Санитарно-полицейский надзор. Из-за низкого авторитета власти и низкого качества личного состава милиции, осуществить такой надзор было практически невозможно. С 1919 г. Китай уничтожил на своей территории все русские консульства, поэтому китайцы, приезжавшие на заработки в Приморье, не имели ни русских виз, ни билетов. Нельзя было установить ни того, кто жил в пораженных чумой кварталах, ни даже их приблизительного количества. Половина всех подобранных трупов китайцев не имела документов, и костер унес тайну их происхождения и нахождения во Владивостоке.

Заградительные мероприятия по области. Очевидная опасность получить чуму в Приморье шла со стороны полосы отчуждения КВЖД, с которой область находилась в интенсивном общении путем пассажирского обмена по Уссурийской железной дороге. Поэтому первой задачей русских властей было загородить именно этот путь. Кроме того, такая возможность не исключалась со стороны дорог и трактов, которые являлись крупными артериями, ведущими в область из Китая и по которым в весеннее время двигались сюда китайские рабочие, торговцы, контрабандисты-спиртоносы, а также вдоль береговой полосы.

Вопрос о полезности строгих массовых карантинов и разного рода оцеплений дебатировался на общих собраниях ОСИК с представителями японского военно-санитарного отдела. В противовес более «серьезным» японским коллегам русская медицина единодушно и неизменно убеждала их не использовать для борьбы с чумой суровых репрессивных мер. Представители ОСИК выдвигали японцам следующие соображения: а) карантины и оцепления требуют большого (дорогого) призыва чуждой и грубой военной силы; б) опыт харбинской чумы 1910—1911 гг. доказал, что заградительное действие разных воинских оцеплений — минимально; в) огульные многодневные карантины вносят разруху в торговые и другие связи и вызывают панику у населения; г) в поисках обхода карантинных застав, население (притом, самое ненадежное в эпидемическом отношении) быстро находит лазейки и окольные пути, что уже совершенно дезорганизуете санитарный надзор.

Схема расположения заградительных по чуме учреждений в Приморской области и во Владивостоке в 1921 г., приведена на рис. 88.

На Уссурийской железной дороге были с этой целью осуществлены следующие мероприятия.

88. Схема расположения заградительных учреждений в Приморье в 1921 г.: ···· границы уездов; -•-•- тракты; ––– линия Уссурийской железной дороги. 1. Пропускной пункт на ст. Гродеково. 2. Пропускной пункт на ст. Ник.-Усс. 3. «103 верста». 4. Пропускной пункт на ст. Ник.-Усс.- вокзал. 5. Пропускной пункт на ст. Раздольное. 6. Пропускной пункт на ст. Владивосток. 7. Пропускной пункт на ст. Шкотово. 8. Врачебно-наблюдательный пункт на ст. Тигровая. 9. Пропускной пункт станицы Полтавки. 10. Пропускной пункт у Ник.-Усс. в 5-м полку. 11. Пропускной пункт у станицы Кавалерово. 12. Временный пропускной пункт в бух. Золотой Рог. 13. Морская санитарная наблюдательная станция в бух. Парис. 14. Брандвахта в бух. Улисс. 15. Пропускной пункт в бух. Восток. 16. Пропускной пункт в бух. Ченю-вай. 17. Врачебно-наблюдательный пункт в бух. Св. Ольги

 А. По линии Никольск-Уссурийский — Хабаровск:

а)  для китайских пассажиров в поездах № 4 и 3 (хабаровских) выделены отдельные вагоны, в которые европейцев не допускали;

б) пассажирские поезда на перегонах между Иманом и Хабаровском сопровождались санитарными вагонами, персонал которых во время следования поезда обходил составы, мог наблюдать за состоянием пассажиров во время их посадки, высадки и на промежуточных станциях, а в случае обнаружения среди едущих подозрительного больного, мог принять меры к выделению его от здоровых, сообщить по линии и провести первую дезинфекцию.

Б. По ветке Угольная — Сучанская:

в) в мае на станции Шкотово был поставлен изоляционно-про пускной пункт в трех вагонах, предназначенный для выделения обсервируемых и первоначальной изоляции (до подхода чумной летучки со станции Угольная) подозрительных по чуме пассажиров с проходящих из Владивостока поездов;

г)  на станции Тигровая Сучанской рудничной комиссией был оборудован и работал пропускной пункт, задачей которого было не про пустить чуму (с пассажирами из Владивостока и со станции Угольная) на Сучанские копи, где чума могла бы сильно «разгуляться» среди мно гочисленных рабочих-китайцев.

В направлении «А» чума не получила распространения и, кроме перечисленных мероприятий, никаких других мер учреждений заградительного назначения не устанавливалось.

Главным направлением, с которого ожидали чуму, было направление «В» — линия Владивосток — Харбин. Особенно это было вызвано тем, что входные ворота в область, станция Пограничная обслуживалась очень слабой китайской противочумной организацией. Русские противочумные организации на станцию допущены не были. Из Приморья туда проник только один японский карантинный отряд, но и он состоял из одних наблюдателей и работал только среди своих воинских частей, осуществляя прививки.

По этим соображениям, на линии «В» Уссурийской железной дороги был установлен целый ряд наблюдательно-пропускных пунктов, которые до появления чумы во Владивостоке имели целью не допустить ее проникновение с запада на восток, а с развитием эпидемии в городе — не дать ей распространиться по области.

Пропускные пункты на станциях Гродеково и Раздольное не входили в общую схему областных противочумных организаций, а появились по чисто местным условиям, из-за необходимости обезопасить от чумы крупные воинские части бывшей Семеновской (в Гродеково) и Кап-пелевской (в Раздольном) армий, а по тупикам ютились в товарных вагонах многочисленные, пришедшие с Капелевской армией беженцы. Работал в этих учреждениях исключительно свой военно-медицинский персонале. Сведениями о проделанной ими работе мы не располагаем.

На этих заградительных пунктах китайцы тщательно осматривались, среди них выделяли подозрительных на заболевание чумой и отправляли в обсервационные пункты. Состояние здоровья пассажиров первых двух классов определялось следующим образом: европейцев — по наружному виду, пульсу и, по усмотрению медика, термометрией; китайцев же — по пульсу и обязательной термометрией. Пассажиров остальных вагонов проверяли по пульсу и, при малейшем подозрении — термометрией; китайцев же термометрировали всех поголовно.

Для сведения властей тех мест, куда следуют пассажиры из Владивостока, при осмотрах на станции Угольной, на их личных документах ставился специальный штемпель. Тут же проверялись штемпеля об осмотре и от предыдущих пропускных пунктов (Никольск-Уссурийский, Владивосток; рис. 89).

89. Штемпель о проведенном осмотре на пропускном пункте

Организация санитарной охраны морской границы. Еще до появления первых случаев чумы во Владивостоке японское командование сообщило ОСИК, что в южных китайских портах вблизи города Чифу и в окрестностях Циндао, с которыми порт Владивосток имеет постоянное пароходное общение, существует чума. Из указанных портов и вообще с Шандунского полуострова в порт Владивосток на пароходах передвигается большое количество китайских рабочих, то для Владивостока открылась серьезная опасность заноса чумы и по морским путям сообщения. Такое обстоятельство вынудило ОСИК принять меры по охране морских границ республики. В неэпидемическое время санитарная охрана морских границ находилась в ведении врачебного инспектората и осуществлялась через два постоянных специальных учреждения: Брандвахту (сторожевое военное судно при порте) и Морскую санитарно-наблюдательную станцию.

Ввиду отсутствия за последние 4–5 лет достаточных средств на содержание и ремонт станции, она пришла в упадок и не функционировала. Брандвахту, существовавшую на пароходе «Маньчжурия», командующий сибирской флотилией без ведома ОСИК перевел в Морской штаб, что равносильно было ее упразднению. Таким образом, перед ОСИК встал вопрос о восстановлении этих учреждений. Так как врачебно-инспекторская часть в то время находилась в ведении отдела народного здравия областного земства и заведовал этой частью доктор Г. Попов, то ему ОСИК было поручено привести организацию по санитарной охране морских границе в «действенное состояние», выработать соответствующий план мероприятий и предоставить «сметные соображения на этот предмет». Была восстановлена деятельность брандвахты на пароходе «Илья Муромец» (16 мая 1921), затем — Морской санитарно-на-блюдательной станции (морской карантин), и, наконец, еще было организовано, как временное учреждение, санитарно-пропускной пункт на берегу бухты Золотой Рог (расформированы 1 июля 1921 г.).