Но денег в семье было совсем немного. Я попросил жену взять кое-что у родных. Она сказала, что постарается достать.

Через два дня она пришла ко мне с известием: как она ни старалась себя перебороть, ей это не удалось. Жить с потенциальным уголовником она не может и переезжает к неизвестным мне ее знакомым.

Вот так внезапно и просто я остался один.

Что я испытал в те дни, описывать не буду. Письмо о другом.

Деньги брать было негде. Я сунулся было по своим должникам, которые, вместе взятые, должны были мне довольно приличную сумму. Но, как обычно бывает в таких случаях, никто мне ничего не вернул, прогулки же по более состоятельным друзьям и приятелям тоже почти ничего не дали.

Я вынужден был продолжать лечение дома. Ни о какой работе, конечно, в моем состоянии не могло быть и речи. Мне пришлось заняться прозаической распродажей вещей из дома. Это тоже был не выход. За видеомагнитофон, например, которому было всего три месяца и который обошелся нам в триста долларов, я смог получить только пятьдесят. Телевизор ушел вообще даром, потому что был не самой супермодной модели. Но я рассчитывал на то, что вещи — дело наживное. Главное было расквитаться с болячкой. Однако лекарства, на которые я тратил деньги, помогли только улучшить мое состояние, но никак не избавиться от болезни. Я по-прежнему передвигался с трудом и с ужасом ждал нового приступа. Каждодневные уколы и капельницы порядком надоели, на моих руках не было уже живого места. Бывали периоды, когда я даже спать не мог в нормальном положении и потому почти все время проводил сидя в своем старом кресле за столом, читая книги и журналы.

Продавать из квартиры больше было нечего, про своих «друзей» да «приятелей» я и вовсе не вспоминал. Как-то вечером сидел за своим письменным столом и глядел за окно. За окном было темно и холодно, как, впрочем, и в моем будущем. Я вдруг со всей отчетливостью понял, что оказался на дне. На самом дне!

В эту ночь я уснул голодным прямо за столом.

Проснувшись на следующее утро, я стал думать о том, чтобы начать все сначала. Но, конечно же, ни до чего не додумался. На работу я устроиться не мог, даже сторожем. Каждый шаг давался мне с трудом, и если порою я мог производить впечатление здорового человека, то впечатление это, конечно же, было обманчивым.

Капельницы мне делала приходящая участковая медсестра. Каждый раз одна и та же. Но однажды, открыв дверь по звонку, я увидел другую. Ту девушку из мединститута, у которой я чуть не украл пальто.

Не буду распространяться о том, что испытали мы оба, встретившись на этот раз.

Люба решила, что я воровал дубленки для того, чтобы лечиться. Я не стал ее разубеждать.

Пропущу и весь период развития нашего романа. Скажу только, что она была студенткой пятого курса, жила в общежитии и вынуждена была подрабатывать фельдшером.

В один из очередных вызовов она осталась ночевать у меня.

Жили мы, мягко говоря, бедно. Ее заработки целиком уходили на мои лекарства. Я рад был бы отказаться от ее поддержки, но такого благородного жеста не мог себе позволить. На еду не оставалось почти ничего. Мы перебивались с макарон на картошку.

Хоть приступы несколько и отступили, я превратился в инвалида. Я наводил справки насчет получения инвалидности. Но все те, к кому я обращался, советовали поскорее отказаться от этой мысли. Моя болезнь теоретически была излечима, дело было только в средствах.

В одном из своих походов по инстанциям я нашел вдруг прямо на улице небольшой сверток. Распечатав его, обнаружил пачку новеньких неиспользованных конвертов с марками. Их было пятьдесят штук, и я решил кому-нибудь их загнать хотя бы за полцены — товар ведь ходовой, несмотря на почти полное обнищание населения, письма-то писать людям приходится.

Я пошел на почту и узнал, что каждый конверт стоит столько, что если бы я их сдал за полцены, то вполне хватило бы на килограмм среднего качества мяса или же пять буханок хлеба.

Я вышел из отделения и, обойдя здание, подошел к служебному входу.

Выловив почтовую работницу, я предложил ей по дешевке свой товар.

Наверное, вид у меня в тот момент был заслуживающий доверия, а сделка, как ни крути, для нее очень выгодная. Не моргнув глазом она предложила мне еще меньше, чем требовал я, но я согласился.

Работница исчезла вместе с пачкой конвертов, а через несколько минут вернулась и сунула мне в руки купюру, заговорщически сообщив, что если я еще найду какую-нибудь пачку с почтовой продукцией и буду покладистым насчет цены, то могу появляться тут хоть каждый день.

Вне себя от радости я поковылял к рынку, купил полкило мяса, хлеба, и у меня еще оставалась мелочь на карманные расходы.

Когда вечером Люба пришла домой, на столе ее ждал вполне сносный ужин, состоящий из хлеба, мяса и вермишели. Не было только чая, да я и отвык от него за время полунищей жизни. Впрочем, Люба принесла банку кофе, которую ей дали в виде взятки, а кроме того, газету, полную рекламных объявлений.

Я рассказал ей про свою находку и последовавшую за ней сделку.

Она только улыбнулась, справедливо заметив, что пачки с конвертами на дороге каждый день не валяются. Взамен она рекомендовала обратить внимание на объявления в газете, помещенные в рубрике «ПРЕДЛАГАЮ РАБОТУ». Среди прочих ей понравилось одно: «Предлагаю надомную работу по обработке информации. Заработок 25— 30 долларов в месяц».

Я и понятия не имел о том, что это за работа такая по обработке информации на дому, но деньги предлагались немалые, в нашем положении — просто гигантские, тем более так скоро. В объявлении, правда, указывалось, что по прилагаемому адресу в Харькове следует выслать два чистых конверта, дабы оплатить почтовые расходы. Я пожалел, что не оставил себе на всякий случай несколько конвертиков из числа найденных сегодня на улице. Впрочем, мелочь у меня еще оставалась, и на нее я как раз смог бы приобрести эти два конверта. Правда, нужен был еще один конверт, чтобы отправить в нем заявку, но над этим я долго не мудрствовал.

Я полез в шкаф, где хранились бумаги, и извлек на свет пару старых писем. Выбрав конверт с маркой, наименее запачканной штемпелем, я вооружился лезвием, и через десять минут у меня была марка довольно сносной чистоты. Я просто соскоблил с нее штемпельную краску, а затем вырезал ножницами из конверта. Сделав из бумаги новый конверт, я осторожно наклеил на него обновленную марку.

На следующее утро я сходил на почту, купил там еще два и отправил свою заявку в Харьков.

Ответ пришел неожиданно быстро. Через три дня я обнаружил в почтовом ящике письмо. Разорвал конверт прямо у ящика и вынул из него бланк с набранным на компьютере текстом.

«Здравствуйте! Ваше письмо получено. Если Вы хотите зарабатывать деньги в свободное от основной работы время, причем почти не выходя из дома, то у Вас есть реальная возможность получить этот заработок на следующей неделе».

— Вот здорово! — подумал я вслух. К следующей неделе деньги были бы как раз кстати.

«Вам предлагается дополнительный метод заработка, который относится к сфере услуг и заключается в размножении инструкций от руки или на машинке, поясняющих ответы на письме (20—30 в день)...

...Заработанные деньги Вы будете получать на почте вместе с корреспонденцией...

...Если Вы готовы добросовестно трудиться и хотите приступить к этому методу заработка немедленно, то Вам необходимо заполнить и переслать почтовый перевод в сумме двести девяносто тысяч украинских карбованцев за подготовку и пересылку Вам всего необходимого материала, информации и программы эффективного метода заработка, а также заполнить все необходимые данные в регистрационную форму».

...Конечно, я ждал более конструктивного предложения. К тому же меня очень смутил тот факт, что для получения работы мне придется еще и самому уплатить.