Хантер направил свою лошадь к центральным воротам поместья. Сразу за ними росли ананасы, сизаль и, что было более чем естественным для здешних мест – колонии губок. Чуть дальше от берега виднелась небольшая плантация сахарного тростника и хлопчатника. В прежние времена любые политические изменения и распри более могущественных соседей сказывались положительно на жизни Багамских островов. Войны между штатами и революции способствовали тому, что сюда постоянным потоком текли денежные средства и золото. Эти острова всегда служили убежищем для пиратов, каперов и всякого рода преступников.

Но теперь уровень преступности на островах значительно снизился, подвиги каперов остались в прошлом. И все это стало возможно благодаря большому количеству маяков, построенных вдоль береговой линии, составлению новых карт морского дна и усовершенствованию технического оснащения судов. Именно поэтому крушения кораблей, принадлежащих Кларкам, вызывали некоторое подозрение. Тем более все они произошли в очень короткий промежуток времени. Это наводило на определенные мысли. Интересно, что случилось с людьми, находившимися на этих кораблях? Была ли это месть леди Кэролайн? Хантер непременно должен выяснить это.

Когда Хантер подъехал к широкой белой лестнице, ведущей к веранде особняка, из-за угла ему навстречу выбежал маленький человечек с темными волосами, сплетенными в тугую косичку, болтавшуюся у него за спиной. Слуга согнулся в подобострастном поклоне.

Хантер спустился на землю и позволил человечку с косичкой увести свою лошадь. По каким-то соображениям леди Кэролайн нанимала для работы в доме только китайцев. Обычно контракт со слугой заключался не более чем на пять лет. Женщин леди Кэролайн никогда не нанимала.

Возможно, у нее и были подруги, но Хантер никогда их не встречал.

Что касается китайцев… На определенном этапе они сменили рабов, так же как те, в свою очередь, сменили местных наемных рабочих. После того как британское правительство освободило рабов, стало понятно, что они работают лучше и старательнее местных. И плантаторы нанимали именно их. Позже, когда на Багамах появились китайцы, предпочтение было отдано им.

Впрочем, Хантера все это не слишком занимало. Он верил в то, что все люди равны и имеют право быть свободными.

Не успел он приблизиться к массивным входным дверям, как они распахнулись и в темном проеме появилась точеная фигурка леди Кэролайн. Одна рука на бедре, в глазах насмешка и вызов, откровенное низкое декольте призывает полюбоваться пышной грудью. Хантер ждал этого мгновения. Оно должно было стать для него чем-то сродни возвращению домой. Но почему-то сейчас у него возникли совершенно другие ощущения. Не те, которых он ждал.

Каштаново-золотистые кудри леди Кэролайн в живописном беспорядке спадали на плечи. Переливчатый, мерцающий голубыми огоньками, походивший на морскую волну наряд туго обтягивал стройное тело женщины. Искусно наложенный макияж подчеркивал изысканную красоту ее лица. Невозможно было определить возраст этой женщины. Она выглядела соблазнительной. Но неожиданно для себя Хантер вдруг почувствовал, что не хочет ее.

Собственные ощущения потрясли его. Он думал о девушке с зелеными глазами и светлыми волосами. Он думал о Дейдре. Хантер мысленно выругался. У леди Кэролайн было все то же, что и у Ледяной Принцессы. И даже больше. Ему всегда хотелось, чтобы его женщина была опытной, чтобы знала, чего ей самой нужно, чтобы умела ценить то, что он ей давал. Кроме всего прочего, он был накрепко связан с леди Кэролайн условиями сделки.

Хантер, протянув руку, коснулся пальцами подбородка леди Кэролайн и чуть приподнял его вверх. Леди Кэролайн была гораздо ниже Дейдре. Хантер снова выругался про себя – он невольно сравнивал этих двух женщин. Он наклонился и поцеловал леди Кэролайн в губы. Пухлые и ярко-красные. Она мгновенно обвила Хантера руками за шею и скользнула языком в рот.

Неожиданно для самого себя Хантер постарался как можно скорее освободиться из ее объятий и сделал шаг назад. Ему было неприятно ощущать себя игрушкой в руках богатой, избалованной женщины. Его просто использовали. Откровенно и безжалостно. И у него это вызывало отвращение. Но такова жизнь. И с этим приходилось мириться.

Леди Кэролайн улыбнулась:

– Ты скучал по мне? Я не ошиблась?

Хантер поднял глаза и увидел, что в коридор вышел Хейворд, брат леди Кэролайн. Он был невысок, хрупкого телосложения, с небольшими залысинами чуть повыше висков. Тонкие каштановые с проседью волосы зачесаны назад. Под пенсне прятались словно слегка полинявшие карие глаза, в которых почти всегда читался испуг. Хейворд снял пенсне и убрал его в нагрудный карман белого пиджака.

Брат леди Кэролайн слыл интеллектуалом, и у него было сразу несколько подружек в Нассо. Там же, в Нассо, он возглавлял благотворительную организацию, которая покровительствовала местным библиотекам и различным музыкальным обществам. На мгновение Хантеру стало страшно. Вероятно, именно такой мужчина, как Хейворд, мог растопить лед в сердце Дейдре и завоевать ее расположение. Его мягкие манеры и утонченность нравились образованным женщинам.

Хантер вдруг пожалел, что вернулся сюда, да еще привез с собой Дейдре. Ему совсем не хотелось делать из Ледяной Принцессы жертву сластолюбивого Хейворда и мстительной леди Кэролайн. Но тут же Хантер напомнил себе о том, что мисс Дейдре Кларк-Джармон вовсе не его приятельница, а «дело». Эта девушка стоила денег. И больших.

– Рад видеть тебя, старина. – Хейворд потряс Хантеру руку и слегка похлопал его по плечу. – Как поживаешь?

– Выглядит он отлично, – промурлыкала леди Кэролайн, когда все трое вошли в гостиную, и коснулась своей прохладной ладонью руки Хантера. – Но думаю, теперь ему будет гораздо лучше под нашим крылышком.

Хейворд нервно хихикнул и стал разливать виски.

– Моя сестра родилась для того, чтобы ублажать мужчин, – сказал он, передавая бокалы леди Кэролайн и Хантеру. – У нее это отлично получается.

– Для меня имеет значение, может ли мужчина доставить мне удовольствие. – Леди Кэролайн взяла Хантера за руку и заставила сесть рядом с собой. Ее колено прижалось к его ноге. Краем своего бокала она слегка коснулась его бокала. – Добро пожаловать домой, блудный мальчишка.

Они выпили.

– Что же привело тебя снова на Нью-Провиденс? – Хейворд раскинулся в плетеном кресле и вытянул вперед ноги.

– У меня есть кое-какая информация для леди Кэролайн. – Хантер опрокинул в рот остатки виски и поставил бокал на столик.

Хейворд закатил вверх глаза, слегка тряхнул головой и посмотрел на сестру:

– Полагаю, мне следует благодарить Кэролайн за все, что она сделала здесь, в доме и в саду. Она даже начала выращивать на плантациях сахарный тростник. И эти китайцы… Бесшумные, услужливые и очень старательные. Но, боюсь, моя светская жизнь никак не вписывается в эти рамки.

– Хейворд, мы обсуждали с тобой эту тему. Ты говорил, что тебя все устраивает.

– Да, но я бы все же предпочел продать плантации и переехать в Нассо. Мне бы хотелось быть ближе к библиотекам…

– Но наш дом не так далеко от Нассо, и не стоит забывать, что это наши фамильные владения. Я никогда не соглашусь продать все это, и тебе известна моя точка зрения.

Хейворд обиженно вздохнул и отпил из бокала.

– Что ж, мне ничего не остается, кроме моих книг, музыки и женщин.

Леди Кэролайн повернулась к Хантеру:

– Он всегда так. Вечно жалуется и хнычет. Однако на самом деле он счастлив, что кто-то распоряжается его жизнью.

Хейворд нервно дернул головой.

– Что ж, она отчасти права. Мне просто нравится, когда моя жизнь упорядочена.

– И предсказуема. – Леди Кэролайн погладила Хантера по бедру и бросила на него недвусмысленный взгляд. – Я всегда была чужаком в своей семье. Но Хейворд поддерживает меня во всем.

– Я рад, что моя дочь далеко отсюда. – Хейворд бросил короткий взгляд на сестру.

– Я могла бы многому научить ее, Хейворд.