Пока мы с мамой возились на кухне, брат с Андреем уединились в комнате Женьки. И когда стол уже полностью был накрыт, мама пошла звать мужчин обедать. Стоит отметить, что мама большой любитель «поторчать» на кухне, поэтому наши обеды и ужины всегда проходили, как какие-то празднества: обязательно первое, второе, десерт… К сожалению, я не унаследовала от мамы данного дара, и кроме как включить чайник и пожарить яичницу, готовить ничего не умею. Ну, или, как говорит, мама, не хочу.
Мы все начинаем рассаживаться за столом, и когда Андрей садится напротив меня, я понимаю, что пора брать себя в руки и перестать тупить!
- Милен, а на кого ты учишься? – мужчина моей далекой мечты обращает на меня свой пытливый взор, и я СЛУЧАЙНО давлюсь кусочком хлеба. Пытаюсь прокашляться, но маленькая заноза в горле в виде крошки не дает моим легким полноценно вдохнуть воздух. Брат, сидящий рядом, начинает хлопать по спине.
- Всё нормально?
- Д-да, да! Извините, просто задумалась… – глупо! Как глупо! – Эммм.. Я постигаю азы журналистского искусства. Еще в школе я была председателем школьного пресс-центра, и с тех пор журналистское дело у меня в крови. Всегда мечтала стать известным журналистом. Но известным не в плане, чтоб меня все знали, а просто хотелось бы серьезных репортажей, статей… Ну, а в идеале было бы, конечно, оказаться в зоне военного конфликта. – Боже! Что я несу?
Три пары глаз уставились на меня в немом удивлении, и я сразу же пожалела, что не закрыла свой рот уже после первого предложения.
- Милая, я надеюсь, после завершения университета ты остановишь свой выбор на каком-нибудь популярном издательстве и будешь вести колонку светской хроники. – Я закатываю глаза, потому что у меня даже в планах не было данного направления. – Ты же, понимаешь, Лен, что мне будет очень тяжело, окажись ты в опасных местах или в опасном положении. Я этого просто не переживу. Поэтому, я полагаю, что ты всё очень хорошо обдумаешь, прежде чем станешь выбирать трудовой путь.
Ну, вот что здесь скажешь после такой речи? Так как я маму безумно сильно люблю, то и расстраивать ее раньше времени я не собираюсь!
- Хорошо, мамуль. Впереди еще много времени для раздумий. – Дарю ей свою белоснежную улыбку и вижу, как ее глаза наполняются счастьем, любовью и гордостью. Ну, всё! Миссия выполнена!
- Да, я, кстати, помню, Женька говорил, что ты там занималась какой-то газетой, только я думал, что это обычная школьная стенгазета: ну, там, «плохишей» на обозрение всего класса, неуспевающих и прочее. А оказывается, вот оно что! Все так серьезно. Даже председатель пресс-центра! Удивлен!
- А что здесь удивительного? – непонятно по какой причине, но меня вдруг задели его слова. – Мне с первого класса все учителя твердят, что у меня фантастические сочинения.- Стоит, наверно, отметить, что скромностью моя персона не страдает. – Так почему же, когда представилась такая возможность возглавить школьный пресс-центр, я должна была отказаться? Я с радостью согласилась, но с условием, что продолжу писать статьи и брать интервью. Мало того, все именитые гости, которые посещали нашу школу, именно от моей руки попадали на страницы нашей газеты. Я сама лично у них всегда брала интервью. Директор мне доверяла в этом вопросе, и даже никогда не присутствовала во время наших бесед. Меня тянет в это русло, я живу этим, я не вижу себя врачом или юристом. Мне нравится писать, и не просто писать, а писать что-то значимое.
- Хм… – Теперь я уставилась на Андрея, пытаясь разобраться, что же означает это его «Хм». Жду, что он продолжит свою реплику, но он опускает свой взгляд в тарелку с «Цезарем» и я понимаю, что диалог закончен. Ладно!
Чтобы хоть как-то разрядить обстановку за столом, голос подает мой брат:
- Слушай, Мил, мы сегодня в клуб собираемся с парнями. Ты их всех знаешь, не хочешь присоединиться? Сессия закрыта, что еще делать то?
- Не знаю даже. – Честно говоря, Андрей отбил желание находиться с ним в одной компании. – Мы с Алькой планировали к ней заломиться, фильмец глянуть, пиццу поесть.
- Да ладно, Мелкая, не будь такой занудой! Я тебя 2 года не видел, а ты даже не можешь мне компанию составить. – Давит, гад, на самое больное место. – И Альку свою возьми, сто лет её уже не видел. Хоть поздороваюсь.
- Ну, поздороваться ты с ней всегда успеешь, она все лето будет в городе. А на счет клуба… Не знаю. Её, скорей всего, Антон не отпустит.
- Какой Антон? – глаза у брата округлились. Я, пытаясь сдержать смешок, произношу:
- Женечка, Альке уже, как и мне, восемнадцать лет, не за горами девятнадцать. Ты ее последний раз видел почти семнадцатилетней девчонкой. Она уже выросла и начала встречаться с парнем. И, между прочим, осенью у них уже свадьба.
- Она беременна, что ли? – от его слов я опять закатываю глаза и цокаю. Боже, ну что за современные стереотипы!
- Нет! Она не беременна! Они просто любят друг друга. – Отмахиваюсь от него рукой. – Тебе этого не понять!
- Ну, просто странно это как-то: замуж, в девятнадцать лет. Потом разведутся все равно!
- С чего ты взял, что они разведутся? У них искренняя и взаимная любовь! Он не маленький мальчик, который, говоря твоим языком, «поматросит и бросит» её, ему 28 лет. Серьёзный мужчина. Они уже 2 года вместе.
- Ааааа… Так он педофил! – спокойно утверждает брат, глядя в тарелку с пастой и наматывая спагетти на вилку.
- Женя! – мама уже не выдержала.
- А что? Когда они начали встречаться, она была еще несовершеннолетней, малолеткой! Это нормально, по-твоему, мам? Мужик в двадцати шестилетнем возрасте тащится за семнадцатилетней? Я бы убил такого м***ка, если бы к Миленке полез! Я надеюсь, у тебя нет такого «папика», с которым ты уже второй год таскаешься? – и после этого вопроса я была удостоена убийственного взгляда.
Мда… Сказать, что мой брат иногда бывает очень импульсивен – ничего не сказать! Я, от проявления такой «душевной» заботы, улыбнулась краем губ и начала подниматься.
- Нет, Жень, не переживай! Твоя сестра «не таскается с каким-нибудь папиком». Ладно, спасибо за вкусный обед, мамуль, – ставлю посуду в раковину и целую маму в щеку, – я побежала звонить Альке и, если она пойдет, то буду собираться. – Последний раз бросила взгляд на нашего гостя, который, оказывается, смотрел на меня изподлобья и прожигал своими глазами во мне дыру.
Развернувшись в сторону своей комнаты и схватив трубку телефона, я спокойным шагом отправилась к себе. Дозвонившись до Альки, согласовав с ней планы на вечер, и услышав от нее положительный ответ о посещении клуба, я потихоньку начала собираться: сходила в душ, приготовила бигуди (да, да! Я поклонник шикарных волнистых волос), и начала рыться в гардеробе. Сняла полотенце, которым обмотала свое тело после душа, и надела нижнее белье. Так как в комнате стояла духота, пока что решила походить именно так, ведь в мою комнату даже мама без стука не заходит. Включила музыку и, пританцовывая, продолжила поиски подходящего платья на вечер. Померила одно, другое, третье… Так, что же надеть, чтобы сразить Андрея своим внешним видом … И, как бы грустно от этого не было, в клубе он, по-любому, будет не один. От этой мысли мне почему-то стало паршиво на душе, желание идти в клуб пропало. Я села на край кровати и подумала о том, что мне, наверно, никогда так не повезёт как Альке. У нее есть мужчина, который её любит, и она, вроде бы, его тоже. Ведь что-то же держит её рядом с Антоном. Просидев в таком положении и размышляя на тему любовных взаимоотношений некоторое время, я вдруг вспомнила, что не уточнила у Женьки во сколько надо быть готовой. Подрываюсь с кровати, открываю дверь и, помня о том, что я по-прежнему нахожусь в нижнем белье, высовываю свою голову в коридор и кричу в сторону кухни:
- Жеееень, а во сколько мы выезжаем?
В ответ – тишина. Хм... Странно. Высовываюсь из-за двери еще немного и снова кричу, неужели не слышно?
- Женя?
И вздрагиваю от неожиданного прокашливания у меня за спиной:
