» Я буду защищать и лелеять ее всю свою жизнь «, — решил герцог.

Ему пришло в голову, что она вернула ему давно утраченные идеалы юности и дала другие, о которых он даже и не подозревал.

Нагнувшись, чтобы поднять лежавшее под дверью письмо, Сильваниус неожиданно ощутил страх.

Что случилось? Зачем ей было писать ему, хотя стоило ей повернуть ручку двери, и она оказалась бы в его объятиях?

Сильваниус решил, что это абсурдно, его страхи беспочвенны, и удивился, что у него тряслись руки, когда он вынимал листок бумаги из конверта.

Эльфа написала всего несколько строк, и он медленно прочитал их несколько раз:

» Я люблю тебя, Сильваниус! Я не смогу вынести ничего, что может отравить или оскорбить нашу любовь. Когда ты позовешь меня, я услышу и вернусь «.

Он понимал, почему Эльфа написала это.

Герцог испытывал то же чувство. Он считал, что их любовь была столь божественной, что стало бы святотатством бросить на нее тень или чем-то отравить ее. А желающих сделать это было немало, начиная с Изабель.

Он хорошо понимал чувства Эльфы, но волновался, не подозревая, куда она могла исчезнуть.

Хотя Эльфа и сказала, что они стали настолько близки, что она услышит, когда он позовет, Сильваниус не мог и часа прожить без нее.

Он стоял посреди комнаты с письмом в руке и напряженно размышлял. Как когда-то он готовил атаку своих солдат, детально изучая обстановку на поле боя, мощь противника и свои собственные силы, когда он тщательно продумывал и планировал обстановку и перестройку своего дома, так и теперь он должен все предельно точно уяснить себе, то есть представить себя Эльфой, пишущей это письмо.

После некоторых размышлений, во время которых он в глубокой задумчивости ходил по комнате, герцог взял колокольчик и вызвал слугу.

Он отдавал приказания резко, четко, решительно, как не делал уже давно.

Час спустя герцог бешеным галопом скакал по полям в направлении дома Норталертонов.

Под ним была одна из самых быстрых лошадей его конюшни, и поэтому он добрался до жилища соседей всего за двадцать минут.

Бросив поводья подбежавшему конюху, герцог Линчестер вошел не через парадный вход, а через боковой и решительно направился прямо в зал.

Встретив служанку, которая с изумлением посмотрела на него и склонилась в почтительном поклоне, он сказал:

— Я хотел бы переговорить с леди Каролиной.

— Полагаю, что госпожа находится в гостиной, ваша светлость. Следует ли мне сказать ей, что вы хотите ее видеть?

— Нет, только покажите мне дорогу туда, — сказал Сильваниус.

Служанка провела его на второй этаж к дверям комнаты, в которую он вошел, не дожидаясь объявления о своем приходе.

Каролина сидела на софе рядом с Эдвардом Далкирком.

Они оживленно разговаривали, держась за руки, когда вошел герцог Линчестер. Они тут же вскочили, словно были в чем-то виноваты.

— Я извиняюсь, что помешал вам, Каролина, — сказал герцог, — но у меня неотложный и приватный разговор к вам, о котором не должны знать ваши отец и мать.

— Я, пожалуй, пойду, — начал Эдвард Далкирк, но герцог остановил его, взяв за руку.

— Рад видеть вас вновь, Далкирк, — сказал он. — Я собирался повидаться с вами в скором будущем, но случай свел нас сегодня.

Эдвард Далкирк — симпатичный молодой человек с ясным открытым взглядом — удивленно посмотрел на него, а герцог продолжил:

— Эльфа говорила мне, что вас очень привлекает разведение лошадей. Я подумал, что, может быть, вы нуждаетесь в конюшнях, некоторые из которых в моем имении пустуют, и добавлю без ложной скромности, что они великолепны.

На мгновение Эдвард Далкирк лишился дара речи.

— Воспользоваться… вашими… конюшнями, ваша светлость? — от изумления растягивая слова, произнес он.

— Было бы глупо не сделать этого, ведь мы ближайшие соседи, — сказал герцог. — Но, может быть, было бы даже лучше нам стать партнерами.

Эдвард Далкирк на этот раз полностью лишился дара речи и не смог ответить, лишь Каролина издала радостный возглас.

— Вы… считаете, что… Вы… действительно так считаете? — в замешательстве спросила она. — Если Эдвард станет вашим деловым партнером, я… уверена, что… папа… разрешит нам… пожениться.

— Именно это я и имел в виду, — улыбнулся герцог Линчестер.

— Я не… могу… поверить в это! — воскликнула Каролина.

— Я не знаю, что сказать, ваша светлость, — начал Эдвард.

— Не надо ничего говорить, — перебил его Сильваниус. — Вам надо встретиться с Гарстоном, который руководит моими конюшнями, и договориться с ним обо всем. Я отдам соответствующие распоряжения.

Пока Эдвард пытался выразить свою благодарность, герцог повернулся к Каролине.

— Я кое о чем хотел бы вас спросить.

— Конечно.

Эдвард Далкирк, все еще пытавшийся найти подходящие слова, повернулся к двери, собираясь выйти.

— Подождите! — воскликнула Каролина. — Вас никто не должен видеть!

Он улыбнулся, дав понять ей, что все понял, и закрыл дверь.

Каролина посмотрела на герцога.

— Как я могу вас отблагодарить? — начала она — Вы можете сделать это, сообщив мне, куда уехала Эльфа, — сказал герцог.

Он увидел, как широко раскрылись глаза Каролины, и быстро добавил:

— Нет, мы не поссорились. Мы счастливы, так счастливы, как будете вы с Далкирком, но к нам приехало несколько непрошеных гостей, и она мудро покинула дом до их отъезда.

Каролина посмотрела на него с удивлением.

— Я узнал, что Эльфа ускакала рано утром на Ласточке, и не думаю, что она могла уехать далеко.

— Нет, уверена, что она не сделает этого.

— Так где же она могла укрыться? — настаивал герцог. — Есть ли у нее настоящий друг где-нибудь по соседству?

Каролина задумалась на мгновение, затем воскликнула:

— Конечно! Я знаю, куда она могла уехать — к своей воспитательнице мисс Матиссон. Она однажды уже уезжала туда, и папа ее наказал за своеволие.

— Где живет мисс Матиссон? — спросил Сильваниус нетерпеливо.

— Десять миль отсюда к югу. Деревушка Литл Велхэм.

— Я, кажется, знаю это место, — пробормотал герцог.

— Да, именно там она наверняка и находится, — уже с уверенностью заявила Каролина.

— Спасибо, — поблагодарил герцог. — Будьте добры, Каролина, не говорите вашим родителям о моих расспросах, а я надеюсь, что они не узнают о моем визите.

— Папа куда-то уехал, а мама поглощена своим садом, — сказала Каролина, — так что на этот счет вы можете быть спокойны.

Когда она попыталась вновь благодарить герцога, он, не став ее слушать, сбежал по лестнице вниз. Через минуту он уже скакал домой.

Вернувшись в Честер-хауз, Сильваниус с удовлетворением узнал, что Изабель и Китти еще спят, но у него не было ни малейшего желания встречаться и с Джорджем Гэмптоном или Эдвардом Фенвиком.

Он поднялся к себе в спальню сменить костюм и послал слугу позвать Гарри Шелдона.

Гарри очень быстро явился на зов друга.

— Где ты пропадаешь, Сильваниус? — спросил он. — Ты не составил за завтраком мне копанию, а когда я спросил, где ты, мне ответили, что ты ускакал куда-то довольно рано.

— Теперь послушай меня, — начал герцог. — Я уезжаю. Ты однажды сказал мне, что вернешь долг в любое время, когда мне понадобится твоя помощь.

— Что я должен для тебя сделать?

— Я прошу тебя избавить меня от Изабель раз и навсегда. И приглядывать за домом, пока меня здесь не будет.

Гарри уставился на него в недоумении.

— Как понимать твои слова? Что мне надо делать?

— Это не трудно, — сказал герцог, умело завязывая галстук. — Вплоть до моего возвращения ты будешь управлять всеми делами в поместье, и самое большое внимание ты должен уделить лошадям.

— Куда ты едешь? Когда ты вернешься? — вопросы один за другим сыпались из уст Гарри.

— Откровенно говоря, я не могу дать ответ на твой второй вопрос: просто не знаю. А куда я направляюсь — наш с Эльфой секрет.