— Вы убирались в ее отсутствие?

— Конечно. Зачем же пыль поднимать, если человек отдыхает.

— А как быть с ключами?

— Вы точно ее друг?

— Мы росли вместе. Только я старше на десять лет. Относился к ней как к сестре и очень за нее переживаю. Уж больно она беспечная.

— Это точно. Золотые украшения по всей квартире разбрасывает. Золотая цепочка чуть в раковину ванной не ускользнула. Кулон не пролез. Я так испугалась… Но если вы друг, то я вас впущу.

Женщина прикрыла дверь своей квартиры, подошла к двери Ольги, приподняла коврик и подняла с пола ключи.

— Вот! Можем зайти, если хотите.

— Хочу. Трогать ничего не будем, а глянем на обстановку. Странно. Подъезд без кода, консьержки нет, ключи под ковриком, а люди здесь живут небедные, как я догадываюсь. Выходит, не одна Ольга беспечно относится к своему добру.

— Я могу ответить на ваш вопрос, но не очень хочу.

— Хорошо. Подождем удобного момента.

Женщина открыла дверь и, войдя, попросила гостя снять обувь.

— Удивительная чистота, — пожала плечами соседка.

Они прошлись по комнатам. Красиво, богато, со вкусом. Женщина занервничала.

— Что-то не так? — спросил Марецкий.

— Похоже, она уехала. Совсем уехала.

— Почему?

— Пропала шкатулка с драгоценностями. То, что я собирала по столам, складывала туда. Нет фотографии в рамочке. Мужчина лет пятидесяти с сединой. Очень интересный. Молодые девушки их называют спонсорами. Я видела его однажды живьем. Выходила из подъезда, домой уезжала, а он вышел из машины и шел мне навстречу. Очень солидный господин. По выражению лица понятно — большой начальник. Его портрет стоял на тумбочке возле кровати. Теперь исчез. И ковра в гостиной нет.

— Где лежал ковер и какой?

— Здесь. Белый медведь. Квадратный. Полтора на полтора. Очевидно, дорогой.

— Квадратный медведь?

— Сначала лежала шкура целиком. С головой. Но Ольгу она пугала. Отрезали голову, лапы, хвост и оставили только спину.

Подполковник присел на корточки и осмотрел паркет. Немного пригнувшись, он заглянул под кушетку. Что-то сверкнуло у передней ножки. Марецкий протянул руку и достал осколок зеленого стекла. На ножке также остались пятна крови. Здесь он ошибиться не мог.

— Что это?

— Кто-то разбил здесь бутылку, потом подмел пол, но один осколочек вцепился в деревянную ножку.

— Я уж думала, колечко или сережка.

— Вряд ли Ольга уехала навсегда. Не думаю. А вот ограбить ее могли при такой беспечности.

— Куда же она подевалась?

— Меня этот вопрос тоже интересует.

Он встал, прошел в спальню и открыл дверцу гардероба.

— Ну, что скажете? Здесь можно открывать «бутик» и устраивать аукцион. Устанешь пересчитывать все эти наряды.

Женщина побледнела.

— Боже! Неужто ограбили? Да там драгоценностей на миллион. Уж я-то в этом деле разбираюсь. Всяких камешков насмотрелась. Одно кольцо с бриллиантом каратов на пятнадцать целое состояние стоит. Правда, она его с руки никогда не снимала… Нет, постойте… Когда я встретила ее у лифта, кольца на ней не было.

— Как вас зовут?

— Зинаида Матвеевна.

— Вот что, Зинаида Матвеевна. Идите к себе, сядьте за стол и постарайтесь вспомнить каждую безделушку, а потом опишите ее на бумаге. Я пойду искать Ольгу. Если не найду, то завтра напишу заявление в милицию и приложу к нему ваше описание вещей. Как правило, воры попадаются на сбыте краденого.

— Я поняла.

— Здесь уже красть нечего, так что ключи я оставлю у себя. Может, теперь вы мне объясните, как вор мог попасть в квартиру. Почему дом имеет свободный доступ, как хата в заброшенной деревне?

— Объясню. В шести из двенадцати квартир живут женщины. Это не их квартиры, а жилплощадь спонсоров. Богатых, женатых, успешных бизнесменов. Они очень дорожат своей репутацией. Не хотят светиться. Им не нужны лишние свидетели. Тихо приехал, тихо уехал. Возможно, кто-то из их телохранителей следит за домом, но не милиция и не ведомственная охрана.

