя люблю! — закричал орк.

— Я вас оставлю, — встала сахези и прошла к двери. — Вам определённо надо поговорить.

Она выскользнула в коридор.

— Не о чем нам говорить, — буркнула Тхар, затворяя за ней дверь.

— Нет, почему же! — ответно зашипел Радег. — Когда, наконец, ты перестанешь считать меня подонком?!

— Я не считаю тебя подонком, — холодно ответила Тхар, отходя к столу и принимаясь беспорядочно перекладывать лежащие на нём вещи.

Радег вздохнул, успокаиваясь, подошёл к ней и мягко взял за плечи:

— Я люблю тебя. И очень надеюсь, что вскоре ты поймёшь это.

— Я знаю, — ответила девушка, оборачиваясь, и взглянула орку прямо в глаза. — Сегодня я убедилась, что ты меня действительно любишь. Но не могу сказать, что мне от этого легче, потому что я тебя не люблю, — она выделила последние слова. — И всё, чего я хочу, это спокойно доехать до Заречного, а там наши дороги разойдутся.

— Я не хочу, чтобы они расходились, — тихо, почти умоляюще сказал Радег.

— А я хочу, — отрезала Тхар, высвобождаясь из его рук, и подошла к двери, открыла её: — Уходи.

Радег помедлил, но приглашение было более чем однозначным, и он медленно покинул комнату, надеясь, что Тхар вот-вот окликнет его.

Она захлопнула дверь.

Ллио проснулся оттого, что прогнулась кровать рядом, почувствовал, как тёплые пальцы ласково убрали волосы с его лица, скользнули, приглаживая разлохматившиеся пряди. Осторожно, чтобы не разбудить, поправили одеяло. Ему не надо было открывать глаза, чтобы знать, что это Тхар — подруга сильно испугалась за него и проводила всё время у его постели, ухаживая. И юноша неожиданно обнаружил, что почти благодарен покойному магу — Тхар заботилась о нём с таким вниманием, которое он и не подозревал в насмешливой и временами жёсткой девушке.

Нет, конечно, первым делом она как следует отругала его за глупость и не забывала при случае припомнить ему опрометчивый поступок. Да и пошпынять за то, что теперь они все из-за него застряли в двух шагах от Заречного, не постеснялась. И ухаживала за ним безо всяких сюсюканий. Но Ллио отлично помнил, какое перепуганное лицо у неё было, когда его внесли в гостиницу. Помнил её тревогу, которая, впрочем, быстро сменилась раздражением на излишне доверчивого эльфа, и твёрдо решил, что надо постараться не допустить, чтобы Тхар пришлось снова за него волноваться. Когда девушка думала, что он спит, Ллио чувствовал в прикосновениях её рук нежность, жалость и заботу, которым она не позволяла проявиться, когда он бодрствовал. Поэтому юноша нагло притворялся, зная — стоит ему открыть глаза, и по-матерински ласковая Тхар снова превратится в язвительную резковатую подругу.