— Теперь все понятно. Но кодовый замок надо бы поставить.

— Но у нас, сколько я помню, ничего подобного не случалось. Алкаши в подъезд не заходят. Все остальные подъезды на семи замках, а чем этот хуже. Не лезут, потому что не знают обстановки.

— Логично. У Ольги был только один мужчина?

— Этого я не знаю.

— Из какой машины он выходил?

— Большая серебряная. Я в них ничего не смыслю.

— Договорились. Завтра днем увидимся. И не забудьте описать ценности.

— Завтра воскресенье, я выходная. Лучше позвоните мне домой.

— Хорошо. И адресок свой запишите.

Когда Марецкий садился в машину, краем глаза заметил, как за ним кто-то наблюдает из окон первого этажа. Он привык все замечать и запоминать.

В квартире музыканта на Чистых прудах нашли платье убитой Ольги. Голубое, в белый крупный горох с белым воротником. Ключи, найденные в сумочке, соответствовали тем, что лежали под ковриком. Все совпадало. Красный «Фольксваген-жук» стоял метрах в двадцати у соседнего подъезда. Других красных машин возле дома не нашлось. Номер он запомнил. На трупе Ольги не было украшений, что совпадало с наблюдениями домработницы.

Дело необычное, требует осмысления, а подполковник не любил бросать начатого.

Дверь открыла очень красивая девушка лет двадцати пяти или семи. Она сделала удивленное лицо, и ее огромные глаза стали еще больше.

— Вы ко мне?

— Если вы Ольга, то к вам.

— Нет, меня зовут Рита. А вы кто?

— Капитан Мельников из милиции.

Молодой человек предъявил свое удостоверение.

— Понятно, и что дальше?

— Хозяйкой этой квартиры является Ольга Вениаминовна Левина. Мне надо с ней поговорить.

— Извините, но я даже не знакома с такой.

— Тогда вам придется предъявить мне свои документы и объяснить, каким образом вы оказались в чужой квартире.

Девушка распахнула дверь и улыбнулась.

— Заходите.

Капитан вошел. Скромная двухкомнатная квартирка-малогабаритка со стандартным набором мебели.

Девушка прошла первой, взяла свою сумочку и, достав из нее паспорт, протянула визитеру.

Мельников изучал документ, будто сроду не видел паспортов, после чего сказал:

— Вы же прописаны по другому адресу.

— Совершенно верно. Там живет мой муж. Мы ищем размен второй год, и я вынуждена снимать квартиру. Только деньги я плачу парню. Ежемесячно. Он приезжает по первым числам. Зовут его Виктор. Приличный парень лет тридцати. Квартиру сняла по объявлению. Позвонила, мне предложи-\и посмотреть, я приехала. Все меня устроило. Договори-\ись о цене. Отдала за месяц вперед. Большего он не требовал. И вот живу около полугода и никакой Ольги никогда не видела. Документов я у него не спрашивала. И вообще трудно было поверить, что здесь жила женщина. Три дня грязь выгребала. Обычная холостяцкая хибара. В том, что он хозяин, я не сомневалась. Отдал мне ключи — и до свидания.

Мельников достал из кармана фотографию погибшего музыканта, найденную в его квартире, и показал снимок Рите.

— На этого похож?

Девушка отреагировала мгновенно.

— Это же музыкант из ресторана «Приют», саксофонист. Его, кажется, Олегом зовут. Нет, не он. Виктор попроще. Не имеет собственного имиджа, а Олег — парень стильный.

— Вы знакомы с Олегом?

— Знакомство не состоялось.

— Почему же?

— Однажды мне позвонили. Сюда. Низкий мужской голос. Мужчина в летах, как я поняла, но очень вежливый и немного таинственный. Он спросил: «Хотите заработать триста долларов за сегодняшний вечер?». Я тут же согласилась с одной оговоркой: «Я не шлюха и на секс не согласна». Мужчина рассмеялся: «Вам надо пойти в ресторан и провести там вечер. Одной. Задача простая. Присмотритесь к оркестру. В частности, к саксофонисту. Потом я вам перезвоню, а вы мне охарактеризуете этого парня с точки зрения женщины. Вот вся работа». Я согласилась. На что он ответил: «В вашем почтовом ящике лежит конверт. В нем триста долларов за работу и пять тысяч рублей вам на коктейли в баре». После чего я услышала короткие гудки